Книга Испытание воли - Чарлз Тодд

С доктором Уорреном Ратлидж столкнулся в дверях.

— Видели его? — спросил доктор. — По-моему, чудо, что он еще жив. Я достаточно повидал на своем веку, но круглые сутки над ним стоять не могу. Если хотите, попросите священника помолиться за него… — Доктор презрительно фыркнул. — По правде говоря, больше-то он ни на что не годен!

— Скажите, рядом с тем лугом, где нашли Харриса, живут дети? — спросил Ратлидж.

— Дети?! — переспросил доктор Уоррен.

— Точнее, девочки. Маленькие, которые еще играют вот с такими куклами. — Он показал доктору заляпанную грязью деревянную куклу.

Доктор Уоррен удивленно воззрился на предмет в руке у Ратлиджа.

— В «Мальвах» живет семь или восемь девочек — дочери арендаторов и слуг. И у окрестных фермеров есть дочери. Правда, девочки поблагороднее играют фарфоровыми, а не деревянными куклами… как правило. А что?

— Вот это я нашел под живой изгородью на краю луга. Капитан Уилтон вспомнил, что в то утро, когда произошло убийство, он видел девочку, которая потеряла куклу.

— Так спросите капитана, пусть он ее найдет! У меня тяжелые роды — ягодичное предлежание, а после этого надо ехать к фермеру, у которого топор выскользнул из рук и едва не отхватил ему ступню. Чудо будет, если удастся спасти ногу! А спасти надо: в армии он не служил, так что бесплатного протеза ему не положено.

Ратлидж пропустил доктора в небольшую приемную; Уоррен положил все необходимое в докторский саквояж и поставил его на выщербленный стол.

— Надеюсь, вы понимаете, если даже Хикем выживет, с мозгами у него совсем плохо. Во всяком случае, ни о каких свидетельских показаниях в суде и речи быть не может! Скорее всего, все, что случилось, совсем стерлось у него из памяти.

— Да, понимаю, — ответил Ратлидж. — Вы почти всю жизнь служите местным жителям. Как по-вашему, кто мог убить Чарлза Харриса?

Уоррен пожал плечами:

— Мейверс, конечно! Я бы в первую очередь подумал о нем. Капитана я знаю недостаточно хорошо и судить о нем не могу… И все же Леттис собралась за него замуж, а Чарлз всегда трепетно относился к своей подопечной. Он бы ни за что не допустил, чтобы какой-нибудь негодяй сломал ей жизнь.

— А Кэтрин Тэррант?

Уоррен покачал головой:

— Хотите сказать — из-за того немца? Не будьте идиотом. Не представляю себе Кэтрин за деревом с дробовиком… И потом, если бы она хотела убить Харриса, она бы пришла к нему в «Мальвы» в первый же день, как полковник вернулся с войны. Зачем ждать так долго? Впрочем, мне платят вовсе не за поиск преступников. Найти убийцу — ваше дело. Кстати, по-моему, вы продвигаетесь чертовски медленно!

Хэмиш в голове у Ратлиджа довольно захихикал: «От тебя осталось полчеловека, вот в чем дело. Лучшую половину ты оставил в окопах, в грязи и страхе, а назад привез только обломки. И в Лондоне об этом знают!»

Ратлидж круто развернулся и вышел, по-прежнему сжимая в руке куклу.

Уилтона он застал в гостиничном баре; тот пил виски, угрюмо глядя на бокал. Ратлидж присел за угловой столик и осведомился:

— Не рановато ли для виски?

— Нет, если пришли от гробовщика, — ответил Уилтон, снова и снова вертя бокал. — Вообразите, раньше этому дураку ни разу не приходилось хоронить человека без головы. Он и боится, и взбудоражен. Не хотим ли мы, чтобы полковника хоронили в военной форме? Давайте обсудим покрой рубашки… Воротник стойка или отложной? Может быть, накрыть… останки шелковым шарфом? Не желаем ли мы положить в гроб подушку? Вы только подумайте: подушку! Спрашивается, для чего ему подушка? Чтобы на ней лежали плечи, разумеется. Не хотим ли мы осмотреть… м-м-м… покойного до начала службы? — Капитана передернуло. — Боже правый! — Он посмотрел на Ратлиджа. — Когда умер Давенант, еще был жив прежний приходской священник, и он вместе со мной ходил договариваться обо всем. Камердинер Давенанта заранее вручил нам коробку с подходящей одеждой. Вот и все. Цивилизованно и просто…

— Обычная смерть. — Увидев, что к ним направляется Редферн, Ратлидж покачал головой, давая понять, чтобы им не мешали. Неожиданно он положил на стол куклу.

Марк Уилтон пристально посмотрел на нее и нахмурился:

— Это что еще за чертовщина?

— Детская кукла.

— Кукла?!

— Вы говорили, что в то утро, когда убили Харриса, вы наткнулись на девочку, потерявшую куклу. Она сидела на дороге у самого луга.

— Ах да, припоминаю. Кажется, она рвала цветы. Она потеряла куклу и никак не могла ее найти. Значит, все-таки нашла…

— Куклу нашел я. А теперь хочу найти девочку.

Уилтон устало улыбнулся:

— Чтобы спросить, не держал ли я в руках дробовик, когда наши с ней пути пересеклись? Сначала пьяный безумец, теперь ребенок… Боже правый!

— И тем не менее…

— Понятия не имею, кто она и как ее зовут. Маленькая, хорошенькая, улыбчивая… одним словом, ребенок. Я с детьми дела почти не имел. Даже не уверен, что узнаю ее, если снова увижу.

— Надеюсь, вы не возражаете против того, чтобы обойти вместе с сержантом всех арендаторов в «Мальвах» и фермеров, которые живут неподалеку от церкви.

Поняв, что инспектор не просит, а приказывает, Уилтон некоторое время молча смотрел на него.

— Вы серьезно?

— Совершенно серьезно.

— Что ж, ладно, — вздохнул Уилтон.

— По словам Леттис Вуд, вечером в прошлое воскресенье, перед тем как она оставила вас с Харрисом в гостиной, вы обсуждали вашу свадьбу. О чем вы с полковником говорили потом? Заходила ли речь о Кэтрин Тэррант?

— О Кэтрин?! — удивился Уилтон. — С чего бы нам говорить именно о ней… тем более ссориться из-за нее? Мы с Чарлзом ею восхищались!

— Если не о Кэтрин Тэррант, тогда, может быть, о миссис Давенант?

Уилтон рассмеялся:

— Вы в отчаянном положении, как я погляжу! Решили, будто я застрелил Харриса, защищая доброе имя своей кузины? Она-то чем привлекла ваше внимание?

Ратлидж пожал плечами:

— Хватаюсь, так сказать, за соломинки… — Он понял, что повторяет слова Леттис Вуд. Неужели она так задела его за живое? — Свидетели не выстраиваются в очередь, чтобы поделиться с нами ценными сведениями об убийце Харриса. Невольно начинаешь подозревать, что у местных жителей созрел заговор, цель которого — не дать мне найти то, что спрятано очень надежно.

Уилтон посмотрел на него в упор. Худое, усталое лицо инспектора казалось непроницаемым. Из-за чего он выглядит таким больным — из-за туберкулеза? Может, военные раны? Люди больные часто умеют посмотреть в самый корень вопроса, как будто близость смерти обостряет их чувствительность.

Последние слова Ратлидж выпалил от досады, злясь и на Уилтона, и на себя. Но реакция последовала совершенно неожиданная.