Книга Конкистадор - Висенте Бласко Ибаньес

На этом же корабле губернатор заставил уехать вместе с посланниками и индианку Изабель, несмотря на все ее возражения. Свирепые обитатели этих земель отказывались от переговоров, и потому необходимость в переводчике отпала, к тому же требовалось резко сократить количество едоков в строящемся Сан-Себастьяне, и дон Алонсо решил оставить только тех, кто был в состоянии сражаться. Спутница Охеды должна была передать письмо Энсисо; также ему отправляли рабов-индейцев и золото, собранное в набеге на Юрбако. Этот довольно ценный груз должен был помочь Энсисо ускорить свои приготовления.

После того как колонисты закончили возведение крепости и частокола, Охеда начал разведку ближайших территорий, поросших дикими джунглями и населенных воинственными племенами.

Он выступил во главе довольно многочисленного отряда, чтобы разыскать кого-нибудь из касиков, правящих этими имеющими славу богатых золотом землями; однако поход, который губернатор Новой Андалусии назвал дружественным визитом, им не удался. Едва испанцы углубились в поросшее бурной растительностью горное ущелье, как на них обрушились тучи стрел, выпущенных лучниками, скрывавшимися в зарослях. Несколько воинов тут же рухнули замертво, другие падали на землю в ужасных конвульсиях.

Мгновенное действие отравленных стрел посеяло такой ужас среди оставшихся солдат, что они вслепую бросались на невидимого врага, беспорядочно нанося удары направо и налево. И под дождем ядовитых стрел были вынуждены в беспорядке отступить к крепости.

Индейцы не стали их преследовать и не нанесли окончательного сокрушительного удара лишь благодаря тому, что Охеда вместе с Куэвасом, Писарро и ещё несколькими бойцами не обратились в бегство, а, отступая, продолжали раздавать удары осмеливавшимся высунуться индейцам.

Эта засада так сильно деморализовала всех воинов, что лишь много дней спустя Охеде удалось убедить их в том, что необходимо предпринять повторную вылазку.

Поскольку запасы продовольствия подходили к концу, то голод убедил их в этом гораздо лучше, чем пафосные речи командира, и маленькими отрядами эти искатели приключений вновь попытались выбраться в окрестности Сан-Себастьяна, уже больше в поисках пищи, чем золота.

В одной из таких экспедиций группа испанцев вновь нарвалась на засаду индейцев, и те нанесли им сокрушительное поражение, с оглушительными воплями продолжая их преследовать вплоть до самого частокола Сан-Себастьяна. Многие из испанцев были убиты в джунглях, а большинство из тех, кто был ранен, хоть и добрались до города, все равно погибли в страшных конвульсиях. Лишь некоторых удалось излечить от яда различными средствами, и спаслись в основном раненные теми стрелами, что уже потеряли часть своей смертельной отравы. Но и те солдаты, что оправились от ран и были способны сражаться, не осмеливались отправиться на поиски пропитания, потрясенные зрелищем смертельной агонии своих погибших товарищей.

Осмелевшие индейцы дерзко появлялись на границе джунглей уже рядом с Сан-Себастьяном. Казалось, заросли буквально кишат краснокожими, вопящими днем и ночью под грохот деревянных барабанов и звуки раковин и охотничьих рожков, пугая и повергая в уныние белых воинов. Испанцы питались в основном кореньями и травами, собранными на ближайших к городу полях, под прикрытием огнестрельного оружия часовых, но даже и так они не могли избежать отравленных стрел.

От голода и непривычной пищи начались болезни. Защитники города гибли практически каждый день. Пару раз Куэвас, проверяя ночью караулы, обнаруживал умерших от слабости часовых.

Менее стойкие безропотно ожидали конца. Они хотели умереть, полагая, что смерть является единственным способом освободиться из их отчаянного положения. И лишь Охеда со своими близкими друзьями сохранял железную волю, позволявшую давать отпор врагу.

Губернатор Новой Андалусии во главе группы солдат лично взялся за обеспечение продовольствием и словно обычный рядовой ежедневно сражался с индейцами за каждую горстку еды. Куэвас вспомнил мучительную осаду форта Святого Фомы, но эти лучники со своими отравленными стрелами оказались куда более опасными, чем воины Каонабо, предпочитавшие сражаться лицом к лицу.

Среди племен, живущих по соседству с Сан-Себастьяном, начала распространяться слава о «маленьком белом вожде», обладавшем необычайной ловкостью и силой. Во время вылазок Охеда один убивал больше врагов, чем все его солдаты, вместе взятые. Он оказывался под тучей стрел, но ни одна из них не могла поразить его. Его постоянно движущийся щит всегда оказывался препятствием для стрел, словно притягивая их к себе. Все это создавало ореол чуда вокруг его персоны.

Несколько индейцев попали в город в качестве пленников, но затем сбежали и рассказали своим соплеменникам, что среди солдат Охеды считается, что командир пользуется защитой сверхъестественных сил. Икона Пресвятой Девы, которую он всегда носит при себе, делает его неуязвимым, и индейцы тоже начали верить в чудодейственное вмешательство этого идола белых людей.

Воинственные касики сосредоточили все свое внимание на этом ловком и бесстрашном противнике, забыв об остальных захватчиках. Они хотели убедиться в том, что он действительно был сверхъестественным существом, защищенным своими божествами; касики организовали засаду из четверых своих лучших лучников на границе джунглей прямо напротив города и отдали им приказ не стрелять ни в кого, кроме «маленького белого вождя», в то время как остальные воины должны были, чтобы выманить испанцев, выйти на открытую местность с воплями, под грохот барабанов и раковин.

Куэвас, который как раз в этот момент находился на вершине форта, почувствовал странность в этом открытом вызове от индейцев, предпочитавших всегда атаковать из засады. Охеда же, разъяренный этой очередной наглостью противника, наспех надев на себя только часть доспехов, выхватил свой меч и с громким криком призвал всех следовать за ним.

– Будьте осторожны, ваша светлость, – крикнул ему Куэвас. – Чует мое сердце, это – ловушка, чтобы заманить вас на верную смерть. Оставайтесь здесь, а я пойду с солдатами и все проверю.

Бесстрашный Рыцарь Пресвятой Девы в моменты опасности не терпел возражений ни от подчиненных, ни от командиров, а потому через несколько мгновений уже оказался в открытом поле и с мечом в руке ринулся на врага.

Краснокожие побежали в сторону того места, где в засаде сидели их лучники, а Охеда как обычно с удивительной ловкостью яростно преследовал их во главе отряда белых воинов.

Когда он приблизился к месту засады, все четыре лучника начали стрелять. Три стрелы были остановлены щитом, вонзившись в него, однако четвертая попала дону Алонсо в бедро, и его колени подкосились.

Неуязвимый воин понял, что впервые за всю свою жизнь оказался ранен, и узнал, какого цвета его собственная кровь, вытекавшая из глубокой раны.

Увидев, что Охеда повержен, обрадованные и воодушевленные дикари бросились бежать, оглашая окрестности победными воплями. Они праздновали двойную победу: и над грозным врагом, и над покровительствующим ему божеством.