Книга Тайна похищенной башни - Александр Рудазов

– Я ничего не подписывал! – завопил Чертанов, в ужасе вращая глазами.

Ему стало страшно. Так страшно, как не было еще никогда в жизни.

– Без контракта, – сказала Стефания. – Параграф двадцать седьмой.

– Так-так… – проурчал Небирос, пощипывая толстую щеку. – Двадцать седьмой, значит… Так ты что же, стервочка, ему отдалась?

– Ну да, – неохотно призналась Стефания. – Теперь его душа принадлежит мне.

– Люблю, когда сотрудники действуют с такой самоотверженностью, – ухмыльнулся гигантский черт. – Все во благо родной организации, хвалю. В любви он тебе признался?

– Нет, но…

– Я не признавался!

– Ц-ц-ц… – поморщился Небирос, вынимая из воздуха толстую пачку пергамента. – Ты что же тут мое время зря тратишь, дочка? Читай инструкции внимательно. Инструкции – они для того написаны, чтобы их выполнять, согласна со мной?

– Да, но…

– Вот что у нас тут написано… – провел когтем по пергаменту старый черт. – Параграф двадцать седьмой, на который ты мне тут ссылаешься. Здесь он, параграф, читаем. «Если смертный признается в любви дьяволу, зная при этом, что это дьявол, его душа отныне принадлежит дьяволу». Или исполняющему его обязанности.

– Ну вот, я и…

– Однако половой акт еще не означает любви! – хлопнул по столу пачкой Небирос. – Ты зачем мое время зря тратишь, дурындочка?!

– Нет, но-но-но… я думала… – начала заикаться от волнения Стефания, крепко сжимая плечо Чертанова. Тот уже ничего не говорил – только обливался потом, с трудом держась на ногах.

– Ах, она думала… – пророкотал гигантский черт, багровея даже сильнее обычного. – Думала – это хорошо. Но не главное. Главное для нас – инструкции штудировать! От корочки до корочки! И выполнять. По пунктам. От и до. Скрупулезно и педантично. А думать при этом совсем не нужно!

– Да, но ведь есть еще и подпункт третий! – отчаянно выкрикнула Стефания.

Инспектор Небирос наморщил лоб, спустил воду и принялся водить пальцем по пергаменту. Найдя нужный подпункт, он перечитал его дважды и медленно кивнул:

– Да, верно, он у нас есть… А что, описанное имело место быть?

– Да еще как имело! – воскликнула Стефания. – И неоднократно!

– Вы это о чем? – слабо пробормотал Чертанов, кое-как выныривая из болота страха.

– Подпункт третий раздела 44-А, – охотно объяснил Небирос, показывая гигантский лист пергамента.

– А что это за раздел?

– Альтернативные способы заключения договора между демоном и смертным.

– Альтернативные? Какие еще альтернативные? Я ничего не подписывал!

– Ну так на то они и альтернативные, что подписывать как раз ничего и не нужно, – добродушно улыбнулся Небирос.

– А что нужно?

– Как бы вам это объяснить подоступнее, молодой человек… Про итальянскую мафию, думаю, слышали? Так вот у них клятву верности приносят, целуя перстень крестного отца. Видели в кино такое?

– Видел…

– Вот и у нас есть нечто наподобие.

– Наподобие? Что наподобие?

– Тоже поцелуй. Только не в перстень. Еще в средневековых гримуарах было написано, что ведьма отдает душу дьяволу, целуя его гениталии…

– Что?! – ужаснулся Чертанов. – Целуя ге-ге-ге-гениталии?!

– Именно, – мерзко улыбнулась Стефания. – Чем выше любовь, тем ниже поцелуи. Такой закон.

– Предупреждать же надо!.. – схватился за голову Чертанов. – Откуда же я мог знать?!

Инспектор Небирос как-то сразу поскучнел. Поскреб обширную плешь и неохотно сообщил:

– Прости, дочка, но так тоже не получится… Не удастся тебе эту душу захапать…

– Почему?! – едва не расплакалась Стефания. – Я же все правильно сделала!

– Но я же ничего не знал! – упорно твердил Чертанов.

– Замолчи, не порть мне все еще сильнее! – зашипела Стефания, с силой наступая Сергею на ногу. Тот взвыл от боли.

– Он прав… – с грустью покачал головой Небирос. – Здесь клиент тоже должен быть предупрежден заранее… Ты предупреждала?

– Нет…

– Эх, дочка, дочка… – вздохнул гигантский черт. – Молодая ты у меня еще, глупая…

– И что же мне теперь делать?!

– Ничего. Отвести клиента назад и принести извинения за беспокойство. Молодой человек, со своей стороны я также приношу извинения. Вы можете идти.

– А компенсация за моральный ущерб будет? – шалея от собственной наглости, спросил Чертанов. На него накатило непередаваемое облегчение – словно помиловали уже на эшафоте.

– Конечно, будет, – расплылся в доброй улыбке Небирос, доставая разлинованный лист бумаги. – Будет вам компенсация, и очень щедрая. Вот здесь только подпишите, что претензий не имеете…

– Ничего подписывать не буду! – в ужасе отшатнулся Чертанов.

– А может быть…

– И целовать тоже!

– Тогда и компенсации не будет, – развел руками гигантский черт. – Не могу. Никак не могу, порядки строгие. Но если передумаете… у нас никогда не поздно передумать. Просто позовите погромче, и мы все для вас сделаем. У нас контора старая, надежная, работает как часы…

– Так что же это выходит? – потерянно пробормотала Стефания. – Я что, зря столько сил потратила?

– Выходит, зря, – посочувствовал Небирос. – Да ты не переживай так, дочка, в первый раз, что ли? Такая уж наша чертова доля…

– Это несправедливо.

– Молодая ты еще, глупая, – повторил гигантский черт. – Не понимаешь еще, что к чему в этом мире… Молодой человек, а вы почему тут до сих пор стоите? Я вас больше не задерживаю.

– Но я… – опешил Чертанов. – А как мне назад-то возвращаться?

– Хороший вопрос… – хмыкнул Небирос, почесывая бульдожьи щеки.

– Только не говорите, что хотите взамен душу! – истерично взвизгнул Чертанов. Сердце опять тревожно екнуло.

Инспектор Небирос меланхолично спустил воду, разглядывая крохотного человечка. В глазах на миг сверкнуло коварство… но тут же погасло. Работы в последнее время навалилось столько, что не продохнуть. Пополнение прибывает с такой скоростью, что не успеваешь заполнять бумаги. В общежитиях скоро опять придется надстраивать корпуса. Рабочих рук катастрофически не хватает. Ходят слухи, что Люцифер уже подумывает о сокращении сроков для мелких грешников – такая прорва их накопилась.

Так стоит ли тратить время на одну-единственную жалкую душонку? Заполучить-то ее можно без труда, но этот смертный выглядит таким маленьким, таким ничтожным…

Немного подумав, гигантский черт вынул прямо из воздуха полевой бинокль, повернул его объективами к глазам и снова посмотрел на Чертанова. Теперь тот стал выглядеть еще меньше и ничтожнее.