Книга Почти джентльмен - Пэм Розенталь

– Я вспомнил, что сказал Алек, когда был маленьким…

Они шагали по холмам, хрустели яблоками и с удовольствием вспоминали разные веселые эпизоды из своего прошлого.

Остановившись на вершине одного холма, они принялись рассматривать расстилавшиеся внизу поля. Некоторые из них были засеяны озимой пшеницей, некоторые стояли под паром до весны. Щеки Дэвида раскраснелись от холодного воздуха, густые волосы растрепались. Косой луч вечернего солнца высветил щетину на его подбородке. Феба провела кончиками пальцев по колючему подбородку Дэвида.

– Боюсь, что сегодня утром я плохо побрился. Мне не терпелось заняться делами.

– Мне нравится.

Дэвид нагнулся и легонько поцеловал ее в губы.

– Ты замерзнешь, – пробормотал он. – Чувствуешь, какой ветер?

– Скоро начнется предсказанный тобой буран?

– Совершенно верно. Давай вернемся в дом. Наши лошади могут испугаться сильного ветра.

Когда они поставили лошадей в конюшню, было уже темно. Они спустились в погреб и набрали еще яблок. Миссис Йонг была очень занята, но они все же выпросили у нее несколько кусочков жареного хлеба и немного чеширского сыра.

– Ты еще не согрелась, – сказал Дэвид, когда они вошли в зеленую спальню. – Давай сядем у камина. А хочешь, я приготовлю горячую ванну? Мы можем помыться вместе.

Они сели в большую мраморную ванну лицом друг к другу. Их ноги переплелись.

– Просто рай, – проговорила Феба, поглаживая ступней голень Дэвида.

Он согласно кивнул, прикрыв глаза и довольно ухмыляясь. Интересно, если скользнуть глубже под воду, дотянется ли ее нога до его чресел? Дотянулась! Он открыл глаза и удивленно охнул.

– Будешь озорничать, я тебя накажу!

Дэвид замолчал, подбирая в уме достаточно тяжелое наказание.

– Вымой меня! – наконец объявил он и встал, как Нептун из волн.

На мраморный пол ванной комнаты выплеснулось несколько ведер воды.

Взяв в руки мыло и мочалку, он подошел к Фебе.

– Возьми и вымой меня. Ну же, давай! – Изображая нетерпение, он похлопал мочалкой по кончику ее носа.

– Ну что ж, раз вы так настаиваете, милорд…

Феба встала коленями на полочку, которая тянулась вдоль края ванны, и принялась намыливать мускулистые плечи и руки лорда. К своему удивлению, она обнаружила на руках Дэвида безупречный маникюр, странный для человека, напрочь лишенного тщеславия.

– Сегодня утром я постриг ногти, – объяснил он.

– Очень мило. – Она поцеловала кончик каждого пальца. – Ну-ка, повернись.

Феба прижалась грудью к его спине, обхватив руками его талию, но он выпутался из ее объятий. Ей ничего не оставалось делать, как только намылить его со спины.

– Все? – спросил он.

– Повернись еще раз.

Она занялась его животом и тем, что располагалось ниже.

– Что ж, неплохо, но ты пропустила некоторые места. Придется показать тебе, как это делается.

Линсли поставил Фебу на ноги, а сам сел на ее место и начал быстро намыливать ее тело. Она чувствовала себя маленькой девочкой, которую моют в железном корыте на кухне. Но очень скоро эти ощущения сменились другими, совсем не детскими.

– Встань коленями на полочку. Нет, повернись ко мне спиной. И раздвинь ножки. Пошире. Вот умница.

Наконец он нагнулся и поцеловал ее в затылок.

– Все. Давай я тебя вытру.

Он закутал ее в мягкое пушистое полотенце, а потом натер ее кожу ароматным миндальным маслом. Она жадно смотрела на его блестящее от воды тело.

– Мне кажется, – сказала она, когда они взялись за руки и пошли в его спальню, – что я скинула с себя слой кожи и оставила его в ванне.

Это был ненужный, бесполезный слой, который сковывал ее движения. Теперь же она чувствовала себя свободной и смелой до сумасбродства. Теплые воздушные волны, исходившие от огня в камине, приятно окутывали их нагие тела.

– Что это за шум? – спросила Феба, услышав какие-то завывания.

– Ты забыла?

Он раздвинул красные бархатные шторы, скрывавшие высокое окно, и она увидела, что на улице бушует буран.

– Да, забыла.

Она утратила всякую связь с внешним миром, пока сидела в уютной, наполненной ароматным паром ванной. Между тем метель была нешуточной. Серовато-белый снег косо падал на землю с морозного черного неба. «Каково сейчас бездомным?» – сочувственно подумала Феба. Однако ее радовал этот разгул стихии. Он вторил той буйной страсти, которой было объято все ее тело.

Дэвид подошел сзади и прижался к ее спине, обхватив руками ее мягкие груди.

Оконное стекло, за которым чернело небо, походило на старое серебряное зеркало. Феба задержала дыхание, увидев бледное отражение его руки, медленно скользившей вниз по ее животу.

– Ах! – тихо вздохнула она.

Теплое облачко пара, вырвавшееся из ее рта, затуманило стекло и то, что в нем отражалось. Они с Дэвидом остались одни перед лицом бушующей непогоды.

Тихо усмехнувшись, она обернулась и обхватила его руками.

– Пойдем в постель, – прошептал лорд и, взяв ее за руку, подвел к кровати.

Дэвид лег на спину и попросил:

– Сядь сверху.

Феба подчинилась, и они устремились в волшебные дали.

Глава 19

Они немного смущались за ужином, а на следующее утро не могли смотреть друг другу в глаза. Случайное прикосновение рук – когда она подавала ему кофе или он протягивал ей газету – казалось пугающим.

Они смеялись над пустяками и теряли нить самых простых разговоров.

Однако Феба наконец-то сумела, пусть медленно и с запинкой, описать свои самые страшные воспоминания.

Воспоминания о дорожной аварии – о том моменте, когда она поняла, что фаэтон перевернется.

Потом она выпустила из рук маленькое тельце Брайана и увидела его распростертым на гравийной дороге – такого крошечного! В следующее мгновение она сама вылетела из экипажа.

– Я вижу это так четко, как будто кто-то запечатлел те события на черно-белых гравюрах и впечатал их в мое сознание. Я еще никогда не делилась ни с кем своей болью, Дэвид.

– Мистер Блейк однажды сказал мне, что ты пережила адские муки.

Феба пожала плечами:

– Да, пожалуй, он прав. И это тебя не пугает? Линсли покачал головой и обнял ее за талию.

Они надолго замолчали, продолжая брести по унылым заснеженным пастбищам. Когда солнце наконец прорвалось сквозь пелену облаков, они очнулись от мрачной задумчивости и принялись играть в снежки.