Книга Найденыш с погибшей «Цинтии» - Жюль Верн

Оставив к югу Таймырский залив — Таймыром назван большой сибирский полуостров, северную оконечность которого и образует мыс Челюскин,— «Аляска» направилась на запад и шла без задержки весь день и всю ночь. Восемнадцатого утром, она наконец вышла из полосы тумана, а в полдень капитан приказал сделать остановку. Но в эту минуту вахтенный доложил, что на юго-западе виднеется парус.

Появление паруса в этих редко посещаемых морях — из ряда вон выходящее событие. Эрик тотчас же забрался в «воронье гнездо», разглядывая в бинокль замеченное судно. Он обратил внимание на глубокую осадку и на пароходную трубу, которая сейчас не дымила, так как судно шло не под парами.

Молодой капитан, бледный от волнения, спустился на палубу.

— По-видимому, это «Альбатрос»,— сказал он доктору и приказал немедленно развести пары.

Через четверть часа стало заметно, что «Аляска» догоняет корабль, корпус которого был уже виден невооруженным глазом. Яхта шла на парусах при очень слабом ветре, под острым углом относительно курса «Аляски».

Но внезапно ход корабля изменился. Из трубы повалил густой дым, оставляя за собой длинную черную ленту — он мчался теперь на всех парах параллельно маршруту «Аляски».

— Несомненно, это «Альбатрос»! — пробормотал Эрик.

И приказал главному механику еще прибавить пары. «Аляска» делала уже четырнадцать узлов. Через четверть часа — шестнадцать узлов. Через полчаса «Аляска» настолько приблизилась к неизвестному судну, что уже можно было различить расположение мачт, кильватер, людей, суетившихся на палубе, а затем орнамент на корме и даже буквы, образующие слово «Альбатрос». Эрик приказал поднять шведский флаг. На «Альбатросе» тотчас же выбросили звездный флаг американской федерации.

Еще несколько минут, и расстояние между двумя кораблями сократилось до трехсот — четырехсот метров. Тогда капитан «Аляски», поднявшись на командный мостик, крикнул в рупор на английском языке:

— Эй, «Альбатрос», я хочу говорить с капитаном!

Кто-то поднялся на командный мостик яхты. То был Тюдор Броун.

— Я владелец и капитан судна,— сказал он,— что вам от меня нужно?

— Не находится ли у вас на борту Патрик О'Доноган?

— Патрик О'Доноган здесь и сам будет с вами говорить,— ответил капитан «Альбатроса».

По его знаку какой-то человек стал рядом с ним на мостике.

— Вот Патрик О'Доноган,— продолжал владелец «Альбатроса»,— что вам от него нужно?

Эрик так долго мечтал об этой встрече и в надежде на нее заехал в такую даль, что теперь, когда очутился перед этим рыжеволосым человеком с расплющенным носом и подозрительным взглядом, почувствовал себя застигнутым врасплох и сначала даже не знал, о чем спрашивать. Наконец, собравшись с мыслями, он заставил себя заговорить:

— Хотел бы побеседовать с вами подробно и наедине. Я разыскиваю вас уже в течение многих лет и пришел в эти моря, чтобы вас найти. Не перейдете ли вы на мой корабль?

— Знать вас не знаю и знать не хочу! Мне хорошо и тут,— ответил О'Доноган.

— А я вас знаю! Мистер Боул из Нью-Йорка сообщил мне, что вы находились на «Цинтии», когда она потерпела крушение, и рассказывали ему о ребенке, привязанном к спасательному кругу. Я и есть тот самый ребенок и хочу узнать все подробности, какие вам известны.

— Пусть вам расскажет кто-нибудь другой. Я не желаю ничего говорить!

— Неужели вы не считаете это делом вашей совести?

— Думайте что хотите, а мне на это наплевать,— ответил матрос.

Эрик решил не выказывать своего волнения.

— Лучше будет, если вы добровольно сообщите то, что меня интересует, не дожидаясь, пока вас вынудит к этому суд.

— Суд? А вы сначала попробуйте меня туда доставить! — смеясь, ответил Патрик О'Доноган.

Здесь вмешался мистер Броун:

— Как видите, не моя вина в том, что вы не можете получить интересующие вас сведения. Итак, не лучше ли нам закончить эту приятную беседу и пойти каждому своим путем?

— А почему идти каждому своим путем? Не лучше ли будет плыть вместе до тех пор, пока мы не достигнем цивилизованных мест, чтобы урегулировать наши общие дела? — ответил капитан «Аляски».

— У меня нет с вами никаких общих дел, а спутника мне не требуется,— возразил англичанин, намереваясь покинуть мостик.

Эрик остановил его жестом.

— Слушайте, владелец «Альбатроса»! — закричал он.— Я снабжен полномочиями моего правительства и как офицер морской полиции требую, чтобы вы немедленно предъявили мне ваши документы!

Тюдор Броун даже не счел нужным ответить на это и спустился с мостика вместе с Патриком О'Доноганом.

Выждав минуту, Эрик снова закричал:

— Владелец «Альбатроса», я обвиняю вас в злонамеренной попытке потопить мой корабль, в Бас-Фруад, на Сенекой отмели, и я заставлю вас ответить за это преступление перед морским трибуналом! Если вы не выполните мое требование, я должен буду применить силу!

— Попробуйте, если у вас получится!— воскликнул Тюдор Броун, отдав в тот же миг приказание развести пары.

Во время переговоров его судно незаметно повернулось и стало под прямым углом к носу «Аляски». Внезапно винт «Альбатроса» заработал, вспенивая бурлящую воду. Пронзительный свисток прорезал воздух, и на большой скорости корабль пошел в сторону Северного полюса.

Через две минуты «Аляска» устремилась за ним в погоню.

Глава XVIII

ВЫСТРЕЛЫ ИЗ ПУШКИ

Пока продолжалась погоня за «Альбатросом», Эрик приказал изготовить к бою пушку, установленную на носу «Аляски». Это отняло немало времени. Когда с пушки сняли просмоленный чехол, зарядили ее и навели на цель, противник был недосягаем. Тюдор Броун, конечно, не преминул воспользоваться заминкой, чтобы оторваться от преследователя на три-четыре мили. Правда, преодолеть такое расстояние для снаряда ничего не стоило, но боковая качка, быстрый ход обоих кораблей и ограниченность движущейся мишени чрезвычайно осложнили дело. Лучше было подождать, тем более что расстояние между судами хотя и не сокращалось, но и не увеличивалось, оставаясь неизменным в течение многих часов.

Но достигалось это благодаря огромным затратам угля, запасы которого на «Аляске» быстро истощались. Приходилось опасаться, что такой непомерный расход топлива не оправдает себя, если не удастся догнать «Альбатроса» до наступления ночи. Эрик не счел возможным идти на столь крайний риск, не посоветовавшись с командой, поэтому приказал всем свободным от вахты собраться на палубе.

— Друзья мои,— сказал он,— вы знаете, как обстоит дело: либо мы поймаем и предадим морскому трибуналу негодяя, пытавшегося потопить «Аляску» на Бас-Фруад, либо позволим ему скрыться. Угля нам хватит самое большее на шесть суток. Всякое отклонение от курса заставит нас идти дальше под парусами, а это может помешать успешному окончанию плавания. С другой стороны, «Альбатрос» только и ждет наступления ночи, чтобы сбить нас со следа. Поэтому мы должны непрерывно держать его под лучом электрического прожектора, ни на минуту не замедляя ход. Впрочем, я убежден, что погоню вскоре придется прекратить, так как завтра или послезавтра у семьдесят восьмой — семьдесят девятой параллели мы достигнем границы вечных льдов, закрывающей подступы к полюсу. Но я не хотел бы продолжать преследование, без общего согласия и не поставив вас в известность о тех дополнительных трудностях, которые могут встретиться впереди.