Книга Богатые тоже скачут, или Где спит совесть - Марина Рыбицкая

Я так расчувствовалась, что на радостях чмокнула директора в лысину и пожелала: «Чтоб тебя сегодня любили!»

Юрист зажег огонь в карих очах и попытался обнять Папалиса за живот:

– Вы же дадите тотчас команду, мой генерал?

Папалис приосанился, и мы выплыли из кабинета. За дверью на директора налетела одна из сотрудниц и:

– Вы сегодня в отличной форме, босс! Как насчет чашечки кофе вечерком? – Дева подмигивала накрашенными глазами и «пускала бесенят» с таким профессионализмом, что запросто посрамила бы рядового суккуба. А то и не рядового. Все возможно.

– Я подумаю, – важно сказал директор полиции, двигаясь дальше и отстраняя норовящего повиснуть на нем юриста Казидиса на вытянутую руку.

За то время, пока мы добирались до кабинета, куда по приказанию директора полиции привели Никоса, к нам успели прицепиться и назначить свидание: четыре девушки очень легкого поведения, обещая скидку в сто процентов; два трансвестита – эти даже ничего не обещали, сразу давали; один гей, пять сотрудниц и два антипастиномоса[19].

Мы честно устали – отбивались из последних сил. Я сто раз пожалела о своем порыве, но отыграть обратно уже не получалось. Я понадеялась, что Папалису будет не до Никоса…

Но и это не все!

Это на тему «Что такое не везет и как с этим бороться»! В полицейский департамент изволила явиться матушка Никоса. Вот тут-то и началось настоящее веселье.

Ка Димитра была в ярости:

– КАК? За что вы арестовали моего сына?! Его не за что задерживать. Мой сын ни в чем не виноват! Он очень чувствительный и хороший мальчик! Господин директор, я надеюсь, вы же исправите это недоразумение?!

И еще… мне почему-то показалось, что госпожа Димитра меня видит. С чего я так решила? Она иногда водила глазами за моими перемещениями с выражением легкой паники, и порой трясла головой, словно углядела привидение.

Но от принятой линии в отношении директора полиции эта мужественная женщина не отступала – вовсю теребила толстяка с целью вырвать злосчастного новобрачного из лап полиции. Уверенно и последовательно.

А мое благословение взяло и обернулось в обратную сторону. Директор смотрел осоловевшими влюбленными глазами и долдонил:

– Да, госпожа Казидис! Согласен. Конечно. Разумеется. Я уже распорядился, чтобы его допросили в последний раз и отпустили. Вашему сыну действительно тут находиться незачем.

Ура! Мы победили! Никоса выпустят! Я готова была расцеловать весь полицейский участок. На радостях наложила на всех полицейских благословение не получить ран и не погибнуть на службе. И тяжело не болеть.

Пока Димитра с истинно аристократической элегантностью отстаивала сына и доделывала мою работу, я проскользнула в комнату для допросов.

В кабинете с белыми жалюзи сидел осунувшийся Казидис. Кажется, Ник похудел на добрых три фунта и постарел лет на десять. В черной шелковой рубашке, дорогих брюках – все равно муж выглядел словно свежевыкопанный покойник. И был серо-салатового оттенка.

По своему обыкновению, ни на один вопрос дознавателя Ник не ответил. Когда дознаватель стал очень уж на него напирать, он склонил голову набок, словно к чему-то прислушиваясь, и мрачно спросил:

– Хотите, чтобы я подписался под признанием в убийстве и сказал, где моя жена? – Полыхнул глазами. – Это вы мне скажите! Если скажете и покажете, где она, – тогда можете хоть расстрелять! Прямо здесь!

Полицейский удивленно проводил взглядом первый эмоциональный взрыв доселе полностью апатичного обвиняемого.

Никос продолжал с мнимым спокойствием, глядя прямо перед собой сухими глазами:

– А пока не трогайте меня, я сейчас… – Тихо и остервенело: – Я сейчас за себя не ручаюсь. Мою жену скорее всего похитили. Я должен ждать дома звонка, а не сидеть тут и выслушивать ваши глупости! – Он с силой ударил по подлокотнику кресла. – Я понятно выразился?

Тут в кабинет вломились адвокат с директором полиции. Из коридора семафорила госпожа Казидис с тремя охранниками и помятым, злым Георгиосом. Аристарх там тоже проклюнулся. Где-то в задних рядах.

– За неимением прямых доказательных улик я принял решение выпустить господина Никоса Казидиса под залог и подписку о невыезде, – вальяжно сообщил главный полицейский. – Подготовьте документы. – И вышел.

Ага. Наверно, поехал к жене или искать приключения, пока благословение любви работает.

Я вздохнула посвободней. Оказалось – рано!

Казидису выдали его карманное барахло, шнурки от обуви и часы. Глядя, как он одним резким движением натягивал на руку браслет часов, я подумала: «Что-то сейчас будет!» И оказалась права.

У Никоса состояние затравленного оленя очень быстро перешло в фазу бешеного быка. Очень знакомое состояние, добавлю! Для него и меня, можно сказать, уже привычное.

Итак, не слушая никаких советов и комментариев и выпуская пар ноздрями, этот Минотавр из рода Казидис с заметным ускорением вырвался на свободу, затребовал ключи от Ferrary и… оставил всех с носом. Воскликнув:

– Йоргос, отвези маму домой! – наш бешеный лось вообразил себя бессмертным, как греческий бог, и с визгом покрышек газанул по горной дороге.

Ну почему, почему я нематериальна?! Будь у меня тело, щас бы так дала по лбу! Звон бы стоял – закачаешься! Это ж каким ненормальным надо быть, чтобы по этому серпантину, кое-где идущему по самому краю над морем, гнать на такой скорости?!

Или этот… муж… решил, что мне кроме ангела мщения и ангелом смерти пора начать подрабатывать?! Так это я щас. Запросто! Еще и родственников позову!

На пятом повороте я уже отчаянно устала вовремя жать ногой на тормоз и своевременно выкручивать баранку, когда одна очень упертая личность стойко давила на газ и рулила прямо и только прямо. Уфф! Так я никогда не раскорячивалась! Даже когда поссорилась с братом и он немножко посердился на меня молниями.

В занимательную игру «тяни – толкай» мы играли долго и самозабвенно. Я откровенно упарилась, а Никос, кажется, даже начал узнавать знакомые места. По крайней мере, уже не смотрел перед собой с таким удивлением, как будто его туда впервые десантировали из Африки!

И на этой мажорной ноте мы влетели в окрестности частного имения.

Как Никос не разбился – не знаю! Наверно, милостью Божьей. Но ему точно нужна нянька. Я за ним уследить никак не смогу! И без тела мне его не защитить. Я же не сказочный джинн: «Трах-тибидох!» Эмм… про «трах» и «тибидох», наверно, лучше не будем… за одну мысль об этом опять выговоров в личное дело насуют. Так… думаем о вечном, думаем…

О! Придумала! У меня есть на примете кандидатура!

– Джулиэн! – вырвал меня из воспоминаний голос Анны. – Господин Казидис на линии. Соединить или сразу отказать?