Книга Семейный бизнес - Кристина Джонс

— Спокойной ночи.

Он снова поцеловал ее, медленно и до безумия упоительно.

Спотыкаясь, Джорджия шла по вымощенной булыжником дорожке, сжав зубы, чтобы не расплакаться.

Теперь, в темноте и тишине раннего утра, на Джорджию нахлынули самые противоречивые чувства. Она привыкла скрывать, что у нее на уме, и Рори должен был сам сделать первый ход. Джорджия свято верила, что если о чем-то не говорить, то оно потихоньку исчезнет само по себе.

Наконец, устроившись поудобнее, она крепко уснула.

* * *

— Где тебя черти носят? — Триш старалась перекричать жужжание принтера. — Ты опоздала на несколько часов.

— Я проспала, — пробормотала Джорджия. — Не слышала, как зазвенел будильник.

— Ничего себе! — Триш потянулась за кофейником. — Рори уже давно позвонил и сказал, что Кен вытащил твою машину из этой глухомани. Что, черт возьми, с тобой произошло?

— Вчера вечером у меня кончился бензин. — Джорджия сделала огромный глоток обжигающего кофе.

— Неужели? — Триш со значением подмигнула ей. — Очень вовремя. Ладно, потом посвятишь меня в детали. Сейчас у нас есть более серьезные темы для разговора.

— Более серьезные? — У Джорджии сжалось сердце.

Триш улыбалась, и это ее раздражало.

— Да, в «Леннардз» не вышел на работу водитель. На сегодня у них назначена доставка груза туда и обратно. Сесилия торжествует, потому что таким образом мы сможем получить их европейские заказы, которые иначе перешли бы через «Ионио» в «Вивиенду». Правда, это немного помешает твоей личной жизни.

На душе у Джорджии словно повисла свинцовая гиря.

— Ты хочешь сказать, что Рори придется поехать во Францию?

— Я хочу сказать, что он должен доставить товар в Мадрид и Лиссабон, а затем поехать в Барселону и взять там груз для обратного рейса.

— Но на это уйдет так много времени.

— Две недели, как полагает «Леннардз», — радостно защебетала Триш. — Вот ведь счастливчик, а? Рори получит двухнедельную дозу солнца вдалеке от мрачной и хмурой Англии.

Джорджии хотелось плакать.

— Неужели никто другой не может поехать?

Триш покачала головой.

— Ты же знаешь, что Барни в Шотландии, а это означает, что Мари сидит дома и присматривает за детьми. На Кене висят все местные рейсы для «Леннардз», и он сейчас на пути в Кардифф. У гнусавого, слава Богу, нет загранпаспорта, а ты, милочка, занята рейсами для «Кон-Тики».

— Это Джед во всем виноват! — разбушевалась Джорджия. — Если бы он не свалился с этим чертовым аппендицитом…

— …То Рори Фолкнер вообще никогда не появился бы в «Диадеме», — напомнила ей Триш.

— Извини, я просто…

— Ничего, я все понимаю. — Триш похлопала Джорджию по руке. — Может, ты пойдешь и поговоришь с Рори? Он там, во дворике, с Кеном.

Джорджия тяжело вздохнула:

— Наверное, мне придется смириться.

Ветер, бушевавший прошлой ночью, стих, а дождь сменился унылым туманом, от которого между камнями брусчатки и засверкали маленькие лужицы. Джорджии было грустно: зная, что Рори скоро уедет, она уже начинала скучать по нему. В то же время она чувствовала облегчение, надеясь в его отсутствие распутать клубок своих мыслей. Она открыла металлическую дверь в гараж. Рори стоял спиной к ней, рядом с Кеном, который склонился над двигателем «мерседеса». Кен первым заметил ее присутствие.

— Ты пришла за машиной для рейса «Кон-Тики»? Я буду тут еще долго копаться. Трейлер будет готов только после того, как я проверю масло. Мы все немного запаздываем сегодня.

— И не говори. Спасибо, что пригнал мою машину. Вообще-то, я хотела сказать пару слов Рори.

Кен продолжал возиться с двигателем, а Рори с Эриком на руках подошел к ней. Тень от больших грузовиков закрывала его лицо.

— Все в порядке. Если ты переживаешь из-за прошлой ночи, то я все понимаю. Я же говорил тебе, что буду ждать.

Она погладила Эрика, не поднимая на Рори глаз.

— Я знаю. Просто мне почему-то стало очень грустно. Наверное, это потому, что вчерашний день был таким замечательным.

Рори ласково коснулся ее щеки.

— У нас впереди еще много дней.

— Нет, теперь такого очень долго не будет…

— Почему? У нас ведь все еще только началось, и целая жизнь впереди.

— Видишь ли, тебя посылают в рейс за границу…

И Джорджия быстро рассказала ему все. Это было ужасно. Они с грустью смотрели друг на друга. «Одному Богу известно, — подумала Джорджия, — как это люди переживают разлуку во время войн и всяких катастроф». Две недели казались ей вечностью.

Через двадцать минут, пообещав присмотреть за домом и Эриком и поцеловав Рори на прощанье, Джорджия стояла, утирая слезы, и наблюдала за тем, как его машина выезжает со двора. «Должно быть, это какая-то ошибка, — устало размышляла она, шагая по брусчатке к офису. — Рори не может быть связан ни с кем из „Вивиенды", это просто невозможно».

— Здорóво! — Сабрина встретила ее с улыбкой, привстав из-за стола. Ее волосы были убраны в аккуратный пучок. — Ну и видок у тебя! Что, расстроилась? Ничего, вернется, никуда не денется — если только какая-нибудь испаночка не вцепится в него своими коготками.

Джорджия пробормотала в ответ что-то невнятное и взяла папку с данными тахографов. Сабрина медленно встала из-за стола.

— Пойду подготовлю себе фургончик. Твоя бабуля присмотрит за Оскаром, пока я буду развозить всякое барахло. Как прошла ночь?

«Не так бурно, как у тебя», — сердито подумала Джорджия, заметив на шее Сабрины следы поцелуев.

Сабрина захихикала.

— Чарли чертовски хорош. Мы оба не спали этой ночью ни минутки. — С этими словами она выплыла из офиса, всем своим томным видом демонстрируя полную сексуальную удовлетворенность.

— Черт бы ее побрал! — завопила Джорджия, швыряя тахометр вслед Сабрине.

Как раз в этот момент в офис вошла Сесилия с Оскаром на руках.

— Святые угодники, Джорджия! Неужели тебе так не понравилась мамочка Рори?

Ничего хуже придумать было нельзя.

— Я не ходила смотреть на его чертову мамочку! — взвыла Джорджия и тут же разрыдалась.

Посадив Оскара на стол, Сесилия обняла ее, ласково утешая и приговаривая:

— Дорогая! Что случилось? Ты можешь все рассказать своей старой бабуле.

— Я не хочу, чтобы Рори был водителем грузовика. — Джорджия захлебывалась в слезах. — И я тоже не хочу быть водителем! Я хочу иметь нормальную работу, с пяти до девяти… вернее, с девяти до…

Сесилия похлопала ее по плечу.