Книга Черный ростовщик - Олег Мушинский

— Простите, и где эта бумага? — вмешался подошедший падре Доминик.

— У капитана. То есть теперь, наверное, вот у этого сеньора, — кивнул француз на дона Хуана. — Сундучок-то капитанский забрали. Сам видел, как его пронесли.

— Значит, найдем, — кивнул дон Хуан. — А этого мерзавца заковать и в трюм.

Француза увели. Он прямо на ходу сгорбился, сжался, словно только теперь позволил себе признать свое поражение. «Глория» направилась к уже не столько видневшемуся, сколько темневшему вдали острову. Дошли почти до самых рифов, потом дон Хуан приказал повернуть на запад.

— Отсюда им или влево, или вправо, — пояснил он свой маневр. — Ветер сильный, восточный. Против него бриг бы еле полз, а мы не так чтобы очень проваландались со шлюпом. Получается, бриг ушел на запад.

— Но там этот, как его… — начал дон Себастьян.

— Виллемстад, — подсказал капитан. — Но бриг-то голландский, и там его знают. С Брамсом на борту у них даже может хватить наглости зайти в порт. Хотя, скорее всего, они пройдут мимо. Или обогнут остров, или сделают большой круг на юг, чтобы обогнуть нас. Мартиника в той стороне.

И он указал рукой на восток.

— И какой вариант вам кажется предпочтительным? — спросил Эспада.

Дон Хуан в ответ только пожал плечами.

— Даже не знаю. Будем искать.

Чем они и занимались, пока совсем не стемнело. Двигаясь на запад, «Глория» рыскала туда-сюда, точно охотничий пес, но «Серебряной лани» они так больше и не видели.

* * *

Ранним утром седьмого октября тысяча шестьсот шестьдесят четвертого года «Глория» прибыла в Виллемстад. Город, построенный торговцами и для торговли. Город для богатых и для тех, кто еще только собирался им стать. Город, где на удивление мирно уживались вместе католики и протестанты. То есть они не только мило улыбались друг другу днем, но еще и не резали друг дружку по ночам. По крайней мере в заметных количествах.

День седьмого октября был праздничным днем. Католики отмечали этот день как праздник розария, посвященный Пресвятой Деве Марии. Для протестантов он тоже был праздником, но уже как день памяти великой битвы при Лепанто.[39]Объединившийся, пусть и очень ненадолго, христианский мир сокрушил общего врага. Благословила христианских воинов на этот подвиг не кто иная, как Пресвятая Дева Мария, и праздник был учрежден в ее честь. Проще говоря, другая сторона той же монеты.

В рамках такого праздника примирились не только католики с протестантами на берегу, но и святые отцы на испанском фрегате. Оба падре совместно отслужили утреннюю мессу для команды, и, хотя бы внешне, меж ними установился прочный мир. Большую часть службы взял на себя падре Доминик Он же вчера отслужил и вечернюю мессу по усопшим. Правда, тут надо сразу сказать, что и падре Лоренсо от своих обязанностей вовсе не отлынивал. Вечер, как и практически всю ночь, он посвятил раненым солдатам и матросам, поднимая дух тех, кто от страданий не мог заснуть. Миссию эту капеллан творил не столько молитвой, сколько байками далеко не апостольского содержания, но зато результат был, как говорится, налицо. Дух раненых был бодр, а организмы дружно шли на поправку.

Разве что природа не пожелала присоединиться к общему единению и всерьез грозила штормом, но пока волны только лениво раскачивали корабль. По мнению дона Хуана, это было затишье перед бурей. С ним соглашался и корабельный барометр — недавнее изобретение флорентийца Торричелли. Дон Себастьян не стал бы особенно доверять устройству, созданному по чертежам человека, похвалявшегося, что взвесил воздух. Капитан «Глории» поначалу тоже не поверил, но любопытства ради испытал новинку. Как оказалось, работает. Эта сухопутная штуковина так боялась суровых морских штормов, что ее показатель начинал быстро падать задолго до того, как налетал первый шквал. Вот и сейчас барометр возвещал хорошую трепку. Дон Хуан приказал поставить все паруса, а дозорным — смотреть в оба. Фрегат шел вдоль берега, и на его пути то и дело попадались торчащие из воды скалы.

— Виллемстад на горизонте!

Фрегат встал на внешнем рейде и выстрелом из пушки оповестил о своем прибытии. От пристани тотчас отошел баркас и направился прямиком к «Глории». По трапу взобрался строгий чиновник в строгом сером камзоле и строгим голосом попросил проводить его к капитану. Таких обычно присылают, чтобы указать на дверь незваному гостю. Здесь, соответственно, на открытое море.

Дон Хуан вышел вперед, снял шляпу и представился. Чиновник также обнажил голову, после чего столь же строго, но очень вежливо, со всеми положенными случаю словесными экивоками, обратился к капитану, потратив пятьдесят слов там, где можно было изложить всю суть пятью: какого дьявола вы сюда пожаловали? Капитан дон Хуан де Ангостура, тоже задействовав положенный в таких случаях словарный излишек, кратко обрисовал ситуацию в той ее части, которая касалась портового чиновника. Фрегат пострадал в стычке с пиратским шлюпом, надвигается буря, и хотелось бы нырнуть в укрытие.

Вся та часть, что касалась истории с пиратами, доверия у чиновника не вызвала. Понять его было можно: в те времена «пиратом» мог оказаться всякий, чей корабль или груз приглянулся более сильному. Сильный, конечно, только защищался, да так, что от слабого пух и перья летели, а потом обирал «пиратов» до нитки, чтобы впредь неповадно пиратствовать было. Торговцы в портах скупали за бесценок трофеи очередной баталии, а портовые власти, осуждающе качая головой, закрывали на это глаза.

Вот и сейчас чиновник ожидал услышать одну из таких историй.

— Вы слышали о бриге под названием «Серебряная лань»? — спросил дон Хуан.

Чиновник сразу подобрался.

— Да. И должен поставить вас в известность, что это — голландское судно.

— Будем считать, что вы свой долг выполнили, — спокойно улыбнулся ему дон Хуан. — Я же, со своей стороны, должен поставить вас в известность, что означенный бриг уже не является голландским, поскольку вчера вечером он был захвачен французскими пиратами.

— Вот как?

В тоне, которым был задан вопрос, пополам смешались удивление и недоверие.

— «Серебряная лань» — очень быстроходный корабль, — суммировал суть своих сомнений чиновник.

— Я знаю, — ответил дон Хуан. — Мы пытались его догнать, но так и не смогли. Зато захватили шлюп, которому это удалось. Французская посудина под названием «Тесса». Слышали о ней?

Судя по выражению лица чиновника, об этом корабле он слышал, причем исключительно плохое.

— И где же сейчас этот шлюп?

— На дне морском. А его команда сидит у нас в трюме. Что до экипажа брига, то его, по словам пиратов, посадили в шлюпки и отправили на берег Кюрасао.