Книга Плащ душегуба - Крис Эллиотт

До Лизы донеслись несколько музыкальных аккордов. «Остролист и Плющ»,[44]– подумала она.

– Алло?… В фамом деле? Я приеду прямо туда. Это был Дж. Р. Беннет. Похоже, один иж его репортеров, Лони Бойл…

Так вот как звали парня, имя которого я пытался вспомнить! И мне даже не пришлось рыться в словарях! Бог ты мой, я был готов за это чмокнуть собственный локоть!

– …фкрытно продолжать увлекательную флежку жа нашим начальником Фпенфером. Офтанешся ждефь и прифмотришь за дамой. Я фообщу тебе, когда дофтавить ее в Вифта Крэг.

– Вот уж обломайся!

– Это ты мне? Обломайфа?

– Ага. Но через «с».

– Мы еще пофмотрим, кто иж нас обломаетфа, когда ты ужнаешь фекрет Удивительной Времяпреодолительной Машины.

– О чем ты говоришь?

– Неужели твоя подружка не говорила тебе?

– Чего не говорила?

– Приятель, она обвела тебя вокруг пальца. Профто кинула, парень. Теперь твой дом ждефь, и никуда ты уже не денешься. На твоем мефте я понемногу фтал бы прифпофабливатьфа к цилиндру и камербанду. Так что прощевайте, фэр, или лучше фкажать… катитефь в…

Лиза услышала мужской смех. Затем хлопнула дверь.

– Пока! – весело заорала механическая горилла. – Тедди был просто счастлив, что вы к нам заглянули. Приходите еще, и поскорее, слышите?

* * *

Калеб перекинул телефон через плечо.

– Благодарю за проявленную бдительность, сержант, – съязвил он. – Если бы еще ваши пациенты не сбегали, было бы вообще отлично.

На пороге он остановился и обернулся к старому вояке:

– Кстати, не хочется вас огорчать лишний раз, но Север-то победил!

С этими словами он вышел.

Надзиратель сделался похожим на готовый взорваться паровой котел. Балансируя на грани конфедератской гордости над пропастью беспредельной глупости, он пал на колени и горестно возопил: «Не-е-е-т!» Заметавшись среди стен, этот крик вырвался наружу лишь слабым эхом, но Калеб услышал его и, садясь в экипаж, улыбнулся. Он направлялся на другой конец города – в театр «Лицей» для встречи с Гудини.

Хотя от внимательного взгляда Калеба не ускользнула надпись на стене, кое-что важное он все же пропустил. На полу в углу камеры была еще одна надпись – совершенно иного характера, и она-то имела весьма серьезные последствия и для Элизабет, и для Калеба, и для Рузвельта, а также для вашего покорного слуги.

Надпись эта гласила:

«Я не умалишенный! Но я чувствую себя болваном, олухом и тупицей (да в придачу полным дураком). Мне так жаль, малышка Ерд. Прошу, прости меня».

* * *

Готическая пятиэтажка – дом 121 по Восточной Шестьдесят четвертой улице – сегодня одна из самых почитаемых достопримечательностей города. Но раньше, в 1882 году, это был всего лишь один из многих доходных домов, возведенных в фешенебельном квартале между Лексингтон и Парк-авеню. Хотя заморские витражи и островерхая крыша придавали ему сходство с церковью и тем самым отличали от прочих зданий, более ничем иным дом не выделялся.

Тем не менее у этого здания есть любопытная история, которая заслуживает, чтобы о ней здесь рассказать. Некоторое время дом служил пристанищем знаменитого застройщика Роберта Мозеса,[45]который прославился следующим утверждением: «Чтобы афроамериканцы не пользовались общественными бассейнами в «белых» районах, нужно сделать температуру воды ПО-НАСТОЯЩЕМУ НИЗКОЙ».[46]

В 1960-е годы Боб (или Рэй – вечно я их путаю) из популярного комического дуэта[47]руководил подземной железной дорогой, «эль андеграундо», для вывоза из этого здания мексиканских нелегалов. Его идея состояла в том, что если уж нелегалы ухитрились протянуть дорогу до его дома, они могут тем же манером проделать весь путь на север по Восточному побережью, перебираясь из одного убежища в другое, – и так до самой Канады, пока не придут наконец к свободе. К несчастью, большинство нелегалов были остановлены на границе Калифорнии, прежде чем они успели даже попробовать совершить бросок на шесть с лишним тысяч километров через всю страну до «Убежища Боба», и потому – увы! – секретная железная дорога загнулась и потерялась для истории. Тем не менее попытка была благородной, и мы выражаем свое искреннее восхищение Бобу (или Рэю, или кто бы там ни был) за то, что они по крайней мере хотели как лучше. А сейчас, в то время как печатается эта книга, в доме 121 обосновались горячо любимая мною актриса Бриджит Нильсен, ее суженый, бармен Матиа Десси, и рэпер Флэвор Флав.[48]Я полагаю, вы не откажетесь вместе со мной пожелать им всяческих успехов.

Однако в 1882 году бесхитростное сходство этого дома с культовым зданием делало его идеальным местом для публичного дома, который держала Китиха и который пользовался большой популярностью.

– У вас клиент в номере «Однажды в парке»,[49]– сообщила Лили, бойкая девушка по вызову, когда Китиха закончила дела с клиентом из номера «Ляжки или Пирожки».

– Кто-нибудь из завсегдатаев?