Книга Далекий Сайкат - Михаил Ахманов

Кажется, этот вывод больше всех поразил Тревельяна и Вторую Глубину. Остальные, разом потеряв достоинство, загомонили точно слуги:

– Первый Курс?

– Тварь с Тоу убила Джеба Ро?

– Какие у тебя доказательства?

– А нож? Нож землянина? Разве это не улика?

Иутин колыхнул полами своей широкой хламиды.

– Нож взял я. Когда мы возвращались с Сайката, ньюри Тревельян пилотировал челнок. Курс и я сидели во втором ряду, а дальше находился открытый контейнер с походным снаряжением землянина. Мне захотелось рассмотреть его – нож, топор, фонарик, устройство миражей, еще какие-то мелочи… Просто нечем было заняться. Все предметы я положил обратно, кроме клинка. Я хорошо это помню: мы нырнули в шлюз, ньюри Тревельян зафиксировал корабль, а я поспешил к Первому Лезвию, чтобы отдать ему кристаллы с записями. Нож остался лежать на моем сиденье, но когда слуги принялись за разгрузку, там его не оказалось. Это я тоже запомнил: я вернулся к кораблю, чтобы бросить нож в контейнер, а когда не увидел его, решил, что это сделал сам землянин. Но клинок оказался у Курса.

На морщинистом лице Третьего Пилота мелькнула тень сомнения, Ифта Кии ахнула, ботаник Вечерний сделал одобрительный жест, а Вторая Глубина уставилась с невинным видом в потолок – возможно, такой поворот событий ее устраивал. Что до Найи Акра, то веко жрицы дернулось, а кожа на черепе пошла алыми пятнами.

– Велик Йездан! – выкрикнула она, воздев руки. – Что же ты молчал, недоумок?

– Искал мотив, а это требует времени для размышлений, – невозмутимо отозвался генетик. – Курс повздорил с Зендом Уна и убил бы его вчера, если бы – напомню всем вам! – не помощь ньюри Тревельяна. Но не будем об этом; главное, что в данном случае у Курса был мотив. Первое Лезвие он уничтожил по двум причинам: чтобы перехватить главенство в группе ни и чтобы убийство Джеба Ро осталось нераскрытым. Здесь тоже есть понятные мотивы и очевидная логика… Но почему он бросил дротик в Джеба Ро? Я думал над этим, и я догадался.

Пятеро кни’лина слушали его с напряженным вниманием, едва не позабыв о соблюдении коно. Тревельян тоже слушал, но при этом медленно перемещался по залу, стараясь не приближаться к стоявшим у терминала мужчинам и женщинам. На него не глядели, и, пользуясь этим, он осматривал ниши и предметы, что находились там, заглядывал в коробки с кристаллами и в щели между книг, изучал пол – особенно около подушек, и озирался на распахнутую дверь. Он искал – и не находил.

Объяснения Иутина продолжались.

– Как некоторые из вас, ньюри Джеб Ро подозревал в Курсе тварь с Тоу. Но, являясь координатором, он не мог ограничиться подозрениями, он желал знать точно. Ньюри хотелось, чтобы я осуществил проверку, мы с ним не раз говорили об этом, позабыв, что у таких созданий очень тонкий слух и хитрости тоже хватает… – Иутин печально опустил глаза, но тут же вскинул взгляд на Тревельяна. – Когда появился наблюдатель с Земли, я придумал, как проверить Курса – мы собирались сделать это на Сайкате, и для этого Джеб Ро включил его в полевую группу. Но он нас опередил! – Голос Иутина поднялся до трагического крещендо. – Убив координатора, он проник в пещеру и, будто в ярости, начал крушить дикарей. Но целью были не они, а мы, я и ньюри Тревельян. Он убил бы нас оружием терре или тазинто и свалил вину на них и нашу собственную неосторожность… Но ньюри Тревельяну удалось его остановить.

– Остановить? Тварь с Тоу?! – изумленно воскликнул Четвертый Вечерний.

– Да. Подозреваю, что землянин очень силен и владеет кое-какими приемами… Я видел это сам и тоже был удивлен. Я обязан ему жизнью.

Наступила тишина, и Тревельян замер у ниши с огромной Книгой Йездана. Его коллеги размышляли над услышанным, и только Вторая Глубина, повернувшись к нему и заменив насмешкой лед в глазах, будто напомнила: ты можешь меня не видеть, волосатый, но мы-то с тобою знаем, что все это чушь, что этот зинто плетет истории для дураков! Откликнувшись на мысль Ивара, командор, в полном согласии с женщиной, прошептал: «Ловкий парень наш Иуда! Правдоподобная версия… почти правдоподобная… Ну, тебе выбирать не приходится».

Найя Акра в очередной раз прожгла его взглядом.

– Что ты плел, землянин, о женщине, которая украла нож? Разве ты не заметил сразу по возвращении, что его нет? Ты ведь проверил свое оборудование, не так ли?

Иутин улыбался. Будь осторожен, говорила его улыбка.

– Я брал с собой много всяких вещей и не успел их разложить, – в смущении пробормотал Тревельян. – Мы все были слишком заняты… похоронный обряд, гибель Первого Лезвия и Ори, потом – совещание, где Курс чуть не прикончил Око Хорады… Я постоянно чувствовал, как кружится голова и разбегаются мысли… – Наступив на гордость обеими ногами, он закончил: – У тебя, ньюри, есть особое мнение насчет умственных способностей землян… Возможно, правильное.

Рот жрицы растянулся, челюсть отвисла, обнажая острые зубы. Гримаса презрения, понял Тревельян. «Ты ей за это отплатишь, и ей, и той ведьме, что так метко бросает ножики, – снова зашептал призрачный Советник. – Помни, какого ты рода! Никто не смеет над нами изгаляться! Тех, кто пытался, мы сунули носом в их дерьмо! Всех! Фаата, дроми, хапторов и этих лысых! Надо будет, сунем еще раз!»

Третий Пилот постучал ладонью о колено.

– Рассказанное нам хоть удивительно, но возможно. Не объяснишь ли, ньюри Иутин, еще одну вещь? Ту, о которой я уже спрашивал? Как была стерта панорамная запись?

Генетик совсем по-земному пожал плечами.

– Что нам известно о тварях с Тоу? Ими занимаются специалисты, которых среди нас нет, как и нужной информации в памяти Мозга – ведь это секретная тематика. Может быть, Курс способен блокировать видеодатчики на расстоянии или двигаться быстрее, чем идет сканирование… Не знаю! Но вот тебе один факт: он пронес на станцию гипноглиф, хотя наш багаж подвергли тщательному контролю. Уверен, он спрятал его здесь, в собственном теле. – Иутин коснулся груди. – А скорость, с которой он убивал дикарей! Ты ведь видел наши записи… Это было чудовищно!

– Он и есть чудовище, – вздрогнув, пробормотал Вечерний. – И сейчас бродит где-то в недрах станции…

Кни’лина переглянулись. Что-то они знали об этом Курсе, которого никто уже не называл ни Первым, ни Вторым, что-то неведомое Тревельяну и очень неприятное. Пожалуй, даже страшное! Тварь с Тоу… Этот эвфемизм ничего ему не говорил и не упоминался ни в одном из словарей диалектов кни’лина.

– Станция! – позвал Третий Пилот. – Данные о местонахождении Курса.

– В настоящий момент данных не имеется, – откликнулся искусственный разум. – Покинув зал собраний, он удалился в свой отсек и провел там… – Было названо время, примерно равное пяти с половиной часам. – Он лежал неподвижно, затем поднялся, вышел в коридор и исчез из поля зрения камер верхнего яруса.

– Он знает, где установлены видеодатчики, и обходит их, – сказал Вечерний.