Книга Шмель в паутине - Олег Никитин

Какое-то время судья с ленивой недоверчивостью пролистывал файл, но список обвинений, к счастью, закончился – Рауль пересек всего лишь четыре пятых Эккарта и не успел как следует накуролесить. Сам арестант в это время сидел в прострации, практически утратив слух и зрение. Он пытался сложить в уме гигантские числа. Огромная часть его сбережений растаяла словно облако в летний полдень! Рауля охватила дикая слабость, почти недомогание, и только полное душевное напряжение не давало телу свалиться со стула.

– Подсудимый, у вас есть возражения? – спросил Чен Юнь.

– Нет, – выдавил Рауль после паузы. – Надеюсь, у меня достаточно средств, чтобы расплатиться с кредиторами?

Он действительно не успел подсчитать, сколько воротилы бизнеса, пользуясь правом сильного, вознамерились содрать с неудачника, попавшегося полиции. Наклонив кукольную голову, судья быстро ознакомился с содержимым Раулевой кредитной карточки и, казалось, удивленно хмыкнул.

– Достаточно, – произнес он. – Остатков хватит также для компенсации десяти месяцев и двенадцати дней заключения под стражей. У вас останется пятьдесят шесть крон. Вот только закон запрещает компенсировать больше половины срока заключения, в вашем случае это полгода. Произвести зачет имеющейся суммы в счет 6 календарных месяцев?

Рауль задумался. «А какие еще бывают месяцы?» – мелькнула неуместная мысль. Ему дико не хотелось тратить практически все свои кроны на то, чтобы скостить время, проведенное в застенке. Все-таки на его счетах после удовлетворения исков оставалось без малого восемнадцать тысяч крон. Сумма достаточная для того, чтобы достойно, без копания в мусоросборниках, продержаться 5–6 месяцев после того счастливого мига, как он покинет окружную тюрьму. А иначе он оказывался на свободе с пустыми карманами. С другой стороны, он всегда сможет заработать себе на жизнь, если «Антипов» оставит его в покое.

– Да, – твердо сказал Рауль.

– Ваше право, – легко согласился Чен Юнь. – Объявляю приговор! – Он сделал торжественную паузу, как будто сейчас на него смотрел не подсудимый и его следователь, а целая толпа восторженных зевак. – Перечисленные выше злодеяния, совершенные Раулем Эндьетой в период с 17 по 21 февраля 47-го года, согласно Уголовному кодексу Эккарта и учитывая признание подсудимого, оценены мной в шесть месяцев заключения с учетом снижения срока. Приговор вступает в силу с момента ареста г-на Эндьеты и обжалованию не подлежит.

Изображение мигнуло и превратилось в мутно-серый прямоугольник заставки. Напряженные мышцы Рауля медленно расслабились, словно державшая его прямо некая пружина потеряла твердость, а руки опустились, покинув клавиатуру.

Новая книга о родном городе

10 марта издательство «Книжный мир» выпустило компакт-диск «Петровск от основания до наших дней».

Цель очерков – дать государственным и деловым людям, учителям, студентам, школьникам да и просто тем, кто этим интересуется, достаточно полную информацию об основных этапах развития города, его населении, промышленности, финансах, общественно-политической жизни, быте, нравах, культуре и т.п. Отдельный раздел посвящен знаменитому космобиологу прошлого, погибшему незадолго до закладки первого камня в основание города и в чью честь, собственно, он и назван – Рэму Р. Петрову.

Сборник составлен на строго научной основе, но при этом события и факты изложены в доступной форме. На диске множество голограмм, предоставленных областным научно-производственным центром по охране и использованию памятников истории и культуры Северного округа, Окружной библиотекой им. Гуссерля, а также гражданами города. Издание оформлено рисунками студентов Северного филиала Академии художеств, ваяния и зодчества.

«Петровская правда»

Рауль думал, что его переведут на другой уровень, но за все оставшееся до отбоя время к нему никто так и не явился. Он несколько часов пролежал на твердой кровати, бездумно глядя в потолок, и лишь обрывочные картинки из недавнего прошлого мелькали перед ним, заслоняя скучную обстановку камеры.

Прошло время ужина, а он все так же не двигался, не чувствуя голода и не реагируя на призывные попискивания динамиков терминала. Ему казалось, что мир забыл о его существовании, как будто краткое заявление судьи нарисовало на двери его камеры череп с костями и преобразилось в надпись: «Не беспокоить до 20 августа т.г.!» В тот день, когда благожелательный охранник, гремя ключами, войдет к седому, изборожденному морщинами Раулю, ему будет почти тридцать. Эти печальные образы бродили в голове арестанта – теперь шестимесячный срок уже не казался ему коротким. А мир вокруг одинокого острова в северном океане, живя свободно и весело, останется таким же молодым, как и в самые первые дни своего освоения.

Мимолетному, разрушительному знакомству с Иваном Вешкиным, наряду с незыблемой вечностью Эккарта и красотой вольной жизни, тоже находилось место в думах Рауля. Почти полгода отделяло арестанта от того дня, как он сможет взглянуть на свои застенки с высокого континентального берега, подставив нестриженую месяцами голову соленым ветрам, зло выкрикнуть прощальное слово каменному острову и пуститься на поиски врага.

Когда свет лампы на потолке стал автоматически гаснуть, Рауль очнулся и почувствовал голод. В этот момент щелкнули запоры, и пленник подумал, что ему принесли ужин. Но все оказалось не так прозаично. В камеру вошли двое здоровяков с импульсными автоматами наперевес, одинаковых – в серой форменной одежде – до зубной боли.

– На выход! – скомандовал один, по-видимому, старший из них.

– Что, пора на ужин? – обрадовался Рауль и вскочил.

Но пришельцы не ответили, поведя его в противоположную от столовой сторону.

Их процессия погрузилась в лифт и вскоре высадилась возле КПП. Рауля ввели в соседнее с проходной помещение, где в круглых, вырубленных в полу ямах, на унавоженной опилками почве произрастали самые настоящие деревья, только карликовые. Закатное солнце красиво играло огненными всполохами на всех четырех стенах, отражаясь от застекленных эстампов и гравюр, акварелей и батиков. Было свежо и довольно тихо – ковер погасил шум, произведенный посетителями.

Старший провожатый, поправив съехавший автомат, со странной для его облика деликатностью постучал в самую красивую дверь с табличкой «Начальник пенитенциарного учреждения Северного округа №01 Теофил Обри». Оттуда донеслось негромкое приглашение, и Рауля втолкнули внутрь, под своды обширного, скромно отделанного кабинета. Здесь, помимо растений, имелся внушительный аквариум с какой-то океанической рыбой гнусного вида. В самом конце длинного стола сидели два человека.

«Сейчас поздравят со вступлением в их дружную тюремную семью, – раздраженно подумал Рауль. – Только зачем так помпезно? А может, покормят?» Похоже, во все времена заключенные мечтают о надбавке к пищевому рациону. Действительно, перед хозяевами кабинета стояла низкая, широкая ваза, доверху наполненная фруктами, и при их виде Рауль вспомнил радушную Марфу, тоже сперва угостившую его.