Книга Тридцать минут под прицелом - Марина Серова

— С памятью плохо стало? — спросила я. — Тогда придется напомнить кое-какие подробности. Двадцать пятого июля около девяти часов вечера неподалеку отсюда была убита Наталья Владимировна Басманова…

— Понятия не имею, кто это.

— Это бухгалтер фирмы «Тарпластмет», которой руководит ваш брат, Глеб Романович Турилкин.

— Да, мой старший брат руководит такой фирмой, но я не знаю всех его сотрудников. Не обязан знать, — глядя мне в глаза, сказал Олег.

— Может быть, кого-нибудь все-таки знаете? Александра Ивановича Веленкина, например? — Этот вопрос заставил Турилкина чуть вздрогнуть, но не более.

— Нет, никакого Веленкина я тоже не знаю. Кто это?

— Олег Романович, перестаньте валять дурака! Вы прекрасно знаете, что Александр Иванович Веленкин был заместителем вашего брата, избавиться от которого вы и планировали.

— Глупости! — возразил Турилкин. — Хотите на меня всех собак повесить.

— Нет, это не глупости. Может быть, вы будете отрицать, что были на корпоративной вечеринке по поводу пятилетия фирмы «Тарпластмет»?

— Нет, не буду. Да, я был на юбилее фирмы, и что с того? Работа у меня такая — организовывать праздники, — ответил Олег и покосился на «пушку».

Папазян вопросительно посмотрел на меня, я кивнула, давая понять, что это лишнее, и Гарик убрал пистолет от виска Турилкина. Решив, что больше не стоит ходить вокруг да около, я стала рисовать картину того трагического вечера, давая понять, что нам и так все известно.

— Эта вечеринка была устроена для того, чтобы под шумок избавиться от Веленкина. Вы поднялись со своим братом на второй этаж, чтобы без свидетелей обсудить детали, но вас подслушала Наталья Басманова, и Глеб приказал вам ее убить. — Я внимательно наблюдала за реакцией Турилкина, но он слушал мой рассказ без особых эмоцией. — Наталья пыталась убежать, вылезла в окно, а вы покинули здание «Тарпластмета» другим путем и настигли ее в самую последнюю минуту, когда она уже зашла в гараж, но еще не успела закрыть за собой дверь… Таким образом, свидетельница была убита ударом ножа в спину. Точно так же вы покушались сегодня на жизнь этого человека. Один и тот же почерк, надо заметить.

— Чушь, — сказал Турилкин.

— Олег Романович, вы изо всех сил стараетесь создать видимость, что не имеете к этому никакого отношения, но на самом деле сильно удивлены моей осведомленностью. А я знаю еще очень и очень многое — и про кредитную карточку Веленкина, и про ваши визиты к нему на квартиру и на дачу, про ноутбук, который вы стащили у моего приятеля…

— Если ты такая всезнающая, что ты от меня тогда хочешь? — с ехидцей в голосе спросил Турилкин. — К чему весь этот спектакль?

Конечно, мой сосед был не таким уж глупым. Он наверняка догадывался, что с доказательствами не все так гладко.

— Мне очень интересно: зачем лично вам все это надо было? Ваш брат вашими руками сделал грязную работу. Его мотивы мне понятны: расширить бизнес, обогатиться, а вот что двигало вами, неясно. Вы вроде не такой уж дурак…

— Значит, так. — Олег вопреки моим ожиданиям колоться не стал, а твердо сказал: — Ни о чем я с вами больше разговаривать не буду. Везите меня в отделение, в следственный изолятор, короче, куда положено. Давайте адвоката, а потом будем разговаривать.

Я с ужасом почувствовала, что проиграла не только этот бой, но и все сражение, но тут на выручку пришел Кирьянов, который до этого предпочитал отмалчиваться.

— Успеешь ты в СИЗО, не торопись. Похоже, ты так ни о чем не догадался. — Володька многозначительно помолчал, а потом продолжил: — Интересненькое дельце: брат заложил тебя с потрохами, а ты молчишь! Ты вообще понимаешь, в какой переплет попал?

— Кто заложил? Глеб? Этого не может быть, — замотал головой Олег. — На понт меня берете?

Я быстро подхватила гениальную Володькину идею и сказала:

— Интересно, откуда бы мы тогда все узнали? Свидетелей-то не было. Все подробности знали только вы двое, так? Он — заказчик, вы — исполнитель. Но брат решил от вас избавиться, потому что вы засветились. Глеб сам спланировал эту операцию. Поймите: он вас заказал! По идее, вас должны были здесь шлепнуть…

— Он не мог этого сделать, — растерянно прошептал Олег. — Он мне свою почку, не задумываясь, отдал… Я вам не верю! Не верю!

— Хочешь — верь, хочешь — не верь, — совершенно спокойно сказал Кирьянов. — Но твой брательник дал за тебя десять тысяч «зеленых». Только киллер, на твое счастье, подставным оказался. Короче, Глеб твой уже арестован, а если ты будешь сотрудничать со следствием, то мы сегодняшний видеоматериальчик пускать в ход не будем. Тебе и других статей хватит. Мы же не звери…

— Я вам не верю, — сказал Олег, но по его глазам было видно, что он находится в смятении.

— Не веришь, тогда послушай вот это, — сказала я и включила диктофон.

Надо сказать, что это как раз и была та самая гениальная идея, которая вчера родилась в голове у Кирьянова и до которой я сама бы ни за что не додумалась. Володьке показалось, что надо подстраховаться и заручиться пленкой с голосом брата-предателя. Сначала я сказала, что это все равно что достать луну с неба, но Киря рассмеялся и сообщил, что у него есть знакомый, который классно пародирует известных политиков и звезд эстрады.

Короче, Киря разузнал адрес Глеба Романовича и поехал к нему домой, вместе с пародистом. Они пообщались с Турилкиным-старшим на какие-то отвлеченные темы, делая запись на диктофон. Кое-какие интонации голоса самородок-пародист сразу уловил при непосредственном общении с Глебом, кое-что оттачивал, неоднократно прослушивая кассету, и в результате родилась запись, нарочно сделанная со звуковыми помехами.

Мы до последнего надеялись, что обойдемся без нее, но Олег оказался «тертым калачом», и нам пришлось прибегнуть к последнему козырю.

— Вот фотография человека, которого вам предстоит «сфотографировать». Вас не должно смущать наше внешнее сходство, — достаточно цинично заявил голос Глеба.

Олег вздрогнул и навострил уши. Дело в том, что, кроме голосов, на кассете слышался какой-то грохот.

— А меня и не смущает, — ответил баритон. — В моей работе нет места эмоциям.

— Отлично, теперь по существу дела. Завтра, в десять утра вы будете ждать его на этом месте. Вот схема. Объект придет туда с той же самой целью — «сфотографировать» вас, но вы должны его опередить или щелкнуть из укромного места.

— Это мои заботы, — сказал баритон. — Я все сделаю.

Я выключила диктофон, потому что на этом запись заканчивалась.

— Этого достаточно или хотите послушать еще? — спросил Папазян, типун ему на язык!

На глазах у Турилкина появились слезы, и я поняла, что сейчас он нам наконец-то все расскажет.

— Наши родители были цирковыми артистами. Может быть, вы слышали — Роман и Анна Турилкины? — Олег поочередно обвел нас глазами, но мы лишь пожали плечами. — Обычно дети цирковых без раздумий идут по стопам родителей, но, по рассказам мамы, Глеб с рождения возненавидел арену. Когда мне было пять, а ему семь лет, он упал во время репетиции с трапеции, ушибся, правда, ничего не сломал, но посмотрел взрослым взглядом на отца и сказал: «Я никогда не буду выступать, никогда!» Его отправили к бабушке в Тарасов, и я двадцать лет практически не общался со своим родным братом… Дайте мне, пожалуйста, закурить.