Книга Не тронь гориллу - Сандроне Дациери

– Да, но… то есть… не такое. Это же черт знает что!

Алекс, решивший, видимо, не принимать участия в нашей дискуссии, продолжал молча вести машину, увозя нас все дальше от города. Скоро мы были уже на грунтовой дороге. Через полчаса Милан остался у нас за спиной. Дорога закончилась на задворках полуразрушенной фермы, скрытой от взглядов деревьями и кустарником. Алекс выключил фары, и теперь одна лишь луна освещала окрестности. Мы еще немного попрыгали на ухабах, объезжая развалины, затем Алекс остановил машину.

– Закройте физиономии, – пробурчал он, открывая дверцу.

Мы со Слоном натянули свои повязки, а Алекс достал из-под сиденья бейсболку с козырьком и фонарь, который протянул мне. Судя по всему, детство он провел среди бойскаутов с их девизом «Будь готов ко всему!»

– Ладно, давайте с ним потолкуем. – Я открыл багажник.

Усатый смотрел на нас, полуживой от ужаса.

– Вылазь! Побыстрее! – приказал я.

Он, дергаясь всем телом, перекатился на бок, и мне самому пришлось вытащить его из багажника. Физиономия у него распухла, должно быть, в результате нашей встречи в двух шагах от «Леонкавалло». Да и тщедушной фигурой и формой головы он очень походил на того, которого я сбил с ног, убегая от нападавших.

– Не убивайте меня, пожалуйста. Все, что хотите…

– Заткнись! – рявкнул я. В свете фонаря я оглядел этого крутого парня, наложившего в штаны от страха, и меня затошнило от отвращения. Я подумал об Алисе, потом о синяках, которые заработал, втянувшись в эту историю, и все напряжение и злость на него куда-то пропали.

Я постарался придать голосу подходящую к ситуации жесткость:

– Ты видишь, где мы находимся, Усатый? Это уединенное местечко, здесь никого не бывает даже днем, а уж тем более ночью. Мы здесь одни. Не хотел бы я оказаться на твоем месте, по правде говоря.

– Я не понимаю… – Его глаза перебегали с меня на моих друзей, замерших за моей спиной. Три фигуры из ночного кошмара.

– Поймешь, не беспокойся. – Я сильно толкнул его в грудь. – Скажи-ка, ты хочешь вернуться домой живым и здоровым? Или нет?

Губы у него затряслись так сильно, что я не расслышал ответа.

– Что? – заорал я.

– Да, да, ради бога… – Он на шаг отступил назад, к машине, и медленно сполз по ней на землю.

– Отлично. Тогда, значит, ты готов ответить на мои вопросы?

– Да.

– Откровенно?

– Да! Да! – выдохнул он.

– Отлично, Джорджио. Тебя ведь зовут Джорджио?

– Да.

– Тогда покажи-ка свои документы, Джорджио.

Он сунул руку в задний карман и протянул засаленный бумажник. Я справился с удостоверением личности: именно это имя мне назвали в «Леонкавалло». Профессиональным бандитом он точно не был.

– Ты в последнее время частенько бывал в «Леонкавалло», не так ли?

– Да.

– В пятницу вечером тоже?

Он что-то пробормотал.

– Не понял!

– Да.

– Громче!

– Да, был.

– Но тебя интересовала вовсе не политика, ведь так?

Он согласно покивал головой.

– И ты не был безработным, ищущим компании… Ты кто по профессии?

– Электрик. У меня собственная маленькая фирма.

– Зачем же ты ходил в «Леонкавалло»? Ты кого-то там подкарауливал, правильно?

Очередное «да» прозвучало еще тише, чем предыдущие. Этот герой явно боялся, что его вот-вот начнут бить.

– Ты ждал человека, чтобы раскроить ему башку. И для этого собрал целую банду. Я прав?

Это был момент истины, и я заметил, как у Усатого перехватило дыхание.

Он скрючился еще сильнее, потом чуть слышно произнес:

– Нет.

У меня пошла кругом голова.

– Ах «нет»! – заорал я. – Ты что, хочешь, чтобы я поджарил тебе пятки паяльной лампой?

– Нет, прошу тебя, нет. Это была не моя идея! – В его голосе зазвучали истерические нотки. – Ведь это ты… это тебя мы должны были избить, правда? Ты! Это не я придумал, клянусь тебе. Нас заставили! Не бей меня! – Он заплакал.

Я подумал о мертвой Алисе, потом о себе: меня избили какие-то сволочи и к тому же прессует Феролли. Моя рука двинулась сама собой. Я положил ее на плечо этого слюнтяя.

– Тихо, уймись! Никто не собирается тебя бить. И это был не я, мы с тобой вообще никогда не встречались. Договорились?

Он вытер слезы рукой:

– Да, да, прости. Я ошибся, прости.

– Ну и отлично, начнем с начала. Я вижу, ты не из тех, для кого такое – привычное дело. Скажи мне, зачем тогда ты за это взялся?

– Я боялся. – Его голос потерял всякие краски. – Если б расследование по делу Алисы Гардони продолжилось, могла бы всплыть вся эта история.

– Какая история?

– Что Алиса… – Он замялся.

– Что Алиса занималась проституцией?

– Да.

– И что ты был одним из клиентов Блондина.

– Да. Я же не знал, что Алиса… еще несовершеннолетняя.

– Кому ты это заливаешь, а? Скажи, остальные члены твоей бойцовской команды тоже спали с Алисой?

– Да.

– Это твои дружки?

– Нет, я несколько раз видел их в баре. Мы встретились позже.

– Позже чего? После того как Алиса была убита?

– Да.

Послышалось пение какой-то ночной птицы. Я попытался определить ее по голосу, но мне не удалось. Глаза различали во тьме только кустарники и деревья. За моей спиной, сидя на обломке стены, курили Алекс и Слон. Второй раз за последний месяц мне смертельно захотелось закурить, чего со мной не случалось уже много лет.

Я с силой потряс головой, отгоняя это желание, и спросил:

– Итак, все клиенты Блондина собрались в баре… С какой целью?

Усатый съежился:

– Это не мы придумали. Нас всех шантажировали.

– Шантажировали? – удивился я. Диалог принял неожиданный оборот. Моя половинка мозга напряглась, стараясь оценить новую информацию. – После смерти Алисы, ты хочешь сказать?

– Нет, все началось за три месяца до этого. Какой-то тип позвонил мне домой и сказал, что ему известно обо мне и малолетке, которую я якобы обесчестил. – Он шмыгнул носом. – Сказал, что у него есть доказательства, и предложил подумать, что со мной может случиться, если об этом станет известно хотя бы моей жене, не говоря уже о полиции.