Книга Вторая попытка - Меган Маккаферти

Мне нужно расслабиться, да? Его несексуальный настрой значительно все упрощает. Я уверена, если бы он хотел только переспать со мной, он не был бы таким вежливым. Кроме того, если бы Лен гонялся за каждой «киской», сомневаюсь, что я поспешила бы запрыгнуть к нему в постель. Слушать рассуждения Брэнди о восхитительных выпуклостях лобков и изумительных семенных протоках — это то, что мне надо, чтобы оттянуть момент расставания с девственностью еще лет на двадцать. По меньшей мере.

Так странно иметь парня. Или это для меня странно — быть чьей-то девушкой. У меня не очень-то получается. Типа, я напоминаю себе не вылетать пулей из класса, когда прозвенит звонок, а сначала взять Лена за руку и потом уже вылететь. Или напоминаю себе позвонить ему перед сном, или снять трубку, когда он звонит мне. Я должна помнить, что я, как считается, думаю о нем.

Ты можешь удивиться, отчего мне не по себе. Иногда я тоже этому удивляюсь. А потом напоминаю себе, что Лен умный, симпатичный, целеустремленный и обязательно чего-нибудь достигнет в этой жизни. У него есть цели, выходящие за пределы Пайнвилля, так что приятно осознавать, что между нами есть нечто общее. Его заминки-запинки больше не отвлекают меня так сильно от его сексуальности. Он неплохо целуется.

Важнее то, что Лен любит меня бескорыстно и без тени сомнений. Я устала играть с Маркусом и быть его пешкой. Игра окончена.

Твоя бесправная,

Дж.

Декабрь

Пятое декабря

Наконец-то я поняла, почему все это произошло с Маркусом в прошлом году. Маркус указал на мою истинную любовь — Лена Леви. Моя первая влюбленность была лишь первой главой наших сложных отношений. И теперь я просто должна Любить его. Сейчас я болтаюсь где-то между любить Его В Меру и Любить Его Безумно. И не углубляюсь в размышления, почему я девушка Лена, и все идет как идет. Правда.

На следующий день после антитанцев Лен привел мне список причин, почему он счастлив, что я его девушка.

Я умна.

Я целеустремленна.

Я многого достигну в этой жизни.

Я вижу, в отличие от многих девочек, что есть жизнь и за пределами Пайнвилля.

У меня хорошая фигура.

(Да, напоминает список, который я выслала Хоуп. Так что я сдула с него. Судите меня теперь.)

Никогда в жизни я не встречала человека противоположного пола, который бы так трепетно и уважительно отнесся к моей добродетели. Я была так тронута, что попросила его приехать. Он сказал, что будет через десять минут. У Лена слова с делом не расходятся — он пунктуален до мозга костей. Ровно через десять минут тридцать секунд после того, как я положила трубку, мы обнялись.

Я прекрасно понимаю, что вся эта восторженная болтовня о фейерверке, как на День независимости — это пропаганда людей, которые ответственны за фильмы с Мег Райан и книжки типа «Мужчины с Марса, женщины с Венеры». Я не видела ровным счетом ничего, никаких вспышек.

Хотя мне нравится целовать Лена. Могу сказать, что из всех парней, с кем я целовалась, он стоит на порядок выше Скотти, однако уступает Кэлу (хотя Кэл потерял баллы, решив, что наш единственный поцелуй позволяет ему сразу оттрахать меня на поле для гольфа во время свадьбы моей сестры).

Губы Лена мягкие и приятные. Он уделяет особое внимание тому, как ведут себя мои губы и язык, и отвечает мне практически с математической точностью, весьма старательно. Здесь у него, готова поклясться, тот же подход, что и к учебе. Он много занимается, прикладывает много усилий к постоянному улучшению результатов. Во всяком случае, целоваться с ним приятнее, чем не целоваться вообще ни с кем.

Это также хороший способ отвлечься от «колумбийской» дилеммы.

С тех пор как я увиделась с Полом на антитанцах, я не могу выкинуть из головы Колумбийский университет. Там мое будущее. Как бы я ни старалась вообразить себя в Эмхерсте, Пьедмонте, Суартморе или Уильямсе, у меня ничего не получалось. И еще: когда я пытаюсь представить себя девушкой Лена — которой я и являюсь — мне тоже трудно это сделать. Мое воображение, очевидно, имеет слишком мало общего с реальностью.

Одиннадцатое декабря

Вот как Бриджит поприветствовала меня утром:

— АЙЙЙЙЙЙЙЙЙЯЯЯЯЯЯ!!!!

Мне даже не надо было заглядывать в журнал, чтобы понять, что вызвало такой вопль камикадзе, но я все равно это сделала. Мисс Хайацинт Анастасия Вэллис была запечатлена на страницах «Харпер Базар» на вечеринке в честь тридцатилетия какого-то дизайнера, с красной кожаной ленточкой на груди.

Неуправляемый ребенок, ставший писательницей/актрисой, Анастасия Вэллис, вкладывает свои средства в Гуччи. После выхода нового романа «Тупоголовые девицы» начнется съемка фильма по этой книге. И книга и фильм появятся на свет благодаря шестимесячному пребыванию Принцессы Парк Авеню среди тайн средней школы Нью-Джерси.

— ААААЙЙЙЙЯЯЯЯ!!! — снова завопила Бриджит. — Меня, типа, тошнит от одного вида этой толстой мерзкой рожи.

Поскольку книга должна выйти через несколько дней, Хай задействовала все газеты и журналы в целях промоушна. Честолюбие Бриджит с каждым снимком было уязвлено все больше. Она заказала книгу, вот смех-то. Я наотрез отказалась читать ее, и предупредила Бриджит не говорить ни слова, когда она ее прочтет.

Выхватив журнал из ее рук, я скрутила его в трубочку и шмякнула ей по голове.

— Ой! Зачем ты это сделала?

— Я пытаюсь вколотить в тебя хоть немного здравого смысла.

— Ее люди — это мои люди! — заверещала она то, что я слышала уже миллион раз. — Она, типа, меня хочет! А не наоборот!

— Я говорила тебе не ходить на прослушивание, — сказала я. — Я тебя предупреждала.

Но Бриджит советы были не нужны. Наоборот, она продолжала изливать то, что накопилось в ее крошечной синтетической блондинистой головке.

Вся эта история началась в июне, когда агент Бриджит сообщил ей, что ей звонили из агентства, представляющего интересы Анастасии Вэллис. Посмотрев клип, Хай решила устроить прослушивание для Бриджит Милхо-кович на одну очень специфическую роль: Гиджет Попович.

— Разве это, типа, не прикольно?

— Бриджит Милхокович. Гиджет Попович. — Я сделала паузу, надеясь, что до нее быстрее дойдет. Не дошло. — Разве это не странно звучит?

— Что?

— Она хочет прослушать тебя на роль тебя!

— Она — это не я.

Вот что пугало меня в неспособности Бриджит врать: она с легкостью верила каждому собственному идиотскому слову.

— Опиши ее.

Бриджит инстинктивно откинула с плеча свой хвост и начала виновато перечислять: