Книга Дневники герцогини - Джиллиан Хантер

— Я чувствовал себя дураком, разгуливая по Лондону с шишкой размером с куриное яйцо.

— Об этом надо было думать до того, как ты набросился на меня в театре.

— Набросился? — недоверчиво переспросил он. — Как можно трусливо обвинять в подобном человека, который надеялся спасти тебя от прискорбного приключения с герцогом?

— Это ты вел себя как трус, — ответила Шарлотта. — Так что или иди со мной, или уходи.

Филипп вздохнул и последовал за ней. Лакей занял позицию между ними, словно садовая стена.

— Он должен так стоять между нами? — спросил он через плечо Ранкина.

— Боюсь, что да.

— Шарлотта, я здесь, чтобы предложить тебе шанс избежать ужасной неприятности.

— Чего избежать?

— Я знаю, что брак с Уинфилдом стал результатом невинной неосторожности.

— Да? — надула губы Шарлотта. Она, конечно, была неосторожна, но ее мысли о Гидеоне вовсе не были невинными.

Филипп стиснул зубы.

— Мне известна его репутация распутника. Он воспользовался тобой. Как иначе это могло произойти?

— Ох, Филипп, Филипп. — Она наклонилась к правому плечу Ранкина, чтобы ответить. — Все было совсем по-другому. Я поймала его в ловушку. Фактически я месяцами ее расставляла. Я сплела сеть, из которой никто из нас не может теперь вырваться.

Он натянуто улыбнулся:

— Не защищай его. Я видел, каким животным он был в театре. Заносчивый хулиган. Властный…

— …герцог? — Шарлотта вздохнула. — Почему ты так спешишь жениться на мне сейчас, Филипп? Ты ждал, когда я влюблюсь, чтобы разрушить другую мою мечту?

— Другую мечту? — медленно спросил он. — Я был твоей мечтой?

Она кивнула:

— В свое время. Невероятно, правда?

— Думаю, ты стала слишком… — Нахмурившись, он умолк. — Хорошо, буду откровенным. — У моего кузена Ардмора нет других наследников мужского пола, кроме меня. Я наследую ему после его смерти.

— И?

— И… — Лицо Филиппа стало почти такого же цвета, как волосы. — Он отдаст мне половину наследства сейчас, если я женюсь на аристократке.

— Я должна была догадаться, — огорченно сказала Шарлотта. — В Англии аристократических семейств хватает. — Она указала на дверь: — Счастливой охоты.

Он изменил тактику.

— Ты бесхитростная, Шарлотта. Он пользуется этим.

— Я грешнее греха. Это факт. Прими это.

— Позволь мне жениться на тебе. Мы тайно бежим сегодня вечером.

— Бежим? Гидеон тебя на куски разорвет, прежде чем мы покинем Лондон.

Филипп с жалостью посмотрел на нее:

— Не разорвет. Он мне спасибо скажет, что я спас его от брака, к которому он никогда не стремился. Ты женщина не того типа, какой привлекает мужчин вроде него.

Шарлотта отвернулась.

Она не позволит мнению Филиппа ранить ее. Было бы чудесно, выбери ее Гидеон по собственной воле. Но если быть честной с самой собой, ей придется признать, что он намерен быть ее мужем только формально. Она знала его вкус к опытным девицам, прошедшим школу соблазна.

Но она не собирается уступать его без боя. Она могла быть самой вежливой леди на балу и сможет стать страстной подругой в спальне. Если Габриэль и ей подобные намерены украсть Гидеона у жены, Шарлотта снимет свои длинные перчатки и даст бой со всем пылом своих предков Боскаслов. И если Филипп думает, что может снова завоевать ее, то этого не случится. Она не хочет провести жизнь с человеком, которого переросла интеллектуально и эмоционально. Он вчерашняя новость. А герцог — завтрашний скандал.

— Шарлотта, — торопил Филипп. — Ты должна решить. Мы знаем друг друга долгие годы. Я и сам виноват, что потерял тебя. Но я изменился.

— И я тоже, — сказала она. — Тебе придется отпустить меня, поскольку если даже он меня и не любит, то я его люблю.

Она лучше состарится с мисс Пеппертри, чем выйдет за Филиппа. Две старые девы смогут ужиться вместе, вмешиваясь в жизнь других людей. Потому что если она не выйдет за Гидеона, она вообще никогда не выйдет замуж.

— Послушай разумные доводы, — сердито повысил голос Филипп. — Твой герцог только разобьет тебе сердце.

Глава 28

Гидеон провел утро с Девоном на фехтовальной выставке, которую Кит устроил в Найтсбридже. В другое время он вернулся бы с Китом в салон, чтобы отпраздновать событие. Но он не мог удержаться от мыслей о Шарлотте. Ему, как и ей, хотелось верить, что между потерянным дневником и лицом в окне нет никакой связи. Но слишком странно для случайного совпадения, что ее дневник пропал в ту самую ночь, когда ограбили дом майора. Гидеон пытался сложить вместе кусочки информации.

Друзья заметили его рассеянность.

— Хочешь, мы завезем тебя в академию к Шарлотте? — лукаво спросил Кит, развалившись в карете со шпагой на коленях.

— Нет. Мне сегодня надо потренироваться.

— Разве мы не рядом с академией? — выглянул в окно Кит.

— Совсем рядом, — посерьезнев, ответил Девон. — Возможно, нам следует остановиться, Гидеон. На случай если тот человек еще поблизости.

— Не знаю, — сказал Гидеон, глядя, как Кит мягкой тряпкой протирает клинок. — У нее, наверное, сейчас урок.

— Думаю, ты умираешь от желания ее увидеть, — сказал Кит. — И она значит для тебя больше, чем ты хочешь признать.

Гидеон откинулся на сиденье.

— Это действительно заметно?

Кит рассмеялся:

— Ты пытаешься убедить нас, что женишься на Шарлотте только потому, что так положено поступить?

— Она прелестна, — пожал плечами Гидеон, — я это признаю. И что-то в ней… сводит меня с ума. Вы должны мне помочь. Не знаю, что произошло. Я умираю от желания уложить ее в постель… Прости, Девон. Я говорю откровенно и забыл, что ты ее кузен.

— Все в порядке, — заверил Девон. — Я с удовольствием сплю со своей женой. А Шарлотта через несколько дней станет твоей.

Гидеон покачал головой:

— Она заставляет меня смеяться, когда у меня нет поводов для веселья. Взять хотя бы этот дневник, чепуху, которую она написала обо мне. Мне бы нужно злиться. Я и злился. А теперь сам не понимаю, что чувствую.

Шарлотта считает, что он достоин ее любви. В результате Гидеон поймал себя на том, что хочет соответствовать ее ожиданиям и мнению о нем. Даже не понимая, когда это произошло, он перестал играть роль. И женится на ней с открытым сердцем.

Ему бы сопротивляться. Но было слишком поздно. Шарлотта пробралась под его кожу, проникла в кровь. Он никогда не сможет жить двойной жизнью, как планировал.