Книга Свинцовый взвод - Сергей Самаров

Раскатов даже спрашивать не стал эмира Улугбекова о том, каким образом он собирается выходить из ущелья, блокированного силовиками. Наверняка часть бандитов не выдержит первого же удара, подкрепленного минометным обстрелом сзади, и будет искать спасения в бегстве. Так всегда бывает. Иногда даже сразу все бегут. И потом их придется по одному и попарно отлавливать в разных концах ущелья. Улугбеков такое положение вещей, конечно же, хорошо знает. И если говорит, что уйдет, значит, он знает дорогу и надеется уйти до того, как силовики начнут операцию сначала по прорыву, а потом и по зачистке территории.

Размышления о судьбе эмира Улугбекова пришлось прервать после того, как майор Еремеенко, не дождавшись звонка старшего лейтенанта, сам позвонил:

– Ты куда пропал, Константин Валентинович? Почему не сообщаешь о своих действиях? Другие за тебя о тебе докладывают. Непорядок, товарищ старший лейтенант!

– Только что собрался звонить, товарищ майор. Даже трубку уже в руке держал. – Трубку Раскатов просто не успел убрать после разговора с эмиром. – А кто за меня доложил? Юровских?

– Да, я от него требовал, чтобы держал меня в курсе дела обо всех перемещениях. Он и позвонил, как только они засеку прошли. И рассказал, как вы с ним «манок» выставляли. Заманил, значит, минометчиков?

– Так точно. Заманил и уничтожил. Потом с эмиром Улугбековым разговаривал.

– И что эмир?

– Поставил меня в известность, что уходит.

– То есть ты его отпустил?

– А как я мог его удержать? Он не рядом со мной находился. Он был на позиции наблюдателя у третьей минометной точки. Отработал все идеально, а после этого решил, что дело сделано, и возвращаться ко мне смысла он не увидел.

– У тебя когда командировка в наши края кончается?

– Два месяца осталось. Четыре отработали.

– Четыре месяца ты за ним гонялся, поймать не мог. Думаешь, за два сумеешь поймать?

– Хамид Абдулджабарович пообещал мне, что в горы больше не вернется и боевую историю свою завершает. Он уезжает за границу к семье. Кажется, не помню от кого слышал, она у него в Азербайджане или в Турции, – соврал Раскатов, не желая давать след для оперативного поиска Улугбекова.

– В Чехии.

Майор Еремеенко, оказывается, обладал полной информацией.

– Может быть. Я точно не знаю. Но воевать он больше не собирается. Менты и прочие, на кого он охотился, могут спать спокойно.

– Ладно. Пусть живет. Ушел, значит, нет его у нас, и весь разговор, – Еремеенко показал добродушие. – Тебе из ГРУ не звонили? Как я понял, их тоже Улугбеков интересовал. Не просто для того, чтобы уничтожить, а по какой-то иной причине. Есть эмиры, более достойные уничтожения. Но тебя натравили именно на него, и с приказом, как я понимаю, взять живым.

– Нет. Звонков не было. А приказ взять живым прозвучал невнятно. И не в письменном виде.

– Ладно. Тогда начнем работать, пока вечер не наступил.

– Как только карту принесут, я сразу позвоню. Кстати, вижу внизу группу своих солдат, товарищ майор. Сейчас приглашу их. Карту рассмотрю и вам позвоню. Чтобы время не тянуть, посылайте на позицию наблюдения корректировщика с трубкой. Мой номер ему запишите, если с разбегу не запомнит. После первого же выстрела пусть звонит.

– Жду. Ты сам не тяни время. Тебе еще к границе со взводом лететь…

* * *

Автоматная очередь, данная в склон хребта, сразу привлекла внимание солдат. Старший лейтенант встал и помахал рукой. Показал направление, по которому лучше всего было взбираться на скалу. Стрелял Раскатов в хребет потому, что не любил в принципе понятие «выстрел в воздух». Что вообще такое – выстрел в воздух? Например, полицейский перед задержанием преступника, прежде чем применить табельное оружие, обязан сделать выстрел в воздух. Но пуля любого оружия отнюдь не является космическим кораблем. Она взлетит на ту высоту, на какую сможет по своим технико-тактическим показателям, а потом будет падать. В условиях городской среды такая пуля вполне может кого-то и убить, поскольку падает она с достаточно высокой скоростью. В горах нет такой плотности населения, как в городе, но здесь уже вопрос упирался в создание привычки. И Раскатов всегда контролировал себя, стреляя при необходимости во что-то, чему не может сильно повредить его пуля или, тем более, пули.

Солдаты были, конечно, более тренированы, чем эмир Хамид Улугбеков, не были усталыми и поднялись быстро. Обычно старший лейтенант здоровался со строем взвода. А тут пожал каждому пришедшему руку. И принял от старшего сержанта Юровских карту местности, переданную майором Еремеенко. Старший лейтенант карту сразу развернул, чтобы просмотреть.

Позиция банд Парфюмера и эмира Чупана была нанесена на карту красным карандашом. Наверное, майор Еремеенко сам рисовал или его начальник штаба отряда сделал это. Но чертеж был невнятным, не имел четкого контура, как всегда бывает при обозначении позиции простым овалом.

– Юра, – позвал Раскатов старшего сержанта, который был занят рассматриванием минометного оптического прицела «МПМ-44М». – Подойди.

Старший сержант приблизился прыжком.

– Ты бандитскую позицию хорошо просматривал?

– И через бинокль, и через прицел, товарищ старший лейтенант.

– Покажи на карте, где наибольшее скопление бандитов.

– Вот здесь, – палец уперся в центр овала, – и вот здесь. А между ними цепочка залегла. Достаточно редкая. Позиция у них, как я понимаю, не заранее подготовленная. Просто пришли и залегли за камни. Кто-то специально камней натаскал и сложил бруствер. Но окопы никто не копал. Это точно. Значит, все лежат на поверхности.

– Понятно. От нас напрямую три километра с небольшим. Почти на пределе дальности [16] . Но должны достать. Мина не будет вилять, как в ущелье. Если по дну идти, это немногим меньше десяти километров. Напрямую – проще, – Раскатов говорил не объясняя, а рассуждая сам с собой, но и старшему сержанту тоже что-то показывая. – Дальнобойных мин у нас мало. Для начала дальнобойную запустим. Этот вот ящик. Потом попробуем стрелять переменным зарядом. Тоже можем достать. Должны по крайней мере. Вот ящик со взрывателями, готовь мину. Я прицел выставлю.

Выставление прицела много времени не заняло. Завершив работу и глянув на старшего сержанта Юровских, стоящего рядом с подготовленной к выстрелу миной, Раскатов набрал номер майора Еремеенко. Тот, видимо, ждал с трубкой в руке и потому ответил сразу:

– Готов, Константин Валентинович?

– Готов, товарищ майор. Вас, надеюсь, не надо предупреждать, чтобы трубку от уха убрали.

– Я отключаюсь. Тебе корректировщик звонить будет. Он уже на месте.