Книга Склеп для живых - Марина Серова

– Могу и пооригинальней, – невозмутимо ответила я. – Привет вам от Захарова.

Мои слова повергли Вальку в ступор. Руки с груди слетели, как прошлогодние листья от порыва ветра. Кожа лица приобрела землистый оттенок. Зрачки расширились от ужаса, охватившего женщину. «Как бы она не померла. В лице ни кровинки. И как с такими слабыми нервами ее угораздило во всю эту историю вляпаться?» – подумала я.

– Водички налить? – спросила я, обеспокоенная ее молчанием.

– Обойдусь. Себе налей, – беря себя в руки, огрызнулась Валька.

– Чего ж вы так переполошились? Или неприятно от бывшего одноклассника привет получить? – видя, что Валька ожила, продолжила я. – А вот он вас прекрасно помнит! И даже приветы передавать не забывает.

– Не пойму, о чем вы? – забыв о том, что минуту назад «тыкала» мне, пожала плечами Валька. – Не было у меня никогда одноклассника с такой фамилией. Адресом ошиблись.

– Да нет. Адресок у меня точный. И записная книжка, в которой этот самый адресок хранится, самая что ни на есть надежная. «Ванек» называется, – доверительно сообщила я.

Валька снова побелела, но на этот раз старалась вида не подавать, насколько ей страшно.

– Интересное название для записной книжки, – попыталась пошутить она.

– Ага. А сама книжка еще интереснее. Живая, говорящая. Даже ходить умеет. Я ее в соседнем интернет-кафе отыскала. Да вы с ней наверняка сталкивались, – продолжила я.

– Делать мне больше нечего, как только по кафешкам таскаться, – фыркнула Валька.

– Вот и я думаю, чего ради взрослой женщине две недели подряд в интернет-кафе просиживать?

– Слушайте, шли бы вы восвояси! Мне на работу собираться надо, – попыталась выпроводить меня Валька.

– А может быть, у вас встреча назначена? С Владом, например. Или он вас больше не посещает? Денежки получил, с вами расплатился, и все, конец знакомству?

– Еще и Влад какой-то! Отстанете вы от меня со своими мужиками? У меня, между прочим, муж законный имеется. Вон, в соседней комнате спит, – объявила Валька.

– Вы же сказали, что в комнату нельзя, так как там не прибрано. Или соврали по привычке? – притворно удивилась я.

– Не соврала. Пьяный он валяется, потому и не прибрано. Куда я, по-вашему, его уберу? В кладовку? – меняя тон, ответила Валька. – Чего вам от меня нужно?

– Признания, Валентина, признания, – ответила я.

– Никакого признания не будет. Даже не мечтайте. Не знаю, чего вы там себе навыдумывали, только я под вашими фантазиями подписываться не собираюсь! – повысила голос Валька. – Вы вообще кто такая?

– Думаю, вы давно догадались, кто я. Скажете, Захаров не называл вам моего имени? И Влад про меня ничего не говорил? Ну, нет так нет. Можете считать, что я – ваша совесть, – предложила я. – И признание я от вас получу, хотите вы этого или не хотите. А чтобы подстегнуть вашу словоохотливость, перечислю-ка я вам, пожалуй, номера статей, по которым вы под суд пойдете. И сроки, предусмотренные законом за ваши злодеяния, озвучу. Начну с последней. Ее доказать – проще простого. Женщина попалась неравнодушная к беззакониям. Свидетельницей вашего вероломства была. И патрульному доложила, как вы Захарова под машину толкнули, и мне историю повторить не поленилась. Вы надеялись, что Захаров умрет, и никто о вас не узнает. А он выжил. Через три дня на ноги встанет. Так что убийца из вас никудышный вышел. Впрочем, как и посредник в чужих махинациях. Вон как Ванек вас быстро просчитал и даже адрес ваш вычислил.

С каждым сказанным мной словом Валька сникала все больше и больше. С последними словами она сползла на пол и зарыдала. Всхлипывания перемежались отрывистыми фразами.

– Я не хотела, чтобы все так обернулось. Это все он виноват. Денег, говорит, за пустячную работу получишь столько, что не только на ремонт хватит. А ремонт твой алкаш не пропьет. Поживешь хоть, как человек, в чистых стенах. И откуда только про мужа узнал? Наверняка Егорыч напел или в театре кто. Да ведь там и криминала никакого не было. Он просто свое вернуть хотел! Вот я и согласилась помочь. Что тут такого?

– С каких это пор интеллектуальный труд одного человека стал у нас собственностью другого? Не поясните, что именно Влад «своим» называл? – недоумевая, спросила я.

– Да как же? Ведь этот Захаров у Влада кучу денег украл! Они партнерами по бизнесу были. А потом Захарову деньги на разработку понадобились. Он весь капитал и заграбастал. А Влада теперь кредиторы трясут, долг требуют. Все ведь на него одного оформлено было, – объяснила Валька.

– Так вот какую историю поведал вам наш красавчик! Ну-ну, теперь понятно, – протянула я.

– Да что вам может быть понятно? Вот вы когда-нибудь жили так, чтобы деньги в подъезде прятать приходилось? Чтобы на мужа надежды меньше, чем на воров было? Чтобы возвращаться домой и не знать, на месте ли у тебя кровать или снова на голом полу ночевать придется? Чтобы одежду на работе хранить, а то муж последние трусы пропьет? Чтобы из продуктов в доме – одни тараканы, и те в пустых углах скучают, потому что в доме ни одного шкафа, ни одной кастрюли не осталось? А вы говорите «понятно». Да ни хрена вам непонятно!

– И вы решили, что можете распоряжаться чужими жизнями! Раз своя не удалась, так пусть и у других все так же плохо складывается, – не впечатленная Валькиным слезным рассказом, саркастически заметила я. – А что, очень удобно! Украл у человека идею и тяжелыми жизненными обстоятельствами отбоярился. Убил того же человека и алкашом прикрылся. А сама-то я белая и пушистая. Ни травинки не сорву, ни козявки не обижу. Если бы не муж, ни за что на такое не решилась бы. А что у Захарова жена и дочь имеются, об этом вы не подумали, когда толкали его под машину? Каково им будет потерять мужа и отца?

– Это не я придумала. Влад меня заставил. Захаров позвонил и начал уговаривать с вами встретиться. Дескать, вы рассердились, что он вам про меня не рассказывал, а он, мол, чтобы все недопонимания сразу снять, решил нас познакомить. Я на встречу согласилась, а сама Владу звонить. Так, мол, и так. Захаров меня к детективше тащит. А он орать начал. Ты, говорит, после первого же вопроса засыплешься. Иванова – стерва еще та! Ох, простите, не подумавши ляпнула. Да это Влад так говорил. Сама я такого не думаю, – начала оправдываться Валька.

– Не берите в голову. Меня еще и не такими эпитетами награждали. Продолжайте, – поторопила я.

– Ну, я в панику ударилась. Что делать, спрашиваю. А он, вот вроде как вы недавно, давай мне статьи перечислять и сроки тюремные называть. Сидеть тебе, говорит, лет двадцать, если не избавишься от Захарова. Кто тебя, кроме него, узнать сможет? Никто. Толкнешь его под машину, а сама убежишь. Именем ты чужим называлась. Адреса твоего он не знает. Номер телефона на бомжа оформлен. Симку выбросишь, и концы в воду. Менты на тебя никак выйти не смогут. Я и поверила. С Захаровым встретилась, на беседу с вами согласие дала. А потом вроде как пить захотела. На противоположной стороне от парка аптека есть. Там воду продают, для диабетиков. Захаров хотел у лоточницы лимонад купить, а я ему про диабет. Болею, говорю. Ничего смертельного, но сейчас как раз обострение. Пойдем, говорю, в аптеке специальной водички купим. Захаров согласился. Хотел сам сбегать, но я настояла, чтобы вместе идти. К перекрестку подошли. Нам зеленый горел. Я сделала вид, что камешек в туфлю попал. Пока вытряхивала, светофор переключился. Встали к самому краю. Народ набрался. Я смотрю, «Волга» катит. И скорость приличная. Ну, я и толкнула его. Что с ним стало, не смотрела. Бочком сквозь толпу пробралась и бегом от перекрестка.