Книга Планета супербарона Кетсинга - Виталий Заяц

Поединок распался, оба отступили, кто-то подал мальчишке небольшой шипастый щит, и тот почувствовал себя еще увереннее. Вок сбросил полученный у берсерка желтый плащ, намотал на левую руку, двинулся вперед. Поймал и отбил в сторону удар, направленный в горло, но мальчишка провел повторный, уклониться удалось с трудом, кажется, даже пышная куртка на плече пострадала. Ладно, не в подаренных берсерком шмотках счастье. Проход снизу, спровоцировать, так и есть – тот подставил щит и замахнулся для рубящего. Вок навалился на щит замотанной в плащ рукой, поднял оружие в защитном движении и, отбив шедший по дуге меч, неожиданно ударил мальчишку навершием рукоятки в лоб. Парень устоял, да как будто и не заметил удара. Во дает! Или алкаш, или будущий великий воин!

Вок вновь отступил, противник преследовал, за ним в улочке теснились крикливые зрители. Удары пошли чаще, но мальчишка выдыхался, а может, наконец почувствовал, что получил-таки по лбу. Увел свой меч вправо, слишком сильно, без всякой причины. Задел клинком стену, полетели искры. Железяка! Хороший металл от пустяков искрами не исходит. И мальчишка, похоже, тоже уже изошел. Вок провел ложную атаку слева, нырнул, будто ища проход снизу с уколом в живот. Далеко, конечно, так не достать даже нормальной длинной шпагой, соперник понял, обрадовался ошибке, ударил сверху без акцентирования. Вок поймал за запястье, взял на болевой, подсечка, и мальчишка, не такой уж плохой боец, лег на живот с заломленной рукой. Вок взглянул на остальных: полезут или нет? Скорчил злобную гримасу и ударил лежащего острием меча в зад. Не сильно, чуть, чтобы поцарапать. Но выглядеть это должно было впечатляюще. Впечатлились, не полезли. Граф де ла Коста гордо распрямился, вложил меч в ножны, обратился к стоявшему впереди:

– Готово, уносите.

Повернулся и пошел не оборачиваясь. Держался, конечно, настороже – слушал, нет ли сзади шагов. Услышал – один, второй, третий, прыжок. Вок дернулся в сторону, вжался в стену, пропустил пытавшегося ударить двумя ногами подростка, добавил к собственному его ускорению душевного пинка. Наглец, не ждавший, что цель исчезнет с линии атаки, впечатался в угол дома. Сполз вниз, физиономией оставляя на камнях следы крови. Нос сломал? Хорошо, если только расквасил. Вок обернулся к остальным:

– Еще желающие есть?

Потеря двух самых наглых участников тусовки помогла остальным осознать свое место в обществе. Желающих не нашлось. Граф де ла Коста не спеша отправился домой.

В зал Вок спустился первым. Не так чтобы очень уж тянуло завтракать, но не спалось с утра, а лежать в постели и размышлять не хотелось совершенно. К тому же он не слишком удобно себя чувствовал по отношению к хозяину. Вчера пришел усталый, грязный, с царапиной на плече – достал-таки мальчишка, Вок и не заметил сгоряча. Разговаривать, рассказывать не мог – устал как собака. Поздоровался, да и спать без размышлений. Да и о чем размышлять? О хорошем? В последнее время не происходило ничего, что можно было бы отнести к этой категории. О плохом? Да тоже ничего страшного.

От берсерка сбежал? Хорошо? Перехитрил, конечно, но по совести, так берсерк под конец даже и симпатичным персонажем показался. Вок вспомнил про стокгольмский синдром – интересный такой психологический феномен. Неужели он? Нет, не синдром, там жертва боится похитителя, вроде бы подсознательно становится на его сторону. Типа «я за тебя, не надо меня убивать» – такие вот финты выдает человеческая психология. А с берсерком другое, с ним по времени не совпали. Этот замечательный Коляхн-Банобер был раньше и страшным, и опасным, а теперь просто больной, все забывающий человек. Странно, что силу сохранил и оружием своим о-го-го как владеет. Хотя… Вспомнился давний знакомый, выступавший на Олимпиаде еще за СССР. Когда пересеклись, тому уже семьдесят стукнуло, а Вок только-только на приличный уровень выходил. Бывший олимпиец шпагой работал – залюбуешься. О поединках, конечно, и мысли не было, несколько серий подряд суставы не выдерживали, а отдельный удар или даже серию, но короткую, проводил – учиться у него и учиться.

Размышления – за пустым столом, за который уселся задолго до завтрака, – все равно размышления. Прервал их появившийся супербарон Кетсинг. Тут же жизнь закрутилась – пришла кухарка и начала подавать на стол. Каша с яичницей – в отсутствие гостя жизнь в доме вернулась на круги своя, только дворецкий при церемонии приема пищи на этот раз не присутствовал.

– Что-то Редвика не видно, – спросил Вок почти сразу. – Заболел?

– Пошел в замок. Пока тебя не было, от принца два раза посыльные приходили. Хочешь не хочешь, а отправляй дворецкого сообщить, что ты прибыл живым и не раненым.

На вопросительный взгляд барон ответил улыбкой, выпил вина, без спешки доел завтрак. Потом продолжил:

– Зачем ты понадобился, не знаю. Не посылают принцы людей по два раза без большой нужды. Хотя догадаться можно – война начинается, что-то он от тебя хочет.

– Ну хорошо. – Вок тоже доел, сдвинулся назад и облокотился на спинку стула. – Вернется Редвик, скажет, когда мне в замке появиться. Появлюсь. Не думаю, что проблемы грозят, принц ваш человек достойный.

– От принца? От принца проблемы не грозят, только беспокойство. А проблемы… Разве что от дабл-п графа Борровса.

Воку всегда казалось, что раньше, в смысле – в прошлом, дуэль была окончательным решением любых разногласий. Да, не все здесь так, как казалось, получается, дабл-п граф своей победой ненависть к окружающему миру, в частности – к графу де ла Коста, не насытил. Вок даже хмыкнул:

– Борровс получил удовлетворение, но не удовлетворен.

– Ты ведь от берсерка выкупился, слуги доложили. – Хозяин поднял брови, будто объяснять пришлось очевидное, хотя никакой связи между забывчивым былинным богатырем и злобным коротышкой Вок не видел.

– Видишь ли, барон Коляхн-Банобер оказался очень приятным человеком. Так что я даже не платил ничего, просто погостил и домой отправился. – Вок про себя усмехнулся: приезд в жилище Кетсинга уже ощущался как «домой». – Извини, но я ведь иностранец, не вижу связи с Борровсом.

– Не важно, выиграл ты бой или проиграл, – нравоучительно поднял палец барон и сразу стал похож на Коляхн-Банобера. – Ты сражался с берсерком. А Борровс не сражался. Теперь вашей дуэли больше не было, а вызов опять послать он не вправе. Для начала ему тоже нужен поединок с берсерком. Знаешь… такое не принято говорить про дабл-п графов, но боюсь, ждать тебе какой-нибудь подлости.

Фраза «теперь вашей дуэли больше не было» выглядела дико, но, судя по всему, именно она передавала суть местного обычая. После бесед с берсерком до такой фразы и самому можно было додуматься. А вот оборота с Борровсом Вок не ожидал, хотя аналогию нетрудно найти. Выиграешь товарищеский матч, и тут же появляются… Да кто только не появляется, в том числе и завистники разной степени подлости. Ладно, пока дабл-п проблем не создает, нечего и переживать. Тем более что других дел хватает. Того же принца навестить. Да барон еще и про войну сказал. Что делать с этой информацией, оставалось неясным, но вряд ли война – событие масштабное – пройдет мимо, не заставив посуетиться. Еще масштабнее то, что путь домой отрезан, улетел осьминог. Но об этом думать не хотелось. Зачем себе нервы дергать, если проблему все равно не решить?