Книга Завещание ведьмы - Валерия Леман

Скромный мужичок в черной курточке, черных брючках, черной шапочке, надвинутой на самые глазки, с руками в карманах.

«Действительно, «черный человек», – только и успел подумать я, одновременно чувствуя липкий пот, вдруг выступивший у меня на спине.

Он стоял передо мной и то ли улыбался, то ли просто смотрел куда-то мимо меня – скромный водитель в редакции районной газеты «Заря Глухова» по имени Вадик, сохранивший свое подростковое имя до пятидесяти пяти лет. Ну как тут можно подумать такое о таком парне – ни за что не заподозришь, что он-то и убил по-тихому двух крепких мужичков!

Вот и теперь он молчал, не считая нужным ничего сказать, ни даже элементарно поздороваться – просто стоял несколько секунд, словно размышляя о чем-то, а потом достал из карманов свои ручки и принялся неторопливо их разминать.

В тот же момент я ощутил отвратительный страх. Ни одного человека вокруг! Зима, воскресенье, семь часов утра. Все спят! Но как в таком случае, объясните мне, этот парень узнал про то, что я все понял, обо всем догадался и бегу в полицию? Кто ему сообщил?

Впрочем, в данный момент размышлять над возможными кандидатурами предателя было делом бессмысленным, мне следовало всерьез задуматься о собственном благополучии и присмотреть где-нибудь поблизости кирпичик или дубинку, дабы защищаться до последнего.

Я огляделся. Каюсь, скорей всего со стороны при этом я выглядел отнюдь не молодцом – ссутуленный и трясущийся от страха, я пялился по сторонам, пытаясь найти хоть какое-нибудь орудие для самообороны. Ничего! Чистый снег. Вот гады, ведь обычно вокруг валялись просто груды бутылок из-под водки и пива, а тут – ни одной, хоть тресни! Наконец в поле моего зрения попала полуторалитровая пластиковая бутыль, которую я и поднял, сам не знаю для чего, легко помахивая ею перед собой.

Разумеется, наш каратист с коричневым поясом немедленно подал голос – скрипуче-зловеще расхохотался над моими движениями. Или, может, он просто на минутку представил, как я буду битусить его этой самой пластиковой бутылкой по голове?

– Что смеешься? – спросил я. – Угробил двух человек и думаешь, все тебе с рук сойдет? И не надейся! Посадят тебя до конца твоей жизни.

Он чуток сузил свои глазки и перестал смеяться. Я решил воспользоваться паузой, изо всех сил стараясь оттянуть момент своей кончины.

– За что ты убил Америку? Ему и так оставалось жить недолго. А впрочем, догадываюсь: ты ему позавидовал. Он любил, и его любили, они с моей бабкой собирались пожениться. А вот ты, старый хрыч, никому на фиг не нужен.

Возможно, последняя моя фраза была непродуманно жестокой. Во всяком случае, вместо ответа Вадик сделал бесшумное движение в мою сторону. В какую-то долю секунды, когда время, казалось, остановилось, я видел, как в стремительном прыжке неумолимо приближается ко мне ужасный Вадик с вытянутой вперед убийственной ладонью.

Я сразу понял, что мне не удастся отпрыгнуть в сторону или отбиться своей пластиковой бутылкой, и я лишь отчаянно пытался сохранить бойцовский вид, готовясь стоически принять смерть, но…

Но тут произошло чудо. Откуда-то сбоку, из темноты, вдруг материализовалась тонкая и звонкая Арина-2 с увесистой бутылью из-под виски в руках – вот этой бутылкой она и грохнула что есть сил по башке нашего убийцу-ниндзя. Великолепный прыжок завершился бесславно: Вадик бухнулся мешком мне под ноги, напоследок издав почти девичий всхлип.

Какое-то время мы стояли, глядя на тело у наших ног. Наконец до меня дошло, что все-таки Вадик не лыком шит и вполне может прийти в себя в ближайшие минуты. Надо было действовать.

Но сначала я развернулся к спасительнице Арине-2, которая после своего геройского поступка едва не падала, судорожно ловя воздух открытым ртом, и благодарно улыбнулся ей, крепко сжав обе ее трясущиеся руки.

– Спасибо, дорогая, за мою спасенную жизнь! Можешь считать, что дом я тебе уже подарил. А теперь давай, милая, бегом в полицию, зови всех сюда с ОМОНом.

Она все поняла без лишних слов, молча развернулась и полетела к зданию полиции, а я, вновь ощутив себя Джеймсом Бондом и комиссаром Мегрэ в одном лице, присел на корточки и, вытянув из штанов Вадика ремень, накрепко закрутил им его руки.

На данный момент дело можно было считать завершенным: преступник вычислен и только что самым наглядным образом представил доказательства своей вины – пытался угробить меня.

Я поднялся и отряхнул колени. От здания полиции ко мне уже бежали бравые полицейские во главе с капитаном Тюринским.

Финита ля трагедия

Сколько в тот день я услышал извинений из уст сотрудника полиции, не поверите! Бедный капитан и так, и этак пытался объяснить свой образ действий как разумный, гуманный, если не сказать христианский. Дело в том, что засада, которую устроил мне лютый Вадик, была в какой-то мере с подачи капитана Тюринского: как только я позвонил ему и взволнованно назвал имя убийцы, так капитан, недолго думая, звякнул самому убийце.

Он первым делом сурово и назидательно отчитал Вадика за ужасные преступления и потребовал немедленно явиться к нему в кабинет для того, чтобы покаяться перед ним и мною, московским Шерлоком Холмсом, а заодно и перед всем светом. Естественно, что Вадик решил втихую убрать шибко умного москвича, а перед капитаном только развести руками: дескать, понятия не имею, почему вы подумали, что убийца – это я!

Можете себе представить, что ощущал я, сидя в ярко освещенном кабинете капитана, слыша возбужденные голоса в отделении, взволнованном арестом Вадика, который, едва придя в себя, попытался освободиться от наручников и заодно едва не покалечил парочку полицейских, тем самым предоставив наглядные и исчерпывающие доказательства своей вины.

Я был жив и здоров, чувствовал возбуждение, как обычно после успешного завершения следствия, когда найдены ответы на все вопросы, а напротив меня тихонько сидела девица, которая еще совсем недавно не вызывала у меня ничего, кроме мрачного раздражения, – Арина-2. Она сидела, не говоря ни слова, и только переводила взгляд с меня на капитана и обратно.

– Слушай, ну кто бы мог подумать! Да, неприятный парень, но ведь такой тихий, за все годы, что я его знаю, не припомню и трех слов, которые бы он мне сказал. «Здрасте», «До свидания» – вот и все!

Капитан взволнованно нарезал круги по тесноватому кабинету, сжимал кулаки и тряс головушкой.

– А поподробнее можно про то, как ты с ним общался, – спросил я просто для того, чтобы дать бедолаге, до сих пор ощущавшему свою вину передо мной, возможность высказаться.

– Да как и все в этом поселке! Редакция и полиция – напротив друг друга, активно сотрудничаем с прессой, – он горестно покачал головой. – Мы могли бы с Вадиком крепко подружиться, кабы он был как все. Не помню, говорил ли я тебе, что и я, и Вадик – большие любители рыбалки. Едва начинаются теплые деньки, садимся на свои машины и катим на озера, которых в округе не счесть. Приезжаем на место и начинаем рыбачить. Садимся с удочками ранним утром и почти до самого вечера. Я люблю поговорить по душам и стихи читаю, а иногда и песни пою, а молчун Вадик слушает и только усмехается. Меня от его усмешек всегда передергивало. Но что делать – все лучше, чем сидеть с удочкой в гордом одиночестве.