Книга Сердце мексиканца - Ашира Хаан

Зато во время остановки на заправке, пока Сантьяго покупал кофе, Аля отошла в туалет и тут же наткнулась на черноглазую девчонку, которая уже хорошо уяснила, что белая женщина — источник денег. Поэтому нисколько не смущаясь неподходящим для торговли местом, разложила картонку с сувенирными сережками, вырезанными из фетра, обсидиановыми кулонами, через которые можно было смотреть на затмение, и крошечными фигурками майанского зодиака.

Они-то Але и понравились. Она ведь так и не купила толком никаких сувениров: ни глиняных свистулек, рычащих как ягуары, ни футболок с пирамидами, ни даже банального магнитика. Поэтому она ткнула в ту фигурку, которая соответствовала дате ее рождения, достала из рюкзака кошелек и получила в придачу к покупке листочек с описанием свойств знака на английском. Но рассмотреть не успела: из-за угла показался Сантьяго, и торговка моментально испарилась, юркнув в какую-то щель.

— Хочешь позавтракать здесь? Или доберемся до какого-нибудь города? — спросил он. — Я не голодная. — Аля потерлась о его плечо. — Поехали.

Подспудное опасение, что он может в любой момент передумать, вернуться домой и снова запереть ее в спальне, с каждым часом и километром становилось все сильнее и явственнее. Что ему помешает? Кто его остановит?

И самое страшное, что она и сама была бы не против. После размеренной жизни на ранчо, где всех забот было — покормить животных, приготовить обед и постирать, возвращаться в суетный цивилизованный мир было страшновато. В Москве холодно, пробки, дедлайны, рискованные решения. В Москве пустая квартира, одинокая постель, доставка суши по вечерам. Да, в Москве еще полиция и нет войны банд, но чем ближе было расставание с Мексикой, тем меньше это казалось Але стоящим аргументом.

По дороге они болтали обо всякой ерунде: от производства пульке — легкого, вроде пива, напитка из агавы — до российских криминальных сериалов, которые, оказывается, были одно время популярны среди мексиканской молодежи, и от рабочих статей, которые Аля так и не закончила, до пирамиды Кукулькана в Чичен-Ице, где нашли так взбаламутивший всех календарь Майя.

— Если хочешь, можем заехать посмотреть на пирамиду, — предложил Змей. — Время еще есть.

Аля помотала головой, борясь с приступом паники. Она держалась сейчас только на том, что ей не приходилось принимать никаких новых решений.

Решила улететь — улетает. Если начинать снова думать об этом, то проще спрятаться в кузов пикапа, скорчиться там на остатках соломы и кататься так по выжженным солнцем дорогам страны, постепенно ссыхаясь и превращаясь в обтянутый кожей скелет.

«Не спрашивай меня ни о чем больше, пожалуйста! — мысленно просила она Сантьяго. — Не предлагай остаться!»

Она боялась выбирать и оттягивала этот момент, стараясь не думать о будущем дальше, чем на час вперед.

В районе Плайи Аля вновь заинтересовалась судьбой своего большого розового чемодана и самого любимого купальника в нем. И красное платье ей всегда нравилось. А то короткое и блестящее она уже точно ничем никогда не заменит, поход на дискотеку в Паленке запомнится теперь надолго.

Спохватившись, она включила телефон. За весь путь ей ни разу не пришло в голову, что на крупной трассе он уже ловит сеть. Но едва увидела посыпавшиеся оповещения, как снова быстро выключила.

Нет, пока она не была готова.

В аэропорту Сантьяго повел ее к терминалам для покупки билетов и помог найти ближайший рейс без пересадки в США. В американских аэропортах нет транзитных зон, а у Али — визы. Пришлось лететь через Франкфурт.

Она вводила данные паспорта, ошибалась, кусала губы, но его рука лежала на ее пояснице и всегда можно было уткнуться в твердую грудь и отдышаться там, устав от суеты вокруг. Когда дело дошло до оплаты, Змей не стал дожидаться, пока она копалась в рюкзаке и ловко сунул свою карточку в прорезь.

На ее возражения он ответил, что это ведь по его вине пропал ее билет до дома, не так ли? И совершенно не дорого, ты разве забыла, что преступники богатые люди? Он криво улыбнулся, а она покачала головой. Богатые люди не ездят на ржавых пикапах и не питаются супом, сваренным в кастрюле на двадцать человек.

Аля уже с трудом понимала, что происходит, через раз забывала дышать и вяло переставляла ноги, чувствуя, будто идет по пушистому облаку, проваливаясь с каждым шагом. Вот-вот наступит мимо, в пронзительно-синее небо и полетит вниз, чтобы разбиться о далекую землю.

Сантьяго вел себя так, будто она была абсолютно адекватна. Советовал, какие сорта текилы покупать в дюти-фри, шутил насчет шубы, которая пригодилась бы в России, рассказывал про пересадку во Франкфурте. Но в ушах шумело все громче, и даже с девушкой на стойке авиакомпании пришлось разговаривать ему, потому что Аля только стояла и глупо улыбалась.

Он остановился совершенно неожиданно.

Вот держал ее за пальцы и что-то говорил успокаивающим тоном, она даже не вслушивалась, просто наслаждалась его голосом и держалась за крепкую руку.

А вот она уже идет вперед, а он на шаг, на два — позади.

Аля обернулась в панике, но он только улыбнулся:

— Все, мне туда уже нельзя. Давай прощаться.

Она вернулась к нему, порывисто обняла, вдыхая такой совершенно уже родной запах, пропитываясь ощущением спокойствия и надежности его объятий. Чтобы хватило надолго, лучше навсегда.

Ничего не говорила: горло перехватило, и она боялась расплакаться. Только подставила губы под его медленный расплавляющий поцелуй.

— Возвращайся, — тихо сказал он, и вдруг шум аэропорта вокруг стих, ушел на задний план. Остался только этот горячий шепот в ушах. — Ты мое сердце. Я не могу жить без сердца.

Она изо всех сил постаралась не оглядываться, чтобы не превращать это прощание в дешевую мыльную оперу. В латиноамериканский сериал для домохозяек.

Закусила губы и бросила рюкзак на ленту транспортера.

— Мисс, — обратился к ней по-английски смуглый работник службы безопасности. — Не забудьте сложить в ящик все металлические предметы и проходите через рамку.

Аля подхватила свои вещи на другом конце ленты и направилась в зал ожидания, все еще чувствуя на себе знакомый, невероятно тяжелый взгляд Змея.

Наверное, он должен был обо всем догадаться, когда она сразу не взяла билет обратно.

15

Аля и сама не знала, когда закончит дела. Через неделю? Две? Месяц?

И какие дела? Что именно она собиралась закончить, когда просила Сантьяго ее отпустить, будто в «Аленьком цветочке»? Попрощаться с родными, обнять старика-отца? Уволиться с работы, сдать квартиру? Или вовсе продать? Вернуться в Мексику и стать женой бандита? Бонни и Клайд плохо кончили, жена «Короля кокаина» Пабло Эскобара тоже вряд ли была счастливой женщиной, потому что о том, как наркобарон, скрываясь с детьми в горах, сжег два миллиона долларов наличными все слышали, а вот о том, где в этот момент была их мать — нет.