Книга Брешь - Ли Патрик

— Так… — протянула Пэйдж.

— Итак, он там, наверху, работает на девятом этаже. «Шепот» находится в сейфе на седьмом. Если он за две минуты получает известие о том, что люди из «Тангенса» уже на улице возле дома, каковы его действия?

— Видимо, он закрывает двери девятого этажа, засовывает детекторные прокладки во все щели и покидает здание.

— Итак, на это у него времени хватает, — отметил Трэвис. — Однако по пути вниз он не задерживается всего на несколько секунд на седьмом этаже, чтобы прихватить с собой «Шепот». Предмет, значащий для него больше, чем собственные органы чувств. Не странно ли?

— Да, конечно, мы тоже обратили внимание на эту нестыковку, — ответила Пэйдж. — Поэтому мы не думаем, что в момент получения предупреждения Пилгрим находился на девятом этаже. Скорее всего, он был на первом, куда мог спуститься по множеству различных причин. Там находится кухня, а также единственный работающий санузел.

— Если так, поверить во все случившееся еще труднее, — промолвил Трэвис.

Впервые за все время разговора во взгляде Пэйдж появилась растерянность. Она промолчала, ожидая от него продолжения.

— Он внизу, на первом этаже. Ему звонят. Черт возьми, «Тангенс» уже совсем рядом. Он рискует нарваться на противника, даже если выскочит из дверей прямо сейчас. У него просто нет времени на то, чтобы сбегать на седьмой этаж за «Шепотом». И он принимает самое трудное для себя решение: оставляет «Шепот» и бежит.

— Правильно.

— Но как в таком случае вышло, что двери девятого этажа закрыты и блокированы датчиками давления?

Пэйдж пожала плечами:

— Он мог сделать это перед тем, как спустился вниз. Не исключено, что это являлось стандартной процедурой: все закрывать и опечатывать при каждом перерыве в работе, открывать и распечатывать при ее возобновлении. Уж ему-то было известно, как отключить датчики давления, когда нужно вернуться. Уверена, мы сами могли бы это выяснить, пусть и не с первой попытки. Проблема лишь в том, что ошибиться с первого раза означало бы обратить город в пар.

— Нет, это объяснение не годится, — возражает Трэвис. — Вы вот о чем подумайте: получается, Пилгрим проделывает все это с дверями ради того, чтобы на минутку спуститься вниз? Позади десять лет работы. Работы, в результате которой он должен заполучить весь мир или что там ему нужно. И поработать-то осталось всего три часа. Наверняка последние несколько дней он ничем, кроме этой работы, и не занимался. Скорее всего, даже не спал. Готов поспорить, на кухне внизу все чашки были со следами кофе. И не только кофе.

Судя по виду, эта догадка произвела на нее впечатление.

— Амфетамины, да? — спросил он. — Не метамфетамин. Наверное, что-то, отпускающееся по рецепту.

Пэйдж кивнула.

— Декседрин. Хорошая догадка.

— Я бы не сказал. Ничего особенного. Я три года занимался преступной деятельностью, не так долго, как многие, но все равно достаточно долго. Достаточно, чтобы почувствовать, как все это давит, непрерывно повторяясь снова и снова. И это касается их всех.

— Всех — это кого?

— Людей, занятых вовсе не тем, чем положено, и знающих, что, если их за этим накроют, им мало не покажется. Людей, находящихся не в том положении, чтобы валять дурака. И уж если они, как Пилгрим, вплотную приблизились к тому моменту, ради которого так долго все это терпели, сомнительно, чтобы кому-то из них вдруг приспичило сгонять на пять минут вниз, чтобы сделать сэндвич. Да он с его возможностями просто послал бы кого-нибудь вниз за провизией, чтобы не отрываться лишний раз от работы. Что такого могло понадобиться ему внизу, чтобы ради этого пришлось закрывать дверь, раскладывать и подключать детекторы, с тем чтобы в ближайшее время проделать обратную процедуру? И это за три часа до полного завершения работы?

По глазам Пэйдж он понял, что с этой позиции ни она, ни кто-либо из «Тангенса» события того дня не рассматривали. Возможно, просто потому, что никто из них даже не пытался поставить себя на место Пилгрима. Они, в отличие от Трэвиса, никогда не оказывались в столь критическом, отчаянном положении.

— Но подложки в дверях установлены были, это факт, — промолвила Пэйдж. — Объясните, к чему вы клоните.

— Да к тому, что в таких обстоятельствах он не стал бы тратить попусту ни минуты, а стало быть, если и отрывался от дела, то ненадолго, с тем чтобы иметь возможность как можно скорее к нему вернуться. Иными словами, все эти «детекторы» на девятом этаже — фальшивка. Вы можете открыть эти двери и войти туда хоть сейчас.

Некоторое время она молчала. Просто смотрела на него. А потом сказала:

— Провода, подведенные к подложкам, под током. Мы проверяли.

— Конечно, — хмыкнул Трэвис. — Все и должно было выглядеть реальным. Так, чтобы никто в этом не усомнился. И чтобы не было никакой возможности узнать, так ли это на самом деле.

Снова последовало молчание. Пэйдж задумалась. Он смотрел на нее, сознавая, что его идея вряд ли способна вызывать восторг. Просто ему казалось, что это все же малость получше прочих предлагаемых вариантов действий. Всяко лучше, чем сидеть и ждать неизвестно чего.

Похоже, Пэйдж пришла к тому же выводу. Она достала телефон, набрала номер и связалась, судя по обращению, с тем же человеком в «Пограничном городе», с которым говорила раньше. Довела до него идею. Как эта идея была воспринята, Трэвис, не слышавший реакции собеседника Пэйдж, сказать не мог. Спустя момент она произнесла: «Да, свяжитесь со всеми». И стала ждать, хмуря брови. Потом разговор возобновился: что прозвучало в трубке, Трэвис не слышал, но она испустила резкий вздох, опустила на дюйм телефон и встретилась в темноте с ним взглядом.

— Ни одно из четырех наших отделений в городе не отвечает.

Глава

26

По прошествии шестидесяти секунд они уже стояли у двойных дверей на площадке девятого этажа. Позади них возвышалась боеголовка. Нанесенная на нее краска сверкала точно холодная улыбка. В наушниках Трэвис слышал переговоры снайперов: донесения оставались прежними, но в голосах слышалось напряжение, какого раньше не замечалось. Они были в курсе задуманного.

— Предоставить эту честь вам? — спросила Пэйдж и указала на орнаментированные дверные ручки.

Трэвис кивнул. Почему бы и нет? Он взялся за левую ручку, но помедлил и, выдавив смешок, сказал:

— Знаете, а ведь ему не было никакой надобности подкладывать фальшивки под обе двери.

В полумраке ему удалось разглядеть ее улыбку. Вот уж точно «юмор висельника».

— Если это сработает, — сказал он, — мы очень скоро выясним, правы ли вы относительно второй защитной системы.

Судя по тому, как Пэйдж держала винтовку, об этом ей можно было и не напоминать.

— Если это сработает и туда действительно окажется так легко проникнуть, — заметила она, — я без понятия, где она может находиться.