Книга Сыщик, ищи вора! Или самые знаменитые разбойники России - Александр Бушков

(Вот интересно, знал ли об этом нововведении султана или указе Екатерины известный некогда демократ Г. X. Попов, в свое время открыто предлагавший узаконить взятки? Вполне возможно, и знал – как-никак профессор, да еще из греков, а греки – народ оборотистый…)

Вернемся во времена Анны Иоанновны, когда взошла звезда Бирона и горела более десяти лет…

Для начала Бирон присвоил несметные богатства Меншикова – именно что для начала. Дальше он развернулся не хуже своих предшественников. Объективности ради нужно уточнить, что самолично он в государственную казну руку не запускал, но, заняв несколько высоких постов, получал большое жалованье, при том что государственными делами не занимался вовсе (невеликого ума был человек), да вдобавок немалые «награжденья» от императрицы в виде не только денег, но и ценностей – например, в 1735 году Анна разделила часть присланных из Китая богатых подарков меж Остерманом, Ягужинским, фельдмаршалом Левенвольде, князем Черкасским и, конечно же, Бироном. А в 1739 году по случаю окончания войны с Турцией (в общем, не особенно и удачной для России) получил от императрицы в награду 500 000 рублей (для сравнения – в то время все расходы на армию и военный флот составляли около шести миллионов рублей в год). Ну и, разумеется, высшие ордена как Российской империи, так и иностранные. Это уж традиция…

Еще в начале своего царствования Анна Иоанновна выхлопотала любимцу титул графа Священной Римской империи. А еще через семь лет помогла осуществить заветную мечту Бирона – взойти на давно пустовавший трон Курляндии (официально именовавшейся «Герцогство Курляндское и Семигальское»). Пожалуй, не было у Бирона мечты заветнее – небольшое герцогство, бедное, однако же настоящее.

Дело это было не таким легким, как может показаться. В Курляндии существовало некое подобие демократии: герцога выбирало «благородное рыцарство». Несколько лет эта бедная, но крайне спесивая публика проваливала на выборах «безродного выскочку». Однако, когда в Курляндию в 1737 году прибыл фельдмаршал Петр Ласси, на очередных выборах Бирона избрали герцогом единогласно, не только без голосов против, но и без единого воздержавшегося. Добровольно и с песней. Поскольку Ласси прибыл не один, а в сопровождении нескольких русских полков. И накануне выборов в соответствии с незатейливыми нравами столетия открытым текстом пообещал несговорчивым рыцарям: если они и на сей раз проголосуют против, все до одного отправятся в бесплатную туристическую поездку в Сибирь в один конец. И предложил выглянуть в окно. Выглянули. Там уже стояло множество кибиток – аккурат по числу выборщиков. Ну, пришлось добровольно и с песней, никого как-то не тянуло в предлагавшуюся турпоездку, пусть и бесплатную…

Значительную часть доходов Бирона составляли немаленькие «подарки» за «решение вопросов», получаемые регулярно, – порой от весьма высокопоставленных лиц, угодничавших перед фаворитом прямо-таки наперегонки (что всегда имело место быть не только в России, а при каждом европейском владетельном дворе). «Дарили» приличные деньги, драгоценности, очень часто лошадей – Бирон был страстным лошадником и держал громадную конюшню. Порой его расположение можно было завоевать без всяких взяток – достаточно было долгого разговора о лошадях: показать свои познания в лошадином деле, польстить бироновским (и в самом деле обширным)…

До сих пор встречаются утверждения, что якобы при Бироне «коварная немчура» хлынула в Россию, словно зерно из распоротого мешка, и быстренько расхватала множество высоких должностей, да вдобавок устроила лютое казнокрадство. Это совершеннейший вздор. Ни один курляндец в царствование Анны Иоанновны не получил в России никаких должностей (за исключением двух родных братьев Бирона, но это уж дело житейское).

Довольно высокие посты занимал немец Остерман, но он начинал карьеру еще при Петре I. Если не считать трех братьев Биронов, все «понаехавшие» немцы понаехали опять-таки во времена Петра. И наконец, заворуйствовавшие вовсю вельможи были все наперечет русскими – их не нужно было учить этому интересному ремеслу, они в нем давно и прекрасно преуспели…

В XIX веке крайне знаменитый в свое время писатель И. Лажечников, горячий сторонник теории «немецкого засилья», написал не забытый и ныне роман «Ледяной дом», в котором казненный при Анне кабинет-министр Артемий Волынский изображен как горячий и бескорыстный патриот России, угодивший на плаху исключительно за то, что боролся с «немецким засильем», пытался даже привлечь к этой борьбе столь же благородных единомышленников – за что и сложил голову на плахе, отправленный туда той самой злокозненной «немецкой партией».

Исторической правде это нисколько не соответствует – в первую очередь оттого, что никакой такой «немецкой партии» не существовало в природе. Все было совершенно иначе…

Как не существовало «немецкой партии», так не существовало и «русской». Безусловно, Волынского отправили на плаху немцы Бирон и Остерман (который к тому времени пребывал на государственной службе в России более тридцати лет, так что изрядно обрусел), но дело не в национальных противоречиях, а в вульгарной борьбе за власть. Во все времена и у всех народов стоявшие близко к престолу (как бы он ни назывался) сановники отчаянно интриговали друг против друга, стараясь добиться большего влияния на самодержца (как бы он ни именовался), – и, если позволяли нравы эпохи, со спокойной совестью отправляли проигравшего схватку соперника когда в ссылку, а когда и на эшафот. Да и сейчас, в принципе, то же самое, разве что голов не рубят и в ссылку не законопачивают, всего-навсего добиваясь отставки соперника (что для того порой похуже ссылки или даже плахи).

Так происходило и в данном конкретном случае. Артемия Волынского ну никак нельзя назвать бескорыстным радетелем национальных интересов. Называя вещи своими именами, человек был – явная сволочь. Заворуй с многолетним стажем. Еще при Петре I, будучи астраханским губернатором, брал крупные взятки, вводил незаконные поборы и использовал все другие способы обогащения, какими располагали тогдашние губернаторы. Уличил его в делах неправедных не кто иной, как обер-фискал Нестеров, давненько к нему присматривавшийся с профессиональным интересом. Назначили следствие, но вскоре пошел на казнь сам Нестеров, а там и Петр умер. Волынский выкрутился (надо полагать, немало занеся в тогдашние высокие кабинеты). Точных данных нет, но, вероятнее всего, без Меншикова тут просто не могло обойтись. Волынский мало того что ушел от расследования, как тот колобок от медведя с волком, был назначен казанским губернатором (наверняка опять-таки не без «заноса»). В Казани он привычно развернулся со всем усердием – и настолько, надо полагать, заигрался (или недостаточно «отстегивал» наверх), что вновь угодил под следствие. В первую очередь его сняли с поста, а следствие затянулось на пару лет, и следователи, судя по всему, были настроены очень серьезно. К удаче Волынского, умер юный император Петр II – и так уж свезло, что Волынский, человек изворотливый, с самого начала примкнул к участникам переворота, учиненного после воцарения Анны Иоанновны. Тем, кто запамятовал эту историю, напомню вкратце. Еще при Екатерине I был учрежден Верховный тайный совет из восьми вельмож, стоявший над всеми остальными «ветвями власти» и фактически правивший Россией как при Екатерине, так и при Петре II. (Правда, лично я так никогда и не мог взять в толк, почему его наименовали «тайным» – заседал он вполне открыто, и его членов знала вся Россия.)