Книга Строптивый ангел - Элайна Фокс

– Хм. Посмотрим, мистер Энджелл. Посмотрим, – сказал он. – Фрэнсис? Пойдем со мной.

Они торопливо вышли.

Как только за ними захлопнулась дверь, Энджелл убрал руку с талии Присциллы и резко шагнул к окну.

– Черт подери! – пробурчал он, сжимая в карманах кулаки.

– О чем ты думала? – бросила сестре Эва. – Из всех возможных глупостей ты сделала…

Присцилла подняла голову:

– Хорошо, Эва, я прошу прощения, но это как-то получилось само собой… Я так вжилась в свою новую роль, и это вырвалось у меня прежде, чем я успела подумать…

– Зато теперь ты можешь подумать. О том, например, что из-за тебя все наши труды пошли прахом. И заодно можешь подумать о своем будущем, – отрывисто проговорила Эва.

Энджелл обернулся к ней.

Эва, бессильно опустив голову, села на диван. Энджелл облокотился на подоконник.

– Теперь он никогда не согласится, – устало произнесла Эва. – Ни за что. Господи, Присцилла, тебе придется бросить ребенка.

– Не смей так говорить! – Присцилла резко обернулась к сестре и уперла руки в бока. – Меня не волнует, что случится со мной! Но ребенка я никогда не брошу! – покраснев, сказала она.

Эва повернулась к ней.

– А у тебя теперь нет выбора. – В ее словах сквозила безысходность. – Представляешь, что сделает отец, когда узнает? В лучшем случае он постарается отдать ребенка в хорошие руки. А ты скорее всего уедешь и больше никогда не вернешься в Нью-Йорк.

В глазах Присциллы появился страх.

– Ребенок – мой! Он ничего мне не сделает! Я убегу, и он не найдет меня.

– Не будь дурочкой, – с горечью проговорила Эва. – Ты потеряешь все, поверь мне, Присцилла. А если ты убежишь, то возвращаться тебе будет уже некуда. И куда ты убежишь? Где возьмешь деньги на жизнь? Это не шутка – рожать ребенка. Он не появится просто так – раз и готово. Ты не сможешь ничего делать недели, а то и месяцы. Как ты будешь жить?

– Не считай меня маленькой, Эва, – огрызнулась Присцилла, но голос ее задрожал. – Я знаю, что такое быть беременной. Во всяком случае, знаю лучше тебя. Я знаю – каждое утро ты просыпаешься больной и тело становится чужим. О некоторых вещах я знаю гораздо больше тебя! – Слезы закапали из глаз девушки.

– Ты знаешь, что такое разврат, – прошипела Эва, поднимаясь с дивана.

– Я знаю, что такое любовь! А ты, ты не знаешь! Ты холодная и бесчувственная, как рыба! Ты уже такая взрослая, а единственный, за кого ты можешь выйти замуж, – это жеманный болван Каллум Хендерсон, который о любви знает еще меньше тебя. Будешь лежать рядом с ним в постели, как мертвая, а он будет щупать тебя холодными и влажными пальцами. И ты никогда так ничего и не узнаешь о настоящей любви, о страсти. – Присцилла говорила сквозь слезы, но было видно, что она смотрит на сестру с жалостью. – И ты будешь несчастна. Потому что любовь – это единственное ценное, что есть на свете. Мне безразлично, пусть они ушлют меня хоть в Тимбукту. И плевать мне, обойдусь без шампанского и трюфелей, пропади они пропадом! Потому что я познала любовь. И мой ребенок служит этому доказательством. Да, доказательством! И я горжусь этим!

Эва, побледнев, застыла на месте. Присцилла говорила жестко, как нераскаявшийся преступник на пути к виселице.

Энджелл подумал, что пора бы уже Присцилле и смягчиться, но туг девушка выпустила коготки в последний раз.

– А ты, – добавила она, – скорее всего останешься старой девой.

Эва вздрогнула и прикрыла глаза.

Энджелл соскочил с подоконника.

– Расскажи-ка мне о твоей великой любви, – обратился он к Присцилле.

Сестры повернулись к нему с удивлением. Они, казалось, и забыли, что не одни в комнате.

– Где же твой возлюбленный? Почему он бросил тебя и сбежал? Почему вместо него тебя должна вызволять из беды сестра? – спокойно продолжал Энджелл.

Присцилла прищурилась, и на ее губах появилась презрительная улыбка.

– О, наш ковбой заговорил! Продолжайте, мистер Энджелл, мы вас внимательно слушаем. Вероятно, вы знаете что-то о любви? Или ваш опыт не подходит для того, чтобы говорить о нем в приличном доме?

Энджелл нахмурился.

– Я никогда не совращал девушку, чтобы бросить ее потом с ребенком, – холодно проговорил он. – Если ты спрашиваешь об этом.

– У него были на это свои причины, – защищаясь, сказала Присцилла. – Вы должны это понимать!

– Чушь! – сквозь зубы бросил Энджелл.

Присцилла приподняла бровь.

– Однако!

– Энджелл, не надо ее оскорблять, – торопливо вмешалась старшая сестра.

– Что я делаю? Оскорбляю ее? – Он посмотрел на Эву. Его изумляло, что она все еще находит силы защищать свою бессердечную сестру. – Мне кажется, я просто высказываю то, что про себя думают все.

– Она просто очень эмоциональна, – видя его возмущение, объяснила Эва, наклонив голову. – Оставь ее в покое.

Он недоверчиво рассмеялся.

– Но она же попросту лжет! – воскликнул он и повернулся к Присцилле: – Почему ты не можешь сказать нам, кто отец ребенка? – Он сделал еще шаг в ее сторону. – Почему-то ты не хочешь открыть имя, верно? Наверное, он разлюбил тебя и бросил, Присцилла?

Присцилла покраснела и отступила на шаг назад.

– Он любит меня, – подняв голову, заявила она.

– Тогда скажи нам, кто он. Давай, Присцилла, скажи же. Или тебе стыдно? За себя или за него?

– Энджелл! – предупреждающим тоном произнесла Эва.

– И что ты скажешь своему маленькому, когда он спросит, кто его папа?

– Я не стыжусь этого. – Присцилла выдержала его взгляд, но потом все-таки отвела глаза.

– Энджелл, хватит! – приказала Эва.

– Ах! Я слышу голос мужественной старшей сестры?! Она вступается за младшую! Или она просто смущена? Или это ты, Эва, боишься узнать, кто он? Боишься, что он будет такого низкого происхождения, что тебе тяжело будет даже произносить его имя?

Эва бросила быстрый взгляд на сестру, потом перевела глаза на Энджелла.

– Нет, этого я не боюсь.

– Разве? А мне ты говорила другое. И разве ты не говорила Присцилле, как бы это опозорило всю семью, если отец ее ребенка – не вашего крута?! Господи, а вдруг он садовник? Или почтальон?!

Присцилла ухмыльнулась.

– Ты не прав, – запротестовала Эва.

– Я? Скажи почему? Что же на самом деле удерживает тебя от того, чтобы узнать имя настоящего отца?

Эва приоткрыла рот, словно собиралась что-то сказать, но промолчала.

Энджелл приподнял бровь.

– Она не говорила мне об этом, – встретившись с ним глазами, выдохнула она.