Книга Код знали двое - Марина Серова

Вот если предположить, что он, мягко выражаясь, вышел из-под контроля, тогда последние события и вяжутся в логическую цепочку: предположим, он посылает своего старшего брата подальше и начинает действовать самостоятельно. Встречается с Брюнетом второй раз, они ругаются, и Батон его убивает. Потом продолжает пороть горячку и устраивает обыск дома у Кушинского. Видя, что ничего не получается, пытается запугать банкира.

Я свернула на мост через Глебучев овраг.

Признаться честно, не лучшая гипотеза. Но из всего, что приходило мне тогда в голову, это было самое разумное. Тем более что личность Батона располагала к такому объяснению событий. Если тот же Брюнет был скорее комбинатор (шантаж, угрозы, вымогательство, подстава, наконец, как в истории с альбомом Фролова), то Батон – примитивный бандит. Ударить человека по голове и устроить обыск в квартире вполне бы с него сталось.

* * *

Мост закончился, и, свернув налево, я подъехала к предмостовой площади. Миновав ее, я оказалась на подъезде к Затону. Минута – и я подкатила к заправке. Действительно, наверх в гору вела только одна дорога. Как я ни спешила, скорость пришлось все же сбавить – видимость просто кошмарная, дорога виляла через каждые пять метров. Поворот, небольшой спуск вниз… Тах!

Машину тут же занесло влево, а затем безудержно по крутому обрыву поволокло вниз, к Волге.

Несмотря на бешеную пляску машины и то, что, как следствие, меня жутко трясло, мне удалось открыть дверь и вывалиться из нее. Следующей задачей было как-то затормозить падение, а еще лучше – за что-то зацепиться.

Мне и это удалось каким-то чудом. Видно, мой ангел-хранитель в ту ночь все же не дремал! Внизу послышался громкий всплеск – моя милая «девятка» влетела в воду.

Еще несколько секунд я тупо соображала, что каким-то чудом осталась жива. Потом я поняла, что для меня еще не все закончено – я держалась за кустик непонятно чего, и это самое нераспознанное мной в темноте растение, как мне казалось, готово было вот-вот вылететь из земли.

Стараясь не дышать, я, насколько можно, осмотрелась. Лунный свет – это хорошо для влюбленных. А как источник освещения он далеко уступает обычному уличному фонарю. Правда, где-то наверху, в дачном поселке, фонари горели, да еще на мосту через Волгу длинной гирляндой тянулись огни. Но проку от того мне не было никакого, поскольку за моей спиной была только луна. Приходилось приспосабливаться к местным условиям. А они были таковы: выступ справа загораживал свет, так что в довершение ко всем моим несчастьям я находилась в тени. И все же мне удалось разглядеть силуэт гораздо более мощного кустарника, чем тот, за который я держалась в тот момент.

В полулежачем-полувисячем положении я осторожно протянула правую руку и одновременно толкнулась ногой. Есть! Почувствовав под пальцами нечто более существенное, чем то, за что я держалась, перевела дух. Собралась с силами и перехватила вторую руку. Подтянулась.

Где-то наверху завелся двигатель авто, и вскоре я услышала звук удаляющейся машины. Пока я об этом думать не хотела – первоочередной задачей было выбраться с обрыва и не сыграть следом за машиной в воду. Подтянувшись еще вверх, я наконец оказалась в полосе света. Моему взору предстала идиллия: крутой склон, поросший редким кустарником – и метров тридцать до хрупкого деревянного ограждения, проломленного моей машиной десяток минут назад.

На спортивную форму я никогда не жаловалась. Но это непредвиденное ночное скалолазание запомнила на всю жизнь. Времени это заняло достаточно. Словом, когда я выбралась, сил во мне оставалось чуть-чуть. Я села прямо на дорогу и долго отдыхала. Понятно, что спешить мне совершенно некуда – тот, кто хотел меня дождаться, уже дождался.

* * *

Второй после спасения жизни задачей являлась следующая: определить, как в ближайшее время жить дальше. И что у меня для этого имеется. Оказалось, что, кроме рук, ног и головы, нет у меня ничего – все осталось в машине, а та лежала на дне Волги под обрывом. Радовало, что к лунному свету добавился свет фонаря от ближайшего столба у дачного поселка.

Я прошла назад метров пятьдесят, до того места, как окончился подъем и начался небольшой спуск. Что сказать – там и днем без особой нужды ездить не захочешь, а уж ночью! В том месте, где моя машина сыграла вниз, был поворот налево. Я в него не вписалась. Деревянное ограждение даже условно мерой безопасности назвать можно было лишь с большой натяжкой. Так, одна видимость.

Я отчетливо помнила громкий звук, предшествующий моему падению. Что это было? Выстрел? То, что все произошедшее в целом подстава, я уже нисколько не сомневалась.

На дороге делать мне больше было нечего – при том скудном освещении увидеть что-то для меня интересное я все равно не могла.

И все же я дошла до дачного поселка – благо оставалось не более трехсот метров. Конечно же, никто там меня не ждал.

Проклиная собственную глупость, я отправилась обратно к заправке.

* * *

Утро следующего дня я начала у зеркала. Не скажу, что мало времени уделяю своей внешности, – когда есть свободное время, я очень даже люблю собой заняться. Но в этот раз на то была особая причина – я придирчиво осмотрела свою мордаху на предмет следов ночного приключения. К великой моей радости, ни царапин, ни ссадин на ней не обнаружилось. Чего, впрочем, нельзя было сказать о локтях и коленях. Ну, с этим проще – оделась так, чтобы указанные части тела были закрыты, да и всех делов!

Проведя визуальный осмотр, я занялась следующими делами: во-первых, нужно было доставать машину. Этим я занялась первым делом. Едва ласточка оказалась в автомастерской, я вернулась к расследованию. Больше всего мне хотелось побеседовать с Леонидом Семеновичем. Для этого нужно было его разыскать. Сотовый мой после купания приказал долго жить, так что воспользоваться забитым в нем номером телефона я не могла.

Немного поразмышляв, я решила действовать проверенным уже способом: через секретаршу «Филателиста».

Такси доставило меня на место. Куча вывесок так и осталась на своих местах.

Я поднялась по лестнице на знакомый мне второй этаж. Тут все было в точности так же, как и при прошлом моем посещении. Только вот «Инвест-ди» куда-то делась. Нет, дверь осталась на месте – все та же, массивная, металлическая. Только таблички на ней не было.

Некоторое время я поразмышляла над сим фактом, совершенно не зная, как мне к нему относиться. Пока я таращилась, произошла следующая вещь: я услышала голос. Мало того, что я его услышала, я его узнала. Он принадлежал так нужному мне Леониду Семеновичу.

– Да, я согласен. Я уже тебе сказал…

Я открыла дверь «Филателиста». Горчак разговаривал с неизвестным мне человеком. Мужчина в возрасте далеко за пятьдесят, высокий, с военной выправкой. Отчего-то я сразу поняла, кто это, хоть и была знакома только заочно. Чистое, как принято говорить, славянское лицо, серые глаза умно смотрели на собеседника. На меня он глянул только мельком. Зато Леонид Семенович уставился так, словно увидел привидение.