Книга Обязательное условие - Валерий Афанасьев

Трофимыч согласился без возражений. Действительно, кому, как не ему, управлять наземным транспортом.

Вездеход бежал резво, оставляя за собой километры и поднимая с поверхности, на которую никогда не ступала нога человека (по крайней мере, сведений об этом не имелось), облако пыли. Трофимыч был рад после длительного полета прокатиться по твердой почве (а то когда еще придется) и держал довольно приличную скорость, ровная поверхность это позволяла. Машина шла почти без тряски. Кабина вездехода возвышалась над восемью двухметровыми колесами, каждое из которых имело независимую подвеску и свой собственный привод. Очень удобно. Такая конструкция позволяла преодолевать камни и трещины до метра размером, не особо об этом беспокоясь. Препятствия же размером до полуметра вездеход преодолевал с ходу, почти не замечая их. Двухметровый дорожный просвет был тоже очень кстати. Конечно, с реактивным катером не сравнишь, но вездеход перед катером имел один большой плюс – он передвигался на электротяге, и зарядить его аккумуляторы можно, находясь и на базе, и в дальнем походе. А вот топливом для катера можно разжиться лишь на Земле или на крупной базе. Так что в некоторых случаях вездеход предпочтительнее, особенно если местность позволяет его использовать.

Местность постепенно повышалась. Начали попадаться скалы, пока относительно небольшие и редкие. Трофимычу приходилось маневрировать, выбирая дорогу ровнее.

– Кэп, ответьте, – из рации вездехода донесся голос Вячеслава.

– Что случилось?

– У нас все в порядке. Как там у вас? Пока не добрались до места?

– Пока нет, но, видимо, уже скоро. На горизонте скалы, судя по всему, сигнал идет оттуда.

– Если что, мы с Иржи готовы вылететь на помощь.

– Знаю, спасибо. Вот только оставлять «Легас» без присмотра совсем не хочется. Да и необходимости в этом пока нет.

– Ладно, мы будем на связи.

– Беспокоятся ребята, – сказал Кэп Трофимычу, отключив рацию.

– Понятное дело. Я бы на их месте тоже беспокоился.

Скалы снова подросли, и вездеход катился по пока еще широкому, но постепенно сужающемуся ущелью. Пеленг источника сигнала уверенно показывал его местонахождение. Механик неожиданно затормозил.

– Все, мы приехали. Источник – за следующим поворотом.

– Так чего же ты остановился, дружище?

– Хочу для начала кое-что проверить.

Трофимыч открыл грузовой шлюз вездехода, горный робот выбрался на грунт и резво побежал по ущелью. Секунд через пятнадцать он скрылся за поворотом.

– Вполне разумная предосторожность, – согласился Кэп.

Как показали дальнейшие события, предосторожность была более чем разумная. Отблеск яркой вспышки осветил стены ущелья, и связь с горным роботом исчезла.

– Ну ничего себе! – Впоследствии Кэп с Трофимычем спорили, кто из них сказал эту фразу первым.

– Кэп! Кэп! Трофимыч! Отзовитесь! – Голос Вячеслава был полон беспокойства.

– Все нормально. Это взорвался наш горный робот. Или его подстрелили.

– И это вы называете «нормально»?! Немедленно убирайтесь оттуда! Не иначе это засада.

– Не паникуй, Слава. На засаду это совсем не похоже. В противном случае робота как раз пропустили бы, а стреляли по нам.

Вполне резонно. Но если это не засада, то что?

– Что вы собираетесь делать?

– Надо подумать.

Механик включил заднюю передачу и медленно повел вездеход в обратном направлении. Отъехав метров двести от поворота, он остановился. Всегда лучше иметь пространство для маневра. За годы, проведенные в дальней косморазведке, случалось много разного. Правда, в роботов, принадлежащих «Легасу», пока не стреляли.

– Трофимыч, ты что думаешь? На что это все похоже?

– Это похоже на панику. Похоже, что те, кто засел в ущелье, сильно напуганы. Вот и палят, во что придется, или мин набросали, что, впрочем, маловероятно.

– Вполне вероятно. Я имею в виду, что палят с перепуга. Увидели робота незнакомой модели, вот и выстрелили, – согласился Кэп.

– Наверняка. А нам что теперь делать?

– А может, ну их, не хотят, чтобы их спасали, и не надо, – предложили с «Легаса».

– Нет уж. Хотят не хотят, а надо это дело прояснить до конца.

– Мы свернули с курса, сожгли драгоценное топливо, а они, видите ли, не хотят спасаться, – возмутился Трофимыч.

– В общем, мы остаемся на месте и разрабатываем план дальнейших действий, – подвел итог Кэп.

Трофимыч попробовал вызвать тех, кто скрывался за поворотом, по рации, используя разные диапазоны. Безответно. Судя по всему, его просто не слышали.

– Надо послать парламентера, – предложил Иржи.

Мысль в общем-то здравая, с этим все согласились. А вот дальше…

– Как же его послать, если там сразу стреляют?

– Надо сделать так, чтобы было понятно – это парламентер, – продолжил свою мысль Иржи.

– И как это сделать? У кого есть предложения? – поинтересовался капитан.

Думали недолго. Первым отозвался Вячеслав:

– Давайте напишем плакат и отправим с ним самого маленького и безобидного робота.

– Хороший план. Вот только кто писать будет? И на чем? – засомневался Кэп. – Прошу заметить, что писать требуется по-луриански. Да, кстати, а лурианская письменность есть в памяти нашего центрального компьютера? Или только устный язык?

– Имеются все необходимые для перевода данные, как в устной, так и в письменной форме. – Центральный компьютер решил ответить на этот вопрос сам.

– Уже хорошо. Что ж, тогда остается придумать текст и перевести его.

Текст послания придумали быстро и так же быстро написали его на листе облицовочного пластика, который Трофимыч, ворча, открутил от внутренней обшивки вездехода. Точнее, русскоязычный вариант текста. После короткого совещания послание решили сделать на двух языках – на русском и соответственно на лурианском. Так сказать, чтобы отразить интернациональность.

Русский тест гласил следующее: «Экипаж космического разведчика «Легас», порт приписки – Земля, предлагает помощь в проведении спасательных работ».

– Ну вот, теперь надо изобразить то же самое по-луриански. Трофимыч, ты как, в каллиграфии силен?

Вся сложность состояла в том, что надпись на лурианском следовало сделать вручную. Нет, центральный компьютер «Легаса», конечно, выведет ее на экран вездехода, и посмотреть, как она должна выглядеть, можно. А дальше придется по старинке, вручную, не было в вездеходе устройства, отображающего графическую информацию на плоскости.

– Если из-за моего неразборчивого почерка сорвутся международные переговоры, я не виноват, – ворчал Трофимыч, перерисовывая изображение с экрана на лист пластика, призванный служить транспарантом.