Книга Белая акула - Питер Бенчли

* * *

Первый из морских львов вернулся через полчаса. Они сидели на корме и ели, когда услышали лай и, выглянув, увидели, как животное, оседлавшее небольшую волну, вылезает на ступеньку.

– Привет, Гручо, – крикнула Аманда.

Чейс покачал головой:

– Как вы их различаете...

– Если бы вы жили с ними день за днем три года, вы бы тоже научились.

Морской лев приподнялся на длинном заднем ласте и обрушился сквозь дверцу в транце.

Пока Аманда снимала камеру и ремни, зверь возбужденно лаял и качал головой.

– Что она говорит? – допытывался Макс.

– Она рассказывает мне, что видела, – ответила Аманда. – Знаешь, что-то вроде: «Эй, ма, послушай, что я расскажу».

– И что же, по-вашему, она видела? – поинтересовался Саймон.

– Посмотрим пленку позже. – Аманда подняла камеру. – Когда вернутся остальные, мы можем снова догнать китов. – Потом она обратилась к мальчику: – Ты не дашь Гручо рыбы, пока я просушу и перезаряжу эту штуку?

Макс открыл люк на юте, вытащил ведро с кефалью и, держа рыбину за хвост, предложил ее морскому льву. Животное не устремилось на нее, не кинулось к ней, только вытянуло шею, приняло рыбу и, казалось, просто вдохнуло ее.

Второй из морских львов, Чико, вернулся спустя десять минут, третий – Харпо – еще через несколько минут. Мальчик накормил обоих; поев, они проковыляли через палубу, свалились рядом с Гручо, и все трое заснули на солнце.

* * *

Аманда посмотрела на часы. «В десятый раз за последние пять минут», – отметил про себя Чейс. Потом она приложила ко лбу ладонь козырьком и посмотрела на спокойную воду, пытаясь различить на поверхности хоть какое-то движение.

– Вы говорили, они могут нырять целый день, – сказал Чейс.

– Могут. Но не ныряют, особенно после той работы, какую они выполнили с акулами. – Она снова посмотрела на часы. – Никто из них раньше не отсутствовал два часа. Животные обучены возвращаться в течение часа. Кроме того, они хотят вернуться: устали, проголодались. – Она нахмурилась: – Особенно Зеппо. Она ленивая. И именно она опаздывает. Очень опаздывает.

– Может, решила погулять.

– Ни в коем случае, – холодно отрезала Аманда.

– Почему вы так уверены? Она...

– Это мои звери, – оборвала его Аманда.

Чейс поднял руки, сдаваясь:

– Извините.

– Где бинокль?

– Один наверху, один внизу.

Аманда начала подниматься по трапу на ходовой мостик.

– Мы можем поискать ее, – предложил Чейс.

– Нет, она знает, где мы. Останемся здесь, пока она не вернется.

«Если вернется, – подумал Чейс. – Если».

25

Погрузившись на большую глубину, существо прочесывало песчаное дно, отыскивая кого-нибудь, чтобы убить. Перепонки на голове уловили новые звуки: незнакомые, высокочастотные, где-то далеко. Существо проследило направление на источник звуков, ощутило, как они нарастают и становятся более отчетливыми.

Наконец в воде, потерявшей серо-зеленую мрачность и ставшей кристально чистой, голубой, существо приблизилось к источнику звука. Им оказались животные, крупнее, чем оно когда-либо видело, наверняка слишком крупные, чтобы напасть на них, – неясные тени, которые легко поднимались и опускались, не обнаруживая ни страха, ни уязвимости.

Существо уже собиралось отправиться прочь, продолжить охоту в другом месте, когда заметило среди больших животных других – меньшего размера, быстрых, которые могли бы стать добычей. Оно подождало в отдалении, двигаясь с такой скоростью, чтобы только не отстать.

Когда одно из этих сравнительно мелких животных достаточно приблизилось, существо попыталось схватить его сзади – бросилось вперед, энергично работая руками и ногами, но животное почувствовало его приближение и ускользнуло со скоростью, исключавшей возможность погони.

Наконец существо прекратило преследование, и скоро живые создания исчезли из виду, оставив только дразнящий звуковой след.

Теперь оно зависло в воде, его глаза светились, как добела раскаленные угли, обшаривая бездонную голубизну.

Внезапный перепад давления заставил существо замереть. Оно посмотрело вверх и увидело неясное черное пятно, поднимающееся к свету: одно из меньших животных вернулось и быстро проплывало мимо по какому-то собственному маршруту.

Сразу же насторожившись, существо резко увеличило количество адреналина в венах и молочной кислоты – в мускулатуре. Оно оставалось почти неподвижным, лишь удерживая тело от погружения легкими колебаниями конечностей.

Мимо проследовал еще один зверь, ненадолго замедляя ход, но не останавливаясь.

Существо не устремилось вдогонку, зная, что попытка настигнуть жертву окажется тщетной. Оно ждало, чувствуя, как тело наливается силой.

Появилось новое животное и на сей раз подошло ближе, начало медленно кружить, пристально разглядывая существо.

Существо висело в воде неподвижно, оно хотело выглядеть безобидным, мертвым.

Животное подплыло еще ближе, потряхивая головой и выпуская струйку крошечных пузырьков.

Существо ждало... Ждало... Потом наступил момент, когда нейроны его мозга сформулировали заключение: вероятность превратилась почти в уверенность.

Оно атаковало, выбросив вперед стальные когти. Когти погрузились во что-то мягкое. Они глубоко врезались в тучную плоть и свернулись в кулак.

Вперед метнулась вторая рука, и ее когти тоже встретили жирную ткань.

Животное отшатнулось. Из открытого рта вырвалось облако пузырьков. Хлопнули плавники, тело выгнулось – зверь пытался уйти вверх.

Существо ожидало, что животное нападет в ответ, попытается защищаться, но оно этого не сделало. Существо теперь знало: животное здесь – чужак, оно не может выжить здесь, и чтобы достичь успеха, достаточно просто удерживать его.

Через несколько секунд животное прекратило борьбу. Голова поникла, из разодранной плоти хлынула кровь.

Существо начало питаться. Животное покрывал толстый слой жира – жира насыщающего, дающего энергию, согревающего, – поэтому оно обладало положительной плавучестью, не тонуло. Хищник прилепился к жертве, и вместе они плыли, почти не шевелясь.

Пока существо ело, боковым зрением оно отметило других животных – крупных хищников, которых привлекли запахи крови и жира, разносимых течением.

Существо обхватило свою пищу и жадно пожирало ее.

Большая часть животного была съедобна. Кости отлетали в сторону, их пожирали мелкие любители отбросов; вокруг ускользнувших кусков мяса роились стаи рыбьей мелочи. Твердый несъедобный предмет существо оторвало и отбросило. Он поплыл к поверхности.