Книга Убийство в прямом эфире - Мэри Джейн Кларк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стоя у стены и ожидая начала церемонии, Бойд размышлял над тем, что совершенно не удивляется тому, что на похоронах Констанс ему приходится стоять. До самого последнего момента Бойду напоминают о его значении в ее жизни: его присутствие как бы предполагается, но при этом он не рассматривается как достаточно важная персона, чтобы иметь свое место на скамье.
Краем глаза Бойд заметил, что в зал вошел еще кто-то. Обернувшись и узнав этого мужчину с темными взъерошенными волосами, принявшегося искать свободное место, Бойд почувствовал выброс адреналина. Джейсона Воана он не приглашал. Этот что еще тут делает?
— Господи, славный и милостивый, сегодня мы поминаем перед Тобою сестру нашу, Констанс. Мы благодарим Тебя, что дал ее нам, близким и друзьям, чтобы мы знали и любили ее как спутницу нашу по жизненному пути на этой земле. Утешь нас, всех скорбящих по ней, своим безграничным участием. Дай нам веру, чтобы мы могли в смерти видеть ворота к жизни вечной, чтобы со спокойной уверенностью могли продолжить свой путь по этой земле, пока Ты не призовешь нас к Себе, и мы не воссоединимся с теми, кто ушел до нас.
В середине неторопливо продолжающейся службы один из гостей закашлялся и в конце концов вынужден был выйти, чтобы попить воды. На обратном пути от фонтанчика у него было время, чтобы остановиться там, где у стены висела одежда приглашенных.
Бойд Айронс повесил свой короткий плащ на одну из передних вешалок. Носовой платок с личной монограммой и смятый чек об оплате его кредитной карточкой, обнаруженные в кармане, подтверждали имя владельца.
Убийца вынул единорога и тщательно протер его, чтобы не оставить отпечатков пальцев. Но из-за спешки амулет выскользнул, своей короной и острым рогом порезав ему ладонь.
Не теряя времени, преступник закончил протирать единорога и опустил его в карман плаща Бойда.
Перед бронзовой урной с прахом Констанс Янг горела свеча, и Урсула старалась неотрывно смотреть на ее пламя. Она пыталась сконцентрироваться на своем дыхании и как-то успокоиться. Она видела, как убийца вышел из зала, а потом вернулся обратно, оба раза пройдя по проходу совсем близко от нее.
Впрочем, Урсула не думала, что он заметил ее. В кои-то веки она была благодарна Богу за то, что является женщиной средних лет с непримечательной внешностью, которая не пользуется косметикой и не красит волосы. Она была серым воробушком, а не лебедем, и люди чаще всего не обращали на нее внимания. И Урсула хотела, чтобы так оставалось и дальше.
После окончания службы Урсула встала и почтительно подождала, пока сначала выйдет сестра Констанс со своей семьей. За ними по проходам последовали другие приглашенные, начиная с первых рядов и до последних. Когда убийца приблизился к ней, Урсула почувствовала, как на лбу выступает холодный пот. Она пошатнулась и взялась руками за спинку стоящего перед ней стула. Преступник подошел еще ближе — и сердце Урсулы бешено забилось в груди, ноги подкосились, и мир вокруг нее провалился в темноту.
* * *
— Дайте ей немного воздуха. Отойдите и дайте ей вдохнуть свежего воздуха!
Небольшая группка людей, собравшаяся вокруг потерявшей сознание женщины, расступилась.
Урсула услышала, как кто-то сказал:
— Очнитесь. Очнитесь.
Урсула почувствовала, как чья-то рука вытирает ей лоб. Наконец ей удалось медленно приоткрыть веки. Она смотрела перед собой, не в состоянии сфокусировать взгляд.
— Вы меня слышите? — спросил тот же голос. — Вы слышите меня? — Урсула открыла глаза шире, и изображение стало более четким. Она сильнее прижалась спиной к полу, вся сжавшись перед склонившейся над ней фигурой.
— Вот мы и встретились снова.
— Я никому не скажу, — пролепетала Урсула. — Я никому не скажу. Прошу вас, не причиняйте мне зла. Я никому не скажу.
— Она уже приходит в себя, но продолжает бредить, — сказал кто-то из толпы. — Она несет что-то бессвязное.
— О чем она говорит? — спросил другой голос.
Убийца смотрел прямо в глаза Урсуле и, прочтя в них смертельный страх, с неопровержимой определенностью догадался, что она имеет в виду.
Фейс стояла в конце зала для проведения панихид и с трясущимися руками принимала соболезнования. Выражение ее лица было скорбным, но когда Бойд Айронс сунул ей в руку конверт с копией завещания Констанс, Фейс с большим трудом удалось сдержать довольную улыбку.
— Миссис Хансен? Мне очень неудобно тревожить вас в такой момент, но меня зовут Стюарт Уитакер. Я был большим поклонником вашей сестры.
Фейс взглянула на бронзовую урну с прахом Констанс, стоящую на столе в зале для панихид, а затем протянула мужчине руку.
— Благодарю вас, мистер Уитакер, — сказала она. — Я знаю, кто вы.
— Правда? — удивился Стюарт. — Констанс говорила вам обо мне? — Подавленное выражение на его лице немного прояснилось.
— Нет, — ответила Фейс. — Я видела вас по телевизору накануне вечером, когда вы говорили о мемориальном саде, который хотите заложить в Клойстерсе в честь Констанс.
Уголки губ Стюарта снова угрюмо опустились вниз.
— О, да. Я надеюсь, что мы с вами могли бы поговорить об этом саде в любое удобное для вас время. Мне очень хочется, чтобы вы тоже в этом поучаствовали.
Фейс подумала, что этот человек выглядит и говорит вполне искренне. Глядя на лысую голову, животик и обкусанные ногти Стюарта Уитакера, Фейс была уверена, что Констанс никогда не сходила с ума по нему, хотя он явно потерял от нее голову. Фейс стало его жалко, и она тут же раскаялась, что так быстро сказала ему, будто Констанс в разговоре с ней никогда о нем не упоминала.
— Спасибо, мистер Уитакер. Это очень мило с вашей стороны.
Стюарт тоже посмотрел на бронзовый ларец на столе.
— Расскажите мне, пожалуйста, что вы собираетесь делать с этим, — попросил он.
Фейс проследила за направлением его взгляда.
— А, с прахом? — переспросила она. — В настоящий момент я забираю его к себе домой, пока мы не примем решение, как поступить дальше. Хотя, по правде сказать, мои мальчики уже заявили, что не хотят ехать обратно в Нью-Джерси в одной машине с вот этим.
Стюарт впился глазами в бронзовую урну.
— Простите мне мою бесцеремонность, миссис Хансен, — сказал он, слегка поклонившись, — но для меня было бы большой честью лично позаботиться о прахе Констанс, прежде чем он будет перенесен в мемориальный сад.
— Прошу прощения, мистер Уитакер, но мы с вами еще не договорились относительно того, что ее останки вообще будут перенесены в этот сад.
— О, миссис Хансен, разумеется, здесь решать только вам, — засуетился Стюарт. — Я просто подумал, что близким Констанс понравится идея о том, что она будет покоиться в тихом и подобающем месте. Поскольку Констанс умерла такой молодой, я предположил, что у вас не было никаких определенных планов относительно того, где она будет похоронена.
