Книга Дорога домой - Мэри Каммингс

— Привет! — шепотом сказала Лесли. На ходу сгрузила свою ношу на кровать, подошла к нему и присела на корточки. — Как ты тут?

— Лежу…

— Ладно, сейчас помоешься… или ты сначала поесть хочешь? У меня хлеб с мясом есть! — она уже хотела выпрямиться, но Джедай придержал ее.

— Знаешь, мне до сих пор не верится, что я тебя все-таки нашел.

— Мне тоже, — честно сказала она. — Я в первый момент обалдела, подумала, что мне это мерещится… Помочь тебе встать?

— Лесли, — рассмеялся он, — вовсе я не такой слабый, как тебе кажется! — в доказательство обнял ее, и она как-то сама собой оказалась лежащей на одеяле рядом с ним. Точнее, под ним, прижатая к полу его тяжелым мощным телом.

Почему-то считается, что в отношениях между мужчиной и женщиной первый поцелуй — самый лучший, самый сладостный и нежный… Нет, первый поцелуй — это лишь проба, когда люди примериваются друг к другу, а в душе еще живет опаска: «Тот ли это человек, каким кажется?» А вот поцелуй после долгой разлуки — когда в нем и радость, и понимание того, что тебя помнили все эти месяцы, и обещание чего-то большего — он действительно самый лучший…

Опомнилась Лесли, лишь осознав, что руки Джедая вовсю блуждают у нее под футболкой, а еще одно «доказательство» того, что он не такой уж слабый, упирается ей в живот.

Вывернувшись из-под него, она откатилась в сторону и помотала головой:

— Джед, нет! Здесь, сейчас — нельзя! Если кто-то подсмотрит… или услышит, нам конец… Вставай, пойдем помоешься.

Джедай перевернулся на спину и, тяжело дыша, рывком сел. Повернул голову — потемневшие от желания глаза остановились на лице Лесли, и она, против всякой логики, почувствовала себя виноватой. Но тут он прикрыл тяжелые веки и кивнул:

— Да, сейчас… — начал расшнуровывать ботинок, но остановился: — Ты что-то, кажется, про хлеб с мясом говорила?

— Да, конечно! — вскочила Лесли. Как она могла забыть, что поесть он не прочь в любое время дня и ночи!

Стук в дверь раздался, когда Джедай, стоя под теплым душем, второй раз намыливал голову. Вместо того, чтобы скромно отвернуться, Лесли, пользуясь правом врача, осмотрела его с ног до головы. Помимо общей исхудалости и стертой ноги, особых повреждений на нем не было — так, несколько синяков и полузаживших царапин; как он объяснил, «земля на склоне под ногами поехала».

— Помыть тебе спину? — предложила она. Вместо ответа Джедай со смехом потянул ее к себе, притиснул лицом к груди.

— Пусти, ты же мокрый! — возмутилась Лесли — вот тут-то и раздался стук.

Схватив полотенце, она наскоро обтерла мокрое лицо и выскочила из ванной.

— Кто там?!

— Да я это! — раздалось из-за двери. Конечно, кто же может появиться так «вовремя», как не миссис Таубман!

Пришлось открыть дверь. Старуха вплыла в комнату с подносом в руках и широкой улыбкой на лице.

— А я вам обед принесла! — ласково пропела она. — Сегодня баранье рагу очень удачно получилось. И пирог с пеканом, и кофе — цикорный, как вы любите, — перечисляя яства, она выставляла их на стол и, услышав плеск из ванной, весьма ненатурально испугалась: — Ой, а кто у вас там?!

— А, это Джедай, — небрежно отмахнулась Лесли.

Миссис Таубман вопросительно вытаращила глаза — это у нее получилось куда естественнее, чем испуг — и пришлось пояснить:

— Он слабоумный. Но сильный и послушный. Я его пару лет назад купила в одном поселке на Симарроне, чтобы он мою волокушу с товарами таскал — у меня тогда гремучка осла укусила. Ну вот, а сегодня ребята его возле Пекоса поймали — тощий, грязный… жуть! — Лесли махнула рукой: — Вы выставляйте еду — сейчас я его домою, приду и пообедаю, — прихватила одеяло и отправилась в ванную.

Джедай по-прежнему стоял под душем. Лесли быстро приложила палец к губам, скорчила рожу, означавшую «Вот принесла нелегкая!» — выключила воду и сказала, чуть повысив голос:

— Вылезай. И стой. Стой смирно! — на попытку взять у нее полотенце мотнула головой и кое-как вытерла его сама. Накинула ему на плечи одеяло: — Держи рукой вот здесь! Пойдем.

Она впереди, он сзади вышли из ванной. Старуха, по-прежнему стоявшая у стола, при появлении замотанного в одеяло Джедая растерянно выпалила:

— Здрасьте!

Он не удостоил ее даже взглядом — молча, с тупым видом прошел к расстеленному у окна матрацу и, услышав: «Ложись!» — покорно улегся.

Лесли обернулась к миссис Таубман и покачала головой.

— С ним бесполезно здороваться. Он не говорит и понимает только отдельные команды: стой, иди, держи. Зато видите, какой здоровый и сильный!

— Да, — старуха уставилась на его торчавшие из-под одеяла ступни. — И ножищи какие огромные! Говорят, если у мужчины ноги большие, то и… — вроде бы смущенно замялась, но интонация стала явно вопросительной, — и член тоже?

— Не знаю. Никогда не задумывалась, — беспечно ответила Лесли. Что это, завуалированная попытка выяснить, были ли у нее с Джедаем сексуальные отношения — или просто дурное любопытство?

Она подсела к столу.

— Ох, как рагу вкусно пахнет! — подняла глаза на старуху: — Миссис Таубман, я сама посуду принесу, вы не ждите!

Едва за миссис Таубман закрылась дверь, как Джедай подал голос:

— Я тоже про ноги эту байку слышал…

— Цыть! — шепотом огрызнулась Лесли; затаив дыхание, прижалась ухом к филенке. Где эта чертова старуха — ушла или стоит с другой стороны и тоже прислушивается?

Нет, все тихо… похоже, ушла…

— Говори шепотом! — сказала она, оторвавшись от двери.

— По-моему, у тебя уже мания преследования, — покачал головой Джедай, но голос понизил: — Неужели здешним обитателям больше нечего делать, кроме как за тобой следить?!

— Я не знаю, поверил мне Джерико или что-то подозревает, — вздохнула Лесли. — И если подозревает, то… ладно, давай не будем сейчас об этом. Ты рагу хочешь?

— Хочу!

— А тебе нехорошо не станет? Сколько ты дней не ел?

— Да не, я последние дни как раз, можно сказать, отъедался, — усмехнулся он, — здесь, в лесу, в озерах и ракушек полно, и рыба есть. Вот до того нам действительно плохо пришлось…

ГЛАВА ШЕСТАЯ

С Кейп-Розы Джедай ушел уже на следующее утро после того, как они с Лесли расстались — ушел, сказав капитану Саммерсу, что хочет догнать ее и привести в поселок. Только один человек знал, что он больше не вернется — Лола, его бывшая жена.

— …Ну почему ты меня не дождалась, почему?! Я сразу понял, что ты не останешься, даже не из-за Лолы… надо было видеть твое лицо, когда Билли рассказывал, что женщин теперь одних из поселка не выпускают! Но неужели ты думала, что я позволю тебе уйти без меня?