Книга Измена. Серебряная Принцесса - Стеффи Ли

знаю. — равнодушно отозвался Илья. — Мне нравится Андрей. Хороший парень.

Растерянность расширила свои края.

Ему нравится Андрей?

Что же, Зимний нравится многим. Ничего удивительного.

Быстро кивнула и хотела было сделать шаг в сторону, но имелась одна странность, которая не давала покоя и я задала новый вопрос:

— Но…во Дворце вроде бы нет преподавателя по фамилии Фрейдистов, разве не так?

Усмешка Кузнеца длилась ровно одну секунду. Но она точно была! Я сама видела ее своими глазами. Я стала свидетельницей небольшого чуда. Затем Илья невозмутимо произнес:

— В этом вся соль, Северина.

— Я принёс кофе! — громко заявил, ворвавшийся в кабинет Леша, и поставил на стол три стаканчика.

Я не предполагала, что угощение должно распространится и на меня. Попыталась вежливо отказаться, но староста строго заверил:

— Я восприму это как личное оскорбление и закрою для тебя свой дружественный консультационный бункер.

И снова было невозможно понять, шутит он или нет. Я не стала рисковать. Поблагодарив за кофе и за помощь с решением, взяла стаканчик в руку и, сгорая со стыда, вернулась к своей парте.

Глава 34

— Нет. — уверенно произносит Илья. — Тебе здесь не нравится.

— Да с чего ты это взял? Здесь довольно… мило.

Брови Кузнецова поднимаются вверх. Очевидно, следует раз и навсегда, запомнить, что, описывая «Оазис 911» не стоит употреблять слово «мило», иначе твоим высказываниям никто не поверит.

Однокурсник наклоняется ближе ко мне и говорит в самое ухо:

— Разделяю твою точку зрения. Это самое милое место из всех, в которых мне довелось бывать за всю свою жизнь.

Он издевается? Конечно же. Подшучивает.

Но стоит ему выпрямиться, как я начинаю сомневаться. По лицу и взгляду однокурсника невозможно считать насмешку. Он смотрит совершенно бесстрастно.

— Может, купить тебе чего-нибудь выпить? — взглядом указывает на бар за моей спиной.

— Спасибо, но я уже выпила немного шампанского. Думаю, мне достаточно алкоголя на сегодня.

— Я не про алкоголь. Здесь в меню есть фруктовые коктейли. Тебе должны понравится. — и серьезно добавляет. — Они невозможно милые на вкус.

Мои губы сами собой растягиваются в улыбке.

— Ты меня троллишь, да? — скрещиваю руки на груди.

— Нет. С чего ты так решила?

Кажется, это первый раз, когда Кузнецов применяет ко мне свой прославленный сарказм.

— Как-то очень похоже.

Меланхолично пожимает плечами.

— Я всего лишь хотел быть милым, чтобы соответствовать месту. Но, пожалуй, я все же недостаточно мил.

На минуту я даже забываю об ужасе поцелуя с Левой и прыскаю. И Илья вдруг тоже улыбается. А потом кто-то сзади вновь меня окликает. На этот раз голос принадлежит женщине.

— Северина? Ты же Серебряная Северина, верно?

Оборачиваюсь и натыкаюсь на изучающий взгляд. На вид незнакомке лет сорок или сорок пять. Я удивлена её здесь встретить. Наверное, у меня неверные взгляды на жизнь, но я отчего-то полагала, что ночные клубы посещает только молодежь. Да и на светскую тусовщица дама не особо похожа. На ней строгий деловой костюм из добротной ткани, неброский вечерний макияж, а короткие волосы идеально уложены.

Женщина улыбается так, словно мы давно с ней знакомы. Однако это не так. У меня с детства хорошая память на лица, и я точно знаю, что никогда раньше её не встречала.

— Добрый вечер. Да, все верно. — вежливо отвечаю. — Но простите, кажется, я вас совсем не знаю.

— О, конечно! Конечно, не знаешь! Но это поправимо! — она улыбается ещё шире и делает шаг ко мне, чтобы не пришлось продолжать кричать. — Меня зовут Матильда Рудольфовна Трель. Я работаю в журнале «Светские Вечера». В свое время мы с твоей мамой были хорошими подругами. И недавно мне выпала честь написать о ней большую статью.

— Вы знали мою маму? — неуверенно переспрашиваю я.

От нее пахнет дорогими духами. Приятный аромат, но слишком густой. Удушающий.

— Да, мы с ней в свое время учились в одном университете. Только на разных факультетах. Я подумала, как было бы чудесно, если бы и ты сказала о ней пару слов для статьи. Не знала, как лучше с тобой связаться, и вот неожиданно я встречаю тебя здесь.

— Наверное, неожиданность ваше второе имя? — раздается голос Ильи за моей спиной.

Матильда Рудольфовна, чей взгляд был обращен на меня, поднимает глаза выше. Потом еще чуть выше. Разглядывает Кузнеца с затаенным недоверием, но улыбка так и не спадает с её лица.

— Ах, если бы, молодой человек. Если бы. — шутливо отвечает парню и тут же возвращается к беседе со мной. — Северина, могу я на пару минут позвать тебя в отдельную комнату. Здесь очень шумно, сложно общаться. Уверяю, мне нужно всего пару минут. Я не отниму у тебя много времени.

Самое правильное — тактично отклонить ее предложение и отойти в сторону. Но что-то сдерживает от разумного шага. Что-то усиленно подталкивает согласиться и кивнуть.

А женщина все так же продолжает улыбаться. Ее выражение лица напоминает годами натренированную маску. Но мне чудится будто в ее карих глазах отражается настоящая радость, когда она получает мое согласие.

Трель кивком головы просит идти за ней. Собираюсь попрощаться с Ильей, но староста удивляет. Молча дает понять, что тоже последует за нами. И это отчего-то успокаивает. От мысли, что Кузнец будет рядом, я чувствую себя гораздо спокойнее.

Одними губами говорю ему спасибо.

Мамина возможная подруга заводит нас в небольшую комнатку. Приглушённый свет, полукруглый диван. Круглый стеклянный стол и воткнутый в него шест.

Илья обводит пространство беглым взглядом и лениво замечает:

— Матильда Рудольфовна, если вы хотите продемонстрировать нам с Севой навыки приватного танца, то мы лучше сразу откажемся. Моя подруга, конечно, стойкая духом девушка, а вот я чересчур раним. Я к такому не готов.

Я в ужасе округляю глаза и поворачиваю голову на двухметрового Кузнеца. Стоит ли говорить, что он все так же невозмутим? И журналистка под стать ему, она не теряется. В ее негнущейся улыбке проскальзывает нечто неуловимо хищное.

— Вы очень занятный молодой человек. Я упустила, как к вам стоит обращаться?

— Просто друг Северины. — отвечает Илья.

— Что же, просто друг Северины, сегодня приват другого рода. Вам не стоит волноваться.

С