Книга Пленник иллюзий - Эмма Райц

Поравнявшись с Максом, он протянул ему левую здоровую ладонь, а правой благодарно похлопал по плечу, рискуя оставить следы на тёмно-бежевой водолазке Охотника.

– Сколько двухсотых? – Макс понимающе кивнул.

– Десять. Десять, сука, спецов… Почти весь мой костяк, – белки глаз Матвея были практически малинового цвета, а скулы нервно подрагивали. – Я не понимаю, какого х…

– Не здесь, – шикнула Пики.

– Заходите… – Андрей ткнул пальцем в дверь своей палаты.

– И ты там был? – Матвей подозрительно скосился на своего неудавшегося юнгу.

– Нет. У меня другое… – Фенрир хотел было шагнуть следом за ними, но Лера вскинула ладонь:

– Подожди снаружи.

– Зашибись…

* * *

– Что там произошло?

Черномор, зло пыхтя, плюхнулся на стул и уже хотел закурить, но Пики резво выдернула сигарету из его потрескавшихся губ.

– Эй!

– Тут датчики.

– Блядство…

– Матвей, что случилось?

– Нас слили.

Лера упрямо качнула головой и повторила вопрос:

– Нормально объясни. Что случилось?

– Мне позвонил Моцарт. Четыре дня назад. Сказал, что группа контрактников без шевронов и опознавательных знаков работала на севере Сирии. Парни перестали выходить на связь, а потом выяснилось, что их всех взяли в плен. Одна из банд под финансами турков. Попросил сгонять туда и вывезти всех, кого сможем, – Черномор, морщась, стащил с себя бушлат и, зайдя в ванную комнату, начал разматывать бинты.

– И ты потащил туда всех своих? – Лера повысила голос под шум воды.

– Естественно! Разогнать бандитов, вывезти оттуда шестнадцать человек… Впятером такое не провернёшь!

– По мне, так и сорок – маловато, – возразил Макс.

– Ну сколько было… У меня ж не армия, – Матвей покосился на него из-за приоткрытой двери.

– Позвонил бы сразу.

– Прикалываешься? Когда бы великий и ужасный Григорьев звонил лохам из «Феникса»? – прыснула Лера.

– Ну давай, госпожа, поиздевайся, – Черномор вытащил из-за пазухи плоскую металлическую коробочку, открыл её, вчитался в тусклом свете в мелкие буквы названий на тюбиках и выбрал нужный.

– Ты сам же первый любитель опустить моих солдат, – цокнув языком, Пики, включила верхний свет, обработала руки антисептиком и забрала у Матвея тюбик, присев на соседний стул.

– И когда ты понял, что всё пошло не так? – Макс продолжал подпирать плечом дверной косяк, сонно потирая глаза.

– Да как только мы приземлились… Почуял неладное, но решил, что просто нервяк из-за срочности. А вот когда вооружённая западным оружием сотня боевиков встретила нас с распростёртыми объятиями…

– Вам повезло, что наши были неподалёку. Иначе мы бы не успели вытащить вас живыми. Только вот теперь, судя по всему, я отхвачу по полной за самоволку.

– Прости, куколка. И спасибо…

Лера сосредоточенно распределяла белковый герметик по рассечениям кожи на ладони Матвея. Тот хмурился и тихо шипел от боли. Пики по привычке дула на раны, хотя это почти не помогало.

– Давай второй.

– Почему меня сливают? – Черномор протянул ей ещё один тюбик. – Я ни разу не отказывался от заданий, нигде не светился больше остальных. Ну бухчу из-за задержек оплаты. Так все бухтят!

– Никакие приказы не нарушал? Левыми делами не грешил?

– Макс, ну какие левые дела? Я у них под микроскопом, блядь, живу. Все левые дела закончились, когда меня в отряд взяли сто лет в обед, – Матвей перевёл взгляд на Леру: – Пупсик, можешь через Морока разузнать, что к чему? Он же лучший друг Поталина.

– Денис в Китае до мая. Не думаю, что он в курсе последних решений.

– Зашибись… – Григорьев почесал затылок, зевнул и снова повернулся к Давыдову-старшему. – А это нормально? Дэна сослали, меня сливают, вас подставляют… Какая-то муть творится, не замечаете? Ай! Блин, Перовская! – почувствовав жгучую боль, он глянул на Леру и упёрся в раздражённый молчаливый взгляд и быстро вскинутые брови.

– Нас подставляют? – переспросил Макс.

Запоздало вспомнив, что Охотник не в курсе нападений на Леру, Черномор прокашлялся:

– Ну… Получается, что вы… типа подставились… Раз поехали меня выручать. Моцарт вынесет вам мозг…

– Никогда такого не было, и вот опять.

– Прошерстить бы Минобороны…

– Ну пойди, прошерсти, – закончив с ранами Матвея, Лера придирчивым взглядом осматривала результат своего труда. – Через сутки твоя база окажется нечаянно взорванной. А твоё имя чудесным образом исчезнет из всех архивов.

– А что тогда делать?

– Не знаю…

* * *

Доковыляв до отделения интенсивной терапии, Андрей дождался на посту дежурной медсестры, быстро вычитал её имя на бейдже и, налепив на лицо свою самую обезоруживающую улыбку, тихо спросил:

– Татьяна, вы не могли бы мне помочь? У вас в реанимации лежит Злата Смирнова. Я просто обязан к ней попасть…

– Молодой человек, – устало начала та, потом заметила, что улыбчивый наглец перед ней одет в больничную пижаму, и нахмурилась, – а вы вообще что тут делаете в такую рань? Марш в палату!

– У меня бессонница, – соврал Фенрир. – И я очень переживаю за свою девушку. Пожалуйста… На несколько минуточек, – он снова мило улыбнулся.

Медсестра в ответ раздражённо закатила глаза, но кивнула в сторону ближайшей палаты:

– Пять минут.

– Вы ангел!

Как только Фенрир доковылял до двери, на посту раздался неприятный звуковой сигнал, и Татьяна пулей метнулась в одну из палат, а в противоположном конце коридора уже слышны были голоса других врачей и грохот нескольких каталок. В надежде, что о нём в суете не вспомнят, Андрей быстро зашёл к Злате и, приперев костыль к стене, уселся рядом с высокой койкой.

Накануне впопыхах он от нервозности и бессилия даже не вспомнил про их датчики. Оставалось только благодарить архитекторов и строителей госпиталя за близость отделений хирургии и реанимации. Осознание худшего исхода ударило по вискам Фенрира волной липкого страха и колючего самобичевания за собственную глупость.

«Нужно будет потребовать у Леры отключить ограничение. Или хотя бы увеличить расстояние…»

Прижавшись щекой к металлическому поручню, Андрей долго смотрел на бледную Злату, аккуратно перебирая её тонкие тёплые пальцы на