Книга Разведка. «Иван» наоборот: взаимодействие спецслужб Москвы и Лондона в 1942—1944 гг. - Сергей Брилёв

Насыщенной была и его параллельная политическая жизнь. С 1927 г. он связан с Союзом красных фронтовиков[551], которые в последние годы Веймарской республики вели в Берлине ожесточенные уличные бои с коричневорубашечниками гитлеровской СА. В 1932[552] или 1933 г.[553] (данные разнятся) в одном из таких боёв Бойтке получил серьёзное огнестрельное ранение. Его отвезли в знаменитую больницу «Шарите» и спасли; затем оттуда его тайно вывезли товарищи по партии[554]. После выздоровления Эрнст «работал по обучению актива [КПГ] военному делу и одновременно ведал складом оружия»[555]. Не склад ли «Сименс» имеется в виду, о котором современные германские источники пишут как о месте всего-то для приработка?

Но на него донесли[556], и через Щецин[557] он бежал в Советский Союз. Согласно документам Коминтерна, он прибыл в Россию в 1934 г.[558] До этого немецкие исследователи высчитали, что из Германии он должен был бежать не позже конца 1933 г., чтобы успеть зачать дочь Дорис, родившуюся в августе 1934 г.[559]

Бойтке действительно быстро освоился в Советском Союзе, выучил язык[560], перешел в советское гражданство[561] и поселился на Симоновском валу, в доме 1, квартире 68[562]. В СССР он нашёл и новую жену – Евгению Фёдоровну Столбунову (в будущем – Скороход). Рожденная в Москве в 1911 г., русская, беспартийная, она зарабатывала конторским трудом[563]. Позже, родив ребёнка и ухаживая за больной матерью, не работала. Но получала от Коминтерна 350–400 рублей[564]. За что?!

Весной 1936 г. и без того опытного в военных делах Эрнста Бойтке отправили на так называемые «Рязанские пехотные курсы»[565]. Сегодня это – знаменитое Рязанское гвардейское высшее воздушно-десантное командное училище. Но уже тогда данное военное учебное заведение, созданное в 1918 г., было необычным. Во Вторую мировую войну, с 1943 г., в нем стали готовить иностранцев – на тот момент офицеров-поляков и румын[566]. Но начало такой международной деятельности этого военного вуза приходится, оказывается, на 1936 г., когда сюда поступили коминтерновцы, готовившиеся к отправке в Испанию (один из них позже стал «ледорубом»).

Приведем цитату из аттестации, которую Эрнсту Бойтке дали в Рязани 23 апреля 1936 г. руководитель по тактике капитан Добровольский и командир взвода старший лейтенант Адамович: «Энергичный, инициативный, выдержанный, настойчивый, обладает силой воли, очень дисциплинирован, с товарищами общителен, упорно работает над собою. Стреляет из всех видов оружия отлично»[567]. Вывод, подписанный начальством всех курсов: «Может быть командиром взвода»[568].

Дальше события развиваются стремительно. Последние записи из Рязани датированы 10 мая. В тот же день принято решение о его командировании «по гр. “А”»[569], то есть в воюющую Испанию. Согласно «Акту об отправке», Бойтке получает на руки австрийский паспорт, 250 долларов и 250 французских франков[570] и уже через десять дней, 20 мая, проехав через Амстердам и Стокгольм, оказывается в Париже[571].

Интересная деталь: его парижский адрес – Hotel des Acacias[572] на улице с таким же названием. И эту же улицу 9 сентября 1939 г., въезжая в США, укажет как свой предыдущий адрес убийца Троцкого Рамон Меркадер[573]. Много и многих повидала та часть Парижа!

Но почему, добравшись до Испании, он не стал командиром взвода (хотя это было рекомендовано)?

Характеристика

В Испании Бойтке (будущий «Граап»-«Горелов»-«Титце»-«Улноти») воевал под ещё двумя именами: «Юлиус Зигель» и «Эмиль Шлузе»[574]. Возможно, он обладал самым большим количеством имён среди всех «ледорубов», превзойдя даже «Чайку». Обычно это свидетельствует о том, что речь идёт о весьма ценном и перспективном кадре. Но в Испании Бойтке так и не стал начальником, а служил «в качестве механика походной мастерской танковой части»[575]. Почему же он не пошёл выше?