Книга Экспанты. Носитель кода - Глеб Острожский

— Посиди в машине, сейчас узнаю, — ответил Новиков и выйдя из машины двинул к ближайшему киоску на привоказальной площади. Вернувшись, начал объяснять:

— Ну, Умка, ты прав. Калуга-2 оказывается находится за городом, туда маршрутки ходят регулярно, минут сорок едут. Вон их остановка, — указал Виктор в сторону небольшой стайки Газелей. Но мужик в киоске сказал, что после одиннадцати они раз в час ходят, и лучше на такси добираться.

— Нет. Такси не подходит, — возразил Алекс — Очень приметно, таксист может меня запомнить.

— Ну, ты слишком стал подозрительным, — заметил Виктор. — Пересмотрел детективов по телику. Мужик в галстуке, который едет на вокзал, вообще ни у кого подозрений не вызывает.

— Я телик вообще не смотрю. Лучше ты давай к моим двигай, чтобы пораньше доехать, а я тут время постараюсь поблизости в баре как-то убить. Ну а потом уже решу, на такси или маршруткой.

— Хорошо, сам тут смотри. И главное, обязательно позвони, когда будешь в Праге. Из Киева на связь выходить не стоит, там все организую и через знакомого передам. Не надо в Украине особо светиться, — напутствовал его Виктор. — Мы вчера очень сумбурно поговорили, а в Праге ты будешь в безопасности, и я тебе все покажу и расскажу.

— Да понял я, понял.

— Ну, тогда все, Олегу в Киеве — привет.

— Ага, давай. До встречи в Праге.

Они пожали руки, и Алекс бодрым шагом пошел в сторону вывески "Бар"

Когда Алекс вышел из маршрутки возле здания станции с надписью Калуга-2, до поезда оставалось еще тридцать минут. Чтобы не маячить перед постовыми, он сразу пошел на полупустой перрон.

"Интересно, хвост за мной здесь прикрепят, или он уже на нужной полочке из Москвы катит?"

Алексей внимательно рассматривал перрон, но никого подозрительного не замечал. Тучная дама бальзаковского возраста с щуплым мужичком, явно мужем. Судя по долетавшим к нему обрывкам фраз, именно она ехала в Киев, поэтому давала мужичку указания не забыть оплатить квартплату и регулярно выгуливать Барона. Чуть подальше стояло семейство с двумя чемоданами, где главу семьи по очереди дергали от скуки двое близнецов лет шести-восьми. Что они хотели, слышно не было, но было ясно, что нервы у их папы просто железные, он, не обращая на них никакого внимания, спокойно разговаривал с женой. Больше на перроне никого не было.

"Хотя…Как же никого? А мужик в форме железнодорожника, который деловито похаживает по перрону? Слишком уж незанятым он выглядит, бродит без дела по перрону, при этом постоянно посматривает в мою сторону. Старый трюк — мы никогда не обращаем внимание на медсестру в больнице, не опишем, как выглядела уборщица в пустом зале торгового центра, не сможем вспомнить, был охранник в магазине на выходе или нет, конечно, если нет желания стырить чего-нибудь. Вот и сейчас, красавец, ходит деловито в форме, а у самого на лице написано, что кроме меня его ничего не интересует".

После того, как Алекс обратил внимание на "железнодорожника", было сложно не смотреть на него, он так и вертелся перед глазами. Мелькнула даже шальная мысль: а что если сейчас резко побежать, помчится ли он за Алексом, или тут на подхвате еще парочка интеллектуалов в форме носильщиков и рацией в ухе.

Перрон постепенно наполнялся народом, поэтому "сопровождающий" подошел поближе и прекратил курсировать по перрону, опасаясь упустить его, Алекса, из вида. Он встал в пяти метрах на краю перрона вполоборота к Алексею и пристально смотрел в сторону, откуда должен был прийти поезд.

"Ну, прямо главный встречающий. Без тебя и поезд не придет" — ухмыльнулся про себя Алекс.

* * *

— Ой, Владимир Алексеевич, ну вы и ловелас. Смущаете скромных девушек, а у самого, небось, одно на уме, — щебетала Люба, разливая чай себе, напарнице Светке и седому, но еще вполне крепкому полковнику, пассажиру из соседнего вагона.

Рейс был спокойным — с тех пор как удалось устроиться в фирменный на Москву проводницей спального вагона, жизнь стала налаживаться. Это вам не мучения в плацкартном вагоне луцкого поезда, когда в вагоне полсотни пассажиров, и они то чай одновременно требуют, то пьют до утра с песнями и драками в тамбуре, а утром, по прибытии, за половиной еще постель с верхних полок собирай.

Другое дело СВ — максимум шестнадцать пассажиров, ведут себя чинно, благородно, даже знаменитости катаются частенько. Ну и все-таки рейс между столицами, так что почти каждый раз одна-две передачи, а это какой-никакой, а доход. Да и коньячек, конфеты частенько заказывают в купе, а на таких вещах особая прибыль: не из вагона-ресторана же коньяк тащить — всегда на подхвате свой, в супермаркете купленный, не паленку ж предлагать, все равно с лихвой окупается. В общем, не работа, а курорт.

А этот полковник перед отправлением минут двадцать стоял на перроне с букетом белых роз. Все выглядывал кого-то, а когда понял, что не дождется, подскочил и галантно так заявил: "Я сегодня купил этот букет, чтобы подарить его самой обаятельной работнице железной дороги. И увидев вас, Любовь, я понял, что этот букет слишком скромен, но, надеюсь, вы не откажетесь его взять. Все о чем сожалею, что еду не в вашем вагоне, но все равно счастлив, что в этом пути вы будет близко"

Люба понимала, что букет этот покупался явно не для нее, ее имя бравый полковник прочитал на фирменном бейдже и, если бы была смена Светки, то цветы достались бы ей. Но все-таки было приятно, тем более, что полковник выглядел хоть и старше ее лет на двадцать, а то и тридцать, но был из числа тех о ком говорят "крепкий мужик", такие и в семьдесят дадут фору нынешним тридцатилетним любителям пива и футбола с отросшими от диванов брюхами.

— Ну не расстраивайтесь, соседний вагон — это соседний состав. Так что приходите к нам на чай, — слегка смутившись, ответила Люба.

— Всенепременно, через полчаса я у вас.

— Нет лучше через час. У нас начальник обход делает после отправления — будет отвлекать от чая, — захихикала Люба.

Пришел полковник, который представился Владимиром Алексеевичем, не с пустыми руками: прикупил в вагоне-ресторане две бутылки шампанского, коробку конфет, которые, знала Люба, были слегка просроченными. Увидев полковника, Светка хитро подмигнула напарнице — видно было, что ей он тоже понравился. Ну а что? В прошлом году на московском рейсе две проводницы замуж выскочили: одна за киевлянина, а вторая вообще за поляка какого-то. Понятно, что полковник в женихи не очень годится — но почему не поболтать с приятным человеком, она женщина свободная. Муженек, еще когда медсестрой по ночам вкалывала, завел зазнобу, с которой, однажды придя раньше с работы, Люба и выставила благоверного из дому.

Первая бутылка шампанского ушла незаметно, через полчаса была Калуга, поэтому решили пока чаю выпить с бисквитами, которые нашлись у запасливой Светки.

Через пять минут и Светка и Люба безмятежно спали в купе проводников, а их новый знакомый быстро переодевался в форму проводника, которую принес, как только подруги уснули.