Книга Время "мечей" - Данил Корецкий

– Да ничего он тебе не вешает, – пришел на выручку товарищу Николай и размашисто перекрестился. – У нас ещё одна лошадь была, Мулявка звали. В прошлом году слышит Сашка вечером – она в конюшне бьётся, ржет отчаянно. Подошёл, смотрит – засов отодвинут, ворота открыты. Что за черт?! Заглянул внутрь, а там медьвак Мулявку терзает. Сашка назад прибежал, а сказать с перепугу ничего не может, только глаза таращит, да ртом воздух глотает, как рыба на берегу! И водой его отпаивали, и самогонкой, еле-еле в себя пришел… Ну, факелы запалили, ружья схватили, побежали… А медьвака уже и нетути – он у Мулявки бок выел, наелся, да ушел!

– Ну?! – нетерпеливо выдохнул Карнаух.

– Да что «ну»! Утром пошли по следам, капканов медвежьих наставили. Только он нас перехитрил: камнем или палкой пружину спустит, приманку съест, и уходит. Теперь вот только эти две и остались, – Николай показал на не очень упитанных лошадей.

– Как такое может быть? – удивился Муха. – Может, просто совпало одно к другому? Подумаешь, лошадь сожрал! Да и капканы иногда звери спускают…

– Ты про Валентина хромого расскажи! – подсказал Михаил. Николай кивнул.

– А Валентин по грибы пошел, да живот у него схватило, он и сел в кустах, а ружьецо к дереву прислонил… Тут на него медьвак и вышел. Осмотрелся, подошел к ружью, ударил лапой, так что приклад сломался… И пошел себе дальше… Звери так не делают. Ладно, где у вас топор?

Гости пошли разделывать тушу, а к столу подошел Рустам с карабином. Ему пересказали рассказ про медьваков, и все принялись бурно обсуждать эту тему.

– Не знаю, как вы, а мне эта тема не нравится! – перебил пустой треп Карнаух. – Нас на эту работу серьезные люди подписали, только про радиацию разговора не было! И про огромных ведьмаков тоже!

Тайга толкнул его под столом ногой и показал глазами на Володю, Карима, да заодно на Мончегорова.

– Если надо здесь свою жизнь класть, то я не останусь, – буркнул по инерции Карнаух.

– А куда ты денешься? – зло усмехнулся Рустам. – Через тайгу пойдешь? Так они тебя еще скорей сожрут. Или волки сожрут! Или в трясину засосет!

Карнаух ответил тяжелым взглядом.

– Ты за меня не боись, ты за себя боись! А я парень битый, резаный и стреляный!

Он поднялся и направился в барак, за ним двинулись Муха и Облом. Карим и Володя тоже встали и пошли к штабу. К столу подошли занадворовцы с туго набитыми мокрыми мешками.

– Благодарствуем от всего общества, люди добрые, – в очередной раз поклонился Николай. А Михаил робко попросил:

– Может, пулевой патрон дадите? А то у нас только два картечных… Не дай бог, медьвака встретим!

– А что ты ему этим патроном сделаешь? – лениво отозвался Тайга. – Тут и обычного мишку так просто не убьешь, не то что вашего ведьмака! А раненый он и вас, и всех в округе сожрет! Если что – вверх палите, обычные убегают, может, и ваш убежит…

– Ваша правда, спасибочки за совет, – Михаил тоже попрощался и поклонился напоследок. Если он и был недоволен отказом, то виду не подал.

Гости стали громоздиться на лошадей. Солнце уже заходило, и Тайга посмотрел на часы.

– Сколько им добираться? Часа два?

– За полтора успеют, – уточнил Иван Степанович.

– Все равно по-темному придется… Не хотел бы я ночью в лесу блукать, когда тут такие звери водятся! – задумчиво сказал Тайга, глядя, как конные фигуры затерялись среди деревьев. Потом повернулся к Мончегорову и перешел на доверительный тон:

– Так что с радиацией, начальник? Опасная она или нет?

Иван Степанович развел руками и постарался изобразить на лице такое выражение, которое обычно бывает у человека, который врет и безуспешно пытается это скрыть. Справляются с этой задачей только профессиональные лжецы. Но честному человеку, говорящему правду, изобразить ложь еще труднее.

– Как вам сказать… Уровень не очень высокий… Если тут долго не жить, да зараженные продукты не есть, то, может, и пронесет…

Впрочем, каждый воспринимает слова собеседника так, как ему хочется.

Тайга насупился.

– А мы знаем, что тут заражено?! Вот, сохатого сожрали, а может, он радиоактивный?! Да и воздух, небось, отравленный!

Мончегоров еще раз развел руками. У него была трудная задача: посеять сомнения, но аккуратно – так, чтобы Карим не догадался, от кого исходит тревога…

– Будем надеяться на лучшее, – обтекаемо ответил он.

Это еще больше распалило собеседника.

– Какое «лучшее»! Умные медведи со слона размером – это ваше «лучшее»? Мало того что заразимся, так еще и эти ведьмаки нас сожрут!

Мончегоров встал.

– Ну, не я вас сюда привез, – сухо ответил он. – И медведей вырастил не я…

Но тут Иван Степанович прикусил язык. Он причастен к выпуску «Огненного Дракона», а значит, и к последствиям этого – и к мутациям, и к тому, что небольшое живописное село в экологически чистой тайге захирело и выродилось. Тяжело вздохнув, он пошел к себе в дом и долго лежал на кровати в тяжелых размышлениях.

Когда стемнело и затарахтел бензиновый генератор, Мончегоров направился в штабной домик. Там уже горел свет. В чернеющем вокруг пространстве освещенное окно казалось ярким путеводным маяком. Он постучал в дверь.

– Входите, Иван Степанович! – раздался голос Карима.

«Представители казахского правительства» сидели за столом, на котором были разложены топографические карты и какие-то бумаги. Здесь же лежал непривычного вида телефон: массивный, с выступающей из корпуса толстой антенной. «Спутниковый», – догадался Иван Степанович. Он хотел спросить, откуда Карим узнал, кто пришёл, но потом сам догадался: Володя ночевал в вездеходе, а из «шайки» любой зашёл бы без стука.

– Мне бы телефон подзарядить, – сказал Мончегоров.

– Да, конечно, включайте, розетки работают, – Карим перевернул документы лицевой стороной вниз. – А пока процесс идет, мы поговорим о деле!

Он откинулся на табуретке, облокотившись спиной на дощатую стену. Рустам обошел стол и стал рядом с ним.

– Расскажите, как укупорена шахта? Насколько глубоко залита бетонная пробка? И что там дальше под ней?

Мончегоров замялся.

– И имейте в виду – ваша работа только начинается! – с нажимом сказал Карим. – Та работа, за которую вы получили немалые деньги…

«Вообще-то деньги я получал за другое», – хотел сказать Иван Степанович, но под волчьими взглядами Карима и Рустама передумал.

– Бетон два – два с половиной метра. Заряд на глубине порядка ста двадцати. На треть шахта засыпана гравием вперемешку с карбидом бора…

– Так, ясно, – Карим что-то черкнул на бумажке. Поскольку вопросов о том, что такое карбид бора, не последовало, Мончегоров решил, что они оба в курсе атомной темы. Хотя, возможно, и поверхностно.