Книга Скандал - Анна Годберзен

В конце концов, все знали, что они с Тедди закадычные друзья, и поэтому если бы он стал рассказывать о ней кому-то, то лишь тому, с кем сейчас она танцевала.

– Нет, я его не видела.

Руки Тедди едва касались ее, словно он чего-то боялся. И интересно, почему, – подумала Диана. Уж не потому ли, что он думал о ней как о возлюбленной своего друга Генри? Возможно, ему даже нравился такой расклад – ведь в этом случае у него был шанс завоевать Элизабет, которую он всегда обожал.

Диана пыталась следить за ногами – она танцевала не столь безупречно, как сестра, но вроде бы пока успевала за партнером. Во время танца она наконец узнала собеседника матери – это был Вильям Шунмейкер. Он, казалось, увлеченно беседует с мисс Холланд, но кулаки его были сжаты, лицо покрыто красными пятнами, а глаза сверкали гневом.

Диана подумала было, как наверное ужасно жить с таким строгим, отцом, когда Тедди вновь заговорил:

– Элизабет, кажется, в порядке.

– О… – Диана запнулась, с любопытством глядя ему в глаза. Слишком уж трогательно было наблюдать, как Тедди восхищается ее сестрой. Они повернулись, и Диана увидела счастливое и безмятежное лицо Элизабет. Они с Пенелопой держались за руки и смеялись, прикрываясь веерами, – Да, – согласилась она. – Пока Генри нет рядом, она кажется вполне счастливой.

Тедди рассмеялся над этой, как ему показалось, шуткой, Но как только слова слетели с губ, Диана поняла, что сказала чистую правду. Как странно, подумала она, глядя на сестру, что паша «идеальная леди» так радуется отсутствию столь престижного жениха.

– Утром мы с ним были на яхте. Нужно было настоять и уйти вместе, – твердил тем временем Тедди, – Когда я уходил, Генри был с Баком – это, очевидно, один из шаферов. И Бак заверил меня, что жених прибудет вовремя. Не знаю, что там у них произошло, но похоже, зря я оставил Генри с этим подозрительным типом.

Диана взглянула на взволнованное лицо юноши, освещенное золотистым светом, и удивилась, почему тот так сильно беспокоится о друге. В конце концов, Генри не маленький и мог сам о себе позаботиться! Они вновь повернули, и теперь, за изящными прическами дам и широкими плечами джентльменов, она могла получше рассмотреть отца Генри.

– О, я вижу человека, который весьма расстроен отсутствием Генри, – хмыкнула она, мотнув головой в сторону матери и мистера Шунмейкера, все еще увлеченных беседой. Мистер Шунмейкер размахивал руками и, казалось, обрисовывал некий план. Тедди тоже взглянул в их сторону и печально покачал головой.

– Не хочу плохо говорить о Баке, но у меня сложилось впечатление, что он стремился напоить нас до полусмерти, – довольно громко произнес Тедди, вновь покосившись на Элизабет, – Я имею в виду нас с Генри.

Диана невольно улыбнулась, услышав имя Генри. Тедди произносил его с таким видом, словно знал об их отношениях. Музыка стихла, и все остановились. Диана с Тедди повернулись к двери вместе со всеми остальными гостями. Внезапно присутствовавшие разразились криками «Браво!».

Диана поднялась на цыпочки, стараясь разглядеть, что же случилось, и, наконец, увидела вошедшего человека.

Высокий, плотный, с длинными седыми усами, в красимой темно-синей форме с кисточками и большими латунными пуговицами, с длинной тонкой саблей на поясе. Он поднял руку и улыбнулся, услышав аплодисменты и возгласы: «Адмирал!» и «Ура!»

– Так вот он каков, герой Тихого океана! – воскликнул Тедди, тоже захлопав.

Некоторые из присутствующих достали маленькие американские флаги и принялись махать ими в воздухе. Диана тоже зааплодировала. И вот уже вся толпа стоя рукоплескала адмиралу. Вильям Шунмейкер гордо кивнул миссис Холланд и занял пустующее место справа от адмирала. Помакав толпе, он улыбнулся так, словно тоже был героем, заслуживающим самых высоких почестей и наград.

Диана улыбнулась, но не из-за военных подвигов адмирала, а потому что Генри так и не приехал. Он мог бы прийти и всю ночь танцевать с Элизабет, заставляя Диану завистливо издыхать. Аплодируя герою, она была уверена, что вместо этого Генри где-то там, далеко отсюда, думает о ней…

26

Дорогая П.,

Только что оставил юношу дома, как и планировалось. Парень кутил до утра, и думаю, что сейчас он нуждается исключительно в чашке хорошего крепкого кофе.

Ваш скромный слуга,

И.Ф.Б.

Пенелопа проделывала это уже тысячу раз. Привычным жестом накинула черную шерстяную накидку и опустила капюшон на глаза. Затем обогнула особняк Шунмейкеров и проскользнула к входу для слуг. Она шла по знакомым коридорам, осторожно подобрав юбки, к комнате, в которой должен был находиться Генри. Уже пробила полночь, позади остался званый вечер, на котором она, как всегда, была в центре внимания ухажеров и сплетников. Впрочем, она ничуть не устала, напротив, была полна решимости и сил. Весь вечер Элизабет являла собой пример для подражания – несмотря на унижение, спокойно улыбалась и танцевала. Разумеется, Генри так и не появился, перебрав шампанского, которое весь день усердно подливал ему Бак. Все получилось так, как и планировала Пенелопа: Генри пил весь день, а затем, на яхте, еще сильнее опьянев, впал в буйное веселье и начисто забыл обо всех обязательствах перед своей невестой. План сработал безукоризненно! Вот только Элизабет даже в поражении оставалась уверенной в себе, прелестной и всеми обожаемой. Пенелопа с удовольствием повыдергала бы ее белокурые локоны и в клочья растерзала ее дорогое розовое платье. Но такой гордой девушке, как Пенелопа, не нужны были легкие победы, и уж тем более нападение на прелестное достояние «старого доброго Нью-Йорка» не принесло бы ей ничего хорошего. Так что она будет действовать другими методами… Девушка незамеченной прокралась по коридору на третьем этаже, лишь однажды обернувшись, дабы убедиться, что никто ее не видел, и вошла в кабинет, примыкавший к комнате Генри.

– Генри! – прошептала она, закрыв за собой резную дубовую дверь.

Он, закрыв глаза и зажав в зубах сигарету, лежал на массивном кожаном диване в центре комнаты.

– Генри, – повторила она чуть громче. Он услышал, вынул сигарету и повернулся к девушке.

– О! – ухмыльнулся он, слегка приподняв темную бровь. Обгоревший на солнце, всклокоченный и пьяный, как последний матрос, он все равно казался безумно красивым.

– Генри, ты выглядишь как бродяга!

Он опустил глаза на белую рубашку с расстегнутыми пуговицами и заляпанные грязью помятые светлые брюки и промолчал.

– Как прошел вечер?

– Тот, на котором ты так и не появился? – Пенелопа незаметно улыбнулась и плавным движением откинула капюшон.

– Да, именно он, – Генри вновь затянулся.

Пенелопа медленно стянула длинные белые перчатки и принялась лениво крутить их в руках.

– Скажи, а разве не на этом вечере вы должны были впервые появиться с Элизабет?