Книга Опасная леди - Мартина Коул

– Жаль, что у меня не хватило смелости оставить его, мама. Стоит мне вспомнить, как он лежал там... – Голос ее дрогнул, и, рыдая, она зарылась в подушки.

Сара не могла смотреть дочери в глаза и вышла из комнаты. Она спустилась вниз, прошла в гостиную и налила себе изрядную порцию виски. Несмотря ни на что, она должна сделать все домашние дела.

Когда вечером Сара поднялась к Море, та уже спала, на ее длинных ресницах блестели слезы. Сара подоткнула одеяло, поплотнее укрыв плечи дочери, и помолилась Богу, чтобы послал Море успокоение и бодрость. Она знала, что еще не скоро все станет по-прежнему, если вообще это когда-нибудь возможно.

Только на следующее утро Сара поняла, почему дочь спала так мирно и так долго. Не добудившись Моры, Сара, встревоженная ее бледностью, сдернула с нее одеяло и увидела, что дочь лежит в луже крови, промочившей простыни и даже матрас. Мора Райан истекала кровью!

На крик Сары примчалась ее подруга Пэт Джонстон, взглянула на Мору и немедленно вызвала "скорую помощь". Мору увезли в больницу, и, пока ее оперировали, Сара и Пэт сидели рядом, охваченные тревогой и горем.

Пэт сразу поняла, что случилось, и поклялась, что тайна умрет вместе с нею. Вызывая "скорую помощь", она позвонила также и Майклу, не зная, что еще предпринять. А теперь она сидела рядом с подругой, держа ее за руку. Напряжение Сары достигло предела: она ждала, когда кончится операция. До своего смертного часа Сара не перестанет раскаиваться в том, что отвела дочь в ту маленькую квартирку в Пэкхеме. Пусть лучше родила бы ребенка здесь, в больнице Святого Чарльза, где врачи сейчас отчаянно борются за ее жизнь. Сара крепко зажмурилась, стараясь вытравить из памяти страшные видения...

Сара услышала, как открылись двери операционной и обернулась. Появился хирург. Халат его был забрызган кровью, лицо мрачно.

"Неужели дочь умерла?" – подумала Сара, но тут раздался голос хирурга:

– Миссис Райан, самое худшее позади.

– Слава Богу! Ох, слава Богу! – услышала Сара свой собственный голос.

– На вашем месте, я не спешил бы благодарить Господа, миссис Райан! Вашу дочь всю изрезали и пришлось удалить оба яичника, к тому же внутрь попала инфекция, а больная не в силах была с ней бороться. Тот, кто делал аборт вашей дочери, заслуживает пожизненного заключения. – Врач покачал головой. – Она чудом осталась жива, только она не сможет больше иметь детей. Пока она еще под наркозом. Но повторяю: худшее позади. Впрочем, трудно сказать, что будет с ее рассудком после всего случившегося.

– Благодарю вас, доктор. Спасибо, – глухо произнесла Сара, испытывая стыд.

– Тот, кто искалечил вашу дочь, должен понести наказание. За все годы моей практики я ничего подобного не видел! Такое ощущение, что внутрь к ней лезли домкратом! Настоятельно прошу вас сообщить мне адрес этого человека. Я ничего не скажу полиции о вашей дочери, она и так жестоко наказана. Но нельзя допустить, чтобы такое когда-нибудь повторилось с другой женщиной.

Сара кивнула, достала из сумки тот самый клочок бумаги, который Море дали в лаборатории, и подала хирургу. Он похлопал Сару по плечу и сказал:

– Конечно, простой выход из положения иногда кажется соблазнительным, но, поверьте, это никогда не срабатывает. В результате приходится платить за это дорогую цену. Ваша дочь сейчас в палате интенсивного ухода, можете ее повидать. – И он вышел, сжимая в руке бумажку с адресом.

У входа в палату Сара и Пэт увидели Майкла. Он только что приехал в больницу. Забыв обо всем, Сара бросилась в его объятия. Майкл прижал к себе мать, в глазах его стояли слезы. Весь персонал смотрел, как высокий красивый мужчина успокаивает свою мать. А в это самое время Терри Пезерика безжалостно избивали двое наемных головорезов. Три месяца пролежит Терри в больнице и только год спустя сможет снова выйти на работу.

Усадив мать, Майкл попросил медсестру принести ей чаю, вытер ей своим носовым платком слезы и прошел в маленькую палату взглянуть на сестру. Он пристально смотрел на нее, пораженный увиденным. Казалось, прошла не ночь, а годы, обрушившиеся на нее всей своей тяжестью. Мора лежала бледная, с заострившимися скулами и ввалившимися щеками.

И Майкл дал себе страшную клятву: что бы с Морой ни случилось, что бы она ни совершила, он всегда придет ей на помощь. Ведь это из-за него она здесь лежит. Из-за него Пезерик ее бросил. Он виновник ее страданий. Он сделает все, что в его силах, чтобы Мора никогда не испытывала боли. И пока Майкл здесь, Пезерик получает свое, его изобьют так, что живого места не останется, он за все заплатит. И это справедливо!

"Надо заботиться о наших женщинах!" – сказал однажды Майкл Бенни.

Он ласково взял руку сестры в свою, и она пришла в себя. Пристально вглядываясь в лицо Майкла, Мора силилась что-то сказать и провела языком по растрескавшимся губам. Он склонился над ней и не сдержал рыданий, уткнувшись ей в плечо, когда она сказала:

– Мой ребенок, Мики. Мой бедный, невинный ребенок!

Майкл ласково обнял ее, и их слезы смешались. Он жизни не пожалеет, только бы Мора никогда больше не знала печали.

Неделю спустя полиция сообщила хирургу, мистеру Бернарду Фробишеру, что три дня тому назад в интересующую его квартиру бросили зажигательную бомбу. Ахман Патель, его жена и их старшая дочь Найма были найдены убитыми.

Полиция считала, что, скорее всего, это дело рук расистов, виновник обнаружен не был. Мистер Фробишер, поразмыслив, предпочел не высказывать своего мнения: он вовсе не собирался подвергать риску свою собственную семью. Тем более из-за какого-то лекаришки, промышлявшего незаконными абортами.

Глава 13

Через шесть недель Мора выписалась из больницы, и все родные единодушно решили, что она изменилась до неузнаваемости. Платье буквально болталось на ней, так она исхудала, и Бенни стал в шутку звать ее "гороховым стручком". Высокая и очень тонкая, она теперь походила на манекенщицу. Только груди, хоть и стали поменьше, по-прежнему были тяжелыми. Она улыбалась, когда Бенни шутил, но в глубине души понимала, какой дорогой ценой заплатила за свое похудание.

Сидя у себя в спальне, Мора наблюдала в окно за ребятишками на улице. Когда-то они с Маргарет играли в те же игры: "штрандер", "классы", "пять шариков". Мора с тоской вспоминала тот прекрасный и спокойный мир, в котором единственной ее заботой было вовремя вернуться домой. Профиль Моры, сидевшей у окна, словно сосредоточил в себе всю глубину происшедших в ней перемен: ее римский нос приобрел более резкие очертания, скулы казались выточенными из слоновой кости. Синие глаза запали. Раньше, пользуясь кремами для лица и рук, Мора не понимала, что и без них хороша. Она не прочь была повертеться перед зеркалом, но никогда не придавала особого значения своей внешности. После больницы прежняя Мора Райан как бы перестала существовать.

Ее теперь можно было сравнить с раковиной – очень красивой снаружи и пустой внутри. Она была ко всему безразличной до того дня, когда в голове у нее созрел некий план. И осуществить его она могла только с помощью Майкла.