Книга Клан новых амазонок - Чингиз Абдуллаев

– Ваша подруга Виолетта тоже живет, не зарегистрировавшись.

– Вы же прекрасно знаете, почему. Дочь Царедворцева не разрешает отцу жениться, а он не хочет ее огорчать. Только в этом истинная причина.

– Да, наверное… Когда к вам приезжал Харазов?

– Сразу после перерыва, часа в два.

– А когда вы вернулись домой?

– Можно узнать внизу у дежурного, – улыбнулась Кира. – Там фиксируют с точностью до одной минуты, когда мы проезжаем охрану. Кажется, ближе к пяти. Я все время была в офисе компании. Там столько дел!..

– Когда Харазов ушел от вас?

– Точно не скажу, в три или в четыре. Мы долго беседовали.

– Вы знаете, что нашли пуговицу, закатившуюся под куст? Как раз под окном, где была ваша спальня.

– Следователь сообщил мне об этом.

– Они начали проверку всех водителей и охранников, которые были в тот вечер на парковках у других коттеджей, но я попросил их прекратить проверку.

– Почему?

– Эта пуговица принадлежала Мареку Лихоносову.

– Что вы такое говорите? Значит, он убил Пашкова? – нахмурилась Кира.

– Нет, он не убийца. Но он успел рассказать мне, что поднялся на второй этаж, чтобы попросить денег у вашего мужа. И обнаружил его мертвым.

– Бред какой-то! Значит, он вошел раньше Турелина? А кто выпрыгнул в окно.

– Это и был Лихоносов. Просто Турелин не успел его разглядеть.

– Но кто же тогда убийца?

– Этого мы пока не знаем.

– Понятно. Одна версия чуднее другой. А убийца гуляет на свободе…

– Мы его найдем, – пообещал Дронго, поднимаясь.

– Надеюсь, вы меня извините, но я тороплюсь. Вас проводят. – И Кира вышла в другую комнату, оставив его одного.

Уже из машины Дронго позвонил Илоне:

– Когда к вам приехала Тереза?

– Примерно в половине пятого. Она была в таком состоянии… Поэтому после пяти я позвонила к вам.

– Ясно. Вы сказали ей об убийстве Лихоносова?

– Сказала. Она беспрерывно плачет, говорит, что все это нам наказание. Вы, наверное, слышали, что в двенадцатом году ожидают конца света.

– Что будете делать, если это произойдет на самом деле?

– Не знаю. Но все равно жалко. Надеюсь, что встречу конец света не в Судане. Было бы очень обидно умирать в Африке. Здесь гораздо интереснее.

– Тогда конечно, – согласился Дронго. – А где был ваш супруг сегодня днем?

– Вы подозреваете его в убийстве Марека? – сразу спросила Илона.

– Просто хочу уточнить.

– У себя в посольстве. Приехала делегация из Бухареста, и он целый день был занят с ними.

– Ясно. Не отпускайте никуда Терезу, пусть она пока поживет у вас.

– Куда я ее отпущу? Конечно, будет у нас.

Он попрощался и перезвонил Виолетте:

– Добрый вечер. Вы знаете, что произошло сегодня днем?

– Это ужасно, просто ужасно! Мне позвонил Николай Герасимович и все рассказал.

– Откуда он узнал?

– Ему сообщил следователь. Он интересовался, где был Царедворцев сегодня днем. А он был как раз у меня. Приезжал ко мне, чтобы пообедать. Я готовлю ему рыбу на пару, так полезнее для его печени.

– В какое время он у вас был?

– Примерно с половины первого до половины второго.

– А потом уехал?

– Конечно. У него столько дел. Он работает за себя и за свою дочь, которая только мешает ему своими придирками.

– Я с ней разговаривал. Очень нервная особа и действительно мешает бизнесу своего отца.

– Этого ему все равно не докажешь.

– А вы были дома после двух?

– Конечно. Я и сейчас дома. Куда мне в такую погоду?

– До свидания, – попрощался Дронго и тут же перезвонил Турелину.

– Я ничего не видел и ничего не знаю! – крикнул Турелин. – И хватит меня беспокоить! У меня температура тридцать восемь, и я лежу дома. А ваш следователь еще смеет меня спрашивать, где я был сегодня в два часа дня… Какое хамство! Я умираю у себя дома, а он подозревает меня в убийстве Марека Лихоносова… Да, да, я все знаю. Его сегодня в два часа дня сбила машина. Только я никого не сбивал и не убивал! И у меня вообще нет машины, только служебная. И мне вполне достаточно. Вы меня слышите? Я никого не убивал и вообще больше не хочу ничего слышать об этой ужасной истории! – И он бросил трубку.

Дронго улыбнулся, набирая номер телефона Роберта Криманова. И сразу услышал вместо привычных гудков популярную мелодию. Затем раздался веселый голос Криманова:

– Я вас слушаю, господин эксперт.

– Вы знаете, что сегодня произошло?

– Конечно, знаю. Убили несчастного Марека. Этого следовало ожидать. Его беспорядочные половые связи рано или поздно…

– Как вам не стыдно, Роберт! При чем тут его связи? Лихоносова сбила машина.

– Наверное, кто-то из его поклонников или любовников, – продолжал изгаляться Криманов. – Я всегда говорил Мареку, что нужно быть осторожнее, но он меня никогда не слушал. И видите, чем это закончилось…

– Где вы были сегодня днем?

– Нигде. Сидел у себя дома. И как раз недалеко от Измайловского парка. И у меня есть два внедорожника. Это я говорю на тот случай, если будете задавать те же вопросы, что и следователь. Можете осмотреть мои машины, они стоят на стоянке рядом с домом. Но я его все равно не убивал.

– Ключи от ваших машин вы держите на стоянке?

– Конечно. Их никому не дают без моего разрешения… Хотя нет. Их обычно берет мой водитель. Но он чудесный человек и работает со мной уже девять… нет, даже десять лет.

– Понятно. Постарайтесь удержаться от комментариев в ближайшие несколько дней, иначе потом вам будет стыдно, – посоветовал Дронго.

– Почему стыдно? – не понял Криманов.

– Я вас предупредил. – И Дронго отключился.

Он откинул голову на сиденье машины и попросил водителя отвезти его домой. Позвонил Вейдеманис, который сообщил, что они вылетают в пять утра. Дронго устало кивнул, словно Эдгар мог его увидеть, затем перезвонил Тихомолову и спросил:

– У вас уже есть результаты вскрытия?

– Есть, конечно, – ответил следователь. – Здесь у нас настоящий сумасшедший дом. Я даже не думал, что этот Лихоносов настолько популярен. Включите телевизор и послушайте, какую дикую чушь говорят по всем каналам. Нетерпимость к инакомыслящим, вызов всему свободному обществу, преследование людей, которые не хотят жить в казарме, сознательное убийство человека с другой сексуальной ориентацией… Просто голова идет кругом! Наш пресс-секретарь уже третий час отвечает на вопросы журналистов.