Книга Мальчик - отец мужчины - Игорь Кон

«Я не девочка, не знаю».

«Не знаю девчоночьих игр».

Девочки мальчишеские игры знают, но описывают с осуждением:

«(Игры у мальчиков) некрасивые, плохие, быстрые, немилосердные».

«У нас мальчики чаще играют в войну, мне это совсем не нравится».

Добрые психологи

Некоторых гуманистически ориентированных психологов соревновательность детских, особенно мальчишеских, игр смущает. Им хотелось бы не только смягчить, но и устранить все то, что, по их мнению, противопоставляет детей друг другу. По словам Е. О. Смирновой и В. М. Холмогоровой, «воспитание нравственных чувств должно базироваться на следующих принципах:

1. Безоценочностъ. Любая оценка (независимо от ее валентности) способствует фиксированное™ на собственных качествах, достоинствах и недостатках. Именно этим обусловлен и запрет на любое вербальное выражение отношения ребенка к сверстнику. Минимизация речевых обращений и переход к непосредственному (экспрессивно-мимическому или жестовому) общению может способствовать безоценочному взаимодействию.

2. Отказ от реальных предметов и игрушек. Как показывает практика, появление в игре любого предмета отвлекает детей от непосредственного взаимодействия. Дети начинают общаться «по поводу» чего-то, и само общение становится не целью, а средством взаимодействия.

3. Отсутствие соревновательного начала в играх. Поскольку фиксированность на собственных качествах и достоинствах порождает яркую демонстративность, конкурентность и ориентацию на оценку окружающих, мы исключили игры, провоцирующие детей на проявление данных реакций.

Главная цель воспитания толерантности заключается в формировании общности с другими и возможности видеть в сверстниках друзей и партнеров. Чувство общности и способность «увидеть» другого являются тем фундаментом, на котором строится нравственное, толерантное отношение к людям. Именно это отношение порождает сочувствие, сопереживание, сорадование и содействие» (Смирнова, Холмогорова, 2003).

Исходя из этих положений, авторы разработали систему игр для детей 4-6-летнего возраста и проверили ее на 50 дошкольниках. По мнению экспериментаторов, опыт себя оправдал: неконкурентные игры сделали поведение детей более просоциальным, чем в контрольной группе. Не оценивая эксперимент сам по себе, я сомневаюсь в его долгосрочном эффекте. Соревновательность, оценочность и опредмечивание – фундаментальные свойства не только детской игры, но и всякой иной коллективной человеческой деятельности. Думаю, что как только психологи ушли, дети стали играть в свои обычные игры. Чтобы изменить их природу, надо создать новый биологический вид. Советский опыт создания «нового человека» успехом не увенчался.

Задача раскрытия психологического смысла гендерно-специфических игр и игрушек, если не сводить ее к подготовке ребенка к выполнению заранее известных и четко очерченных социальных ролей и функций, гораздо труднее, чем кажется на первый взгляд.

Отобрав с помощью воспитательниц детских садов 50 игрушек, Миллер предложила студентам оценить их по 12 параметрам типа «можно ли этой игрушкой манипулировать», «является ли она средством символической или реальной игры», «можно ли использовать ее для выражения заботливости», «поощряет ли она агрессию», «можно ли использовать ее для создания чего-то нового» (Miller, 1987). Кроме того, студентам было предложено оценить, подходит ли данная игрушка больше мальчикам или девочкам. Из 50 игрушек 41 признали мальчишескими или девчоночьими, остальные – нейтральными. Разделение было вполне традиционным. В мальчишеский список попали прежде всего машины, мячи, ружья и конструкторы. Игрушки мальчиков, по мнению студентов, больше поощряют игровую фантазию символического характера или оторванную от домашнего быта, тогда как девичьи игровые фантазии тесно связаны с домашней жизнью. Это значит, что мальчики могут использовать свои игрушки для построения чего-то нового или для воображаемого полета во внешнее пространство, тогда как девчоночьи игрушки помогают ориентироваться в домашнем мире. Кроме того, игрушки мальчиков больше ориентированы на общение, стимулируя групповую игру, что способствует проявлению соревновательности, агрессивности и конструктивности. Вообще, мальчишеские игрушки сильнее девчоночьих стимулируют активность ребенка.

Более современное и методологически совершенное исследование (Blakemore, Centers, 2005) состояло из двух этапов. Сначала 292 студента классифицировали 126 современных детских игрушек по пяти категориям: строго маскулинные, умеренно маскулинные, нейтральные, умеренно фемининные и строго фемининные. После этого другие 706 студентов индивидуально оценили разные типы игрушек по 26 шкалам, причем мужские и женские оценки игрушек и их свойств оказались очень похожими. Девчоночьими считаются куклы и игрушки, сосредоточенные на домашней жизни, тогда как оружие, машины и двигающиеся фигуры, представляющие агрессию или насилие, воспринимаются как мальчишеские. В целом, игрушки мальчиков были признаны более энергичными, соревновательными, возбуждающими и порой опасными, чем девчоночьи. Эти игрушки больше способствуют развитию искусства ориентировки в пространстве, сами могут двигаться и тем стимулировать визуальное наблюдение и ориентацию в пространстве. Однако гипотеза, что мальчишеские игрушки больше поощряют социальную игру, не подтвердилась. В целом, авторы полагают, что нейтральные или умеренно-маскулинные игрушки способствуют оптимальному развитию ребенка больше, нежели гендерно-типичные.

Общее ослабление гендерной поляризации проявляется и в мире игрушек. Анализ детских писем Санта-Клаусу показал, что девочки, вслед за мальчиками, стали чаще просить настоящие транспортные средства, спортинвентарь и мужские фигурки, а мальчики, вслед за девочками, все чаще просят предметы одежды, а также образовательные и художественные игры. В том же направлении действует электронизация и компьютеризация мира (Cassell, Jenkins,1998). Американские производители игрушек отмечают, что современные девочки быстрее вырастают из игровой фазы развития (Pressler, 2006). Кукла Барби, которой раньше увлекались в 7–8 лет, теперь интересует лишь 3-4-летних девочек. По словам руководителя крупной компании по производству игрушек, мальчики остаются с игрушками до 12 лет, а девочки уже в 8 лет теряют интерес к традиционным игрушкам, переключаясь на другие товары. По данным одного опроса, 92 % 9-11-летних мальчиков сказали, что при посещении супермаркета они обязательно или вероятно заглянули бы в отдел игрушек; среди девочек так ответили лишь 76 %. Остальные предпочитают смотреть и покупать одежду, модные аксессуары и обувь. «Я думаю, что водораздел между мальчиковыми и девичьими игрушками становится менее четким», – говорит маркетолог. На первый план выходят гендерно-нейтральные товары.

Общая тенденция развития состоит в том, что современные дети быстрее взрослеют, их интересы становятся более похожими на интересы взрослых мужчин и женщин, в жизни которых заметную роль играет всякого рода техника. Консервативные взрослые усматривают в этом «маскулинизацию девочек». На самом деле дети, в отличие от идеологически ангажированных взрослых, просто живут в современном, а не воображаемом – ив этом смысле кукольном – мире.