Книга Бессонная война - Сэм Альфсен

в боях – и ты сам прекрасно понимаешь, по какой причине. Ты и дальше будешь руководить отрядом снабжения. И я очень попрошу свести твоё присутствие на передовой к минимуму. Если вдруг что-то с тобой случится…

– Нет нужды объяснять, генерал Отэн. Я вас понял.

Пока Нуска возвращался к своему отряду, он вдруг заметил, что его походка стала шаткой и неуверенной. В таком состоянии возвращаться к своим людям было нельзя, поэтому лекарь некоторое время постоял в лесу и в прямом смысле этого слова постучал лбом о дерево.

Он действительно не готов. Он не способен отвечать даже за самого себя, не говоря уже о других людях. И он, как и эрд, начнёт поступать опрометчиво и первым бросаться в бой. Из-за дикого страха за чужие жизни.

Но в лагерь Нуска вернулся в приподнятом настроении, а затем весь остаток вечера развлекал солдат выпивкой и рассказами об Эрьяре.

– А вы знали, что лучшие злачные места находятся далеко-о-о не в богатых районах? Если свернёте за угол на центральной площади и пройдёте немного вглубь, то, не доходя до трущоб, наткнётесь на…

– Ха! Да я лично общался и с первой помощницей Вильной, и со вторым помощником Наридом! Одна не говорит, а просто плюётся пламенем, а другой вечно выскакивает из-за спины и пытается её поддеть. Вряд ли они когда-то встречались, но…

– А эрд Син, офицер Нуска? Какой он? Вы же общались с ним лично? – вдруг восторженным голосом поинтересовалась Ойми. Однако тут же осеклась, увидев, как весь запал лекаря вмиг пропал, а с его лица сползла наигранная улыбка. Веселье резко сменилось глубокой задумчивостью, и все члены отряда мгновенно затихли.

– А эрд… – неуверенно пробормотал Нуска, но затем нахмурился и заговорил громче. Он поставил ногу на бревно, на котором сидели солдаты, и поднял над головой глиняную чашу, до краёв наполненную вином. – А эрд Син нуждается в нас, в простых бойцах. Он заботится о нас и сражается, и поэтому… Мы должны отплатить ему за заботу и сделать всё, чтобы как можно скорее закончить войну.

И поза, и голос Нуски показались бойцам такими уверенными, переполненными патриотизма, что они повскакивали со своих мест.

– Верно! За эрда!

– Будем сражаться за эрда Скидана!

– До последней капли крови, до победы! – выкрикнула громче остальных Варла.

И тогда их крики подхватили солдаты из других отрядов – они и без того долгое время вслушивались в речи Нуски, а теперь и сами прониклись невиданной любовью и преданностью к своей стране, к своему правителю.

А сердце Нуски быстро и громко колотилось, сжимаясь от страха.

Он убеждает людей жертвовать собой. Но без их жертвы Син не справится. Имеет ли Нуска право на то, чтобы убеждать их умирать во имя Скидана и Сина Рирьярда?

Нуска всё ещё делил палатку с Оанном. Хоть тот и быстро засыпал, но своей необычной дэ невольно мешал лекарю, и без того потерявшему покой, засыпать. Но когда Нуска наконец провалился в беспокойные сновидения, то пожалел об этом.

Перекрёстный огонь. Прожигая насквозь небеса и звёзды, от горизонта до горизонта потемневшее небо расчертили яркие всполохи огня и льда. От перепадов температур многие падали штабелями – умирали от остановки сердца. Нуска с животным рёвом рвался вперёд, отбиваясь от нападавших полупрозрачным щитом светлой дэ, но защитить других он не мог. Весь его отряд – Варла, Ойми, Оанн, Гард и несколько незнакомых лиц – не подавал признаков жизни. Лицо Варлы прожгло до костей, а из плеча Ойми торчало длинное ледяное копьё. Оанн лежал лицом вниз и не шевелился, а Гард… Гард лишился ног. И Нуска остался один наедине с повозкой снабжения – защищать и пробиваться вперёд, к другому корпусу. Его цель была ясна, он уже видел скиров соратников за спинами врагов, но противники всё прибывали, а Нуска не мог ни одного из них проткнуть мечом. Просто не мог. Потому что его вторая рука повисла вдоль тела и, кажется, была сломана.

И тогда он, потерявший всякую надежду, услышал за спиной пугающе знакомый по десятку сновидений голос. Как ночной кошмар, он преследовал его. Нуске никогда не доводилось видеть эту страшную женщину воочию, но во сне он узнавал её даже по лёгкому дуновению дэ.

– Забирайте хаванца. Отступаем. Наша миссия выполнена.

Тяжёлый удар пришёлся по голове – в глазах в одно мгновение потемнело. И Нуска, запутавшись в собственных ногах, повалился на землю. Кровь заливала глаза, и лекарь почти ничего не мог разобрать, но, вскинув голову, всё же успел в последний раз обвести взглядом поле боя.

Перед ним стояла женщина в белоснежном одеянии. Ярким пятном она выделялась на фоне мёртвых тел и потемневшей от крови земли. Чистая и ослепительная, она ласково улыбалась, а её бледно-серые глаза сверкали как никогда ярко.

Глава 63. Давно не виделись

Это была Эрьяра. Именно та, которую Нуска помнил: вымощенная камнем, красивая и сверкающая, полная разодетых, праздношатающихся аристократов. Лекарь ожидал, что в столице его встретят военные отряды, марширующие вдоль улиц солдаты и нахмуренные лица сурии. Но всё было так же, как и всегда: лавочники распродавали своё барахло и съестное, ночные забегаловки постепенно зажигали огни, а люди, довольные и счастливые, спешили по своим делам. Словно войны и вовсе не было, а все слухи, случайно дошедшие до Арценты, были чьей-то выдумкой.

Огромный вооружённый отряд совсем не вписывался в эту расслабленную обстановку. Люди провожали их задумчивыми взглядами и вновь возвращались к пустой болтовне. Нуска с некоторым изумлением наблюдал за этим и в какой-то момент понял, что совершенно не рад вновь оказаться здесь.

Ему не нравились эти высокие каменные стены, эти твёрдые дорожки под ногами и эти сытые рожи богатых hve. Пускай некоторые улочки и хранили приятные воспоминания, но их было настолько мало, что в какую-то секунду Нуска просто застыл на месте, удивлённо разглядывая дома, снующих торговцев, бедняков и богатеев.

Неужели Нуска прожил здесь несколько лет? Неужели называл это место домом? Сейчас, попав сюда вновь, лекарь не смог припомнить ни одного хорошего момента из своей прошлой жизни.

Он был бедняком и изгоем, привлекающим слишком много внимания своей внешностью. Он умел лишь то, чему когда-то обучил его отец, – лечить. Медяки, которые он зарабатывал, в тот же день уходили на еду, свечи, тряпьё и мыльные корни. Изредка случалось, что больной оказывался щедр, – тогда Нуске выпадал шанс выпить и отведать кусок поджаренного на масле мяса. Так и