Книга Дело блондинки с подбитым глазом - Эрл Стенли Гарднер

– Отлично. Мы будем там через пять, самое большее черездесять минут после вас.

– А если остановишься по пути хотя бы ради одногогамбургера, – предупредил Мейсон, – то до конца жизни я не дам тебе никакойработы.

Дрейк помрачнел.

– Посмотрите на этого ясновидца, – с горечью сказал онАните. – Человек еще не успеет подумать, а он уже все знает.

Мейсон рванул дверцу с левой стороны автомобиля. Делла ужеуспела открыть правую дверцу и сесть одним, полным грации, движением. Мейсонзавел двигатель и задним ходом выехал со стоянки еще до того, как Дрейк сел всвою машину.

Дом на Лоблэнд-авеню оказался скромным, но старательноухоженным двухэтажным зданием с верандой, обросшей зеленью, и просторнойплощадкой на заднем дворе.

– Нечего ждать Пола, – решил Мейсон. – Он будет тащиться,как в похоронной процессии, чтобы случайно не превысить скорость. Мы покаосмотримся.

– Ты хочешь войти?

– Конечно. Позвоним и войдем.

– А что, если она тебе скажет…

– Вероятнее всего, ее нет дома. В окнах не горит свет. Нопроверим на всякий случай.

Широкая бетонированная дорожка вела к веранде с балюстрадой,чтобы на ней без опаски могли играть маленькие дети.

– Кажется, ты был прав, – сказала Делла. – Действительно,похоже на детский садик.

– Мы строим грандиозную версию на одном мелком факте, –ответил Мейсон, нажимая на звонок. – Но что-то мне говорит, что я не ошибаюсь.

Звонок тихо прозвенел где-то в глубине дома. Мейсон позвонилеще раз, после чего они с Деллой обошли вокруг здания. При тусклом светеуличных фонарей они увидели за домом игровую площадку, на которой былипесочницы, качели, а также имитация парусника высотой не менее трех ярдов, скабинкой и тупой мачтой.

– Ты был прав! – еще раз сказала Делла.

Мейсон, нахмурившись, разглядывал площадку.

– Тебе это ни о чем не говорит, Делла?

– Только то, что я хотела бы снова стать маленькой девочкойи покачаться на качелях.

– Все это требовало немало средств.

– Точно.

– Огромные расходы, если бы кто-то заказывал это столяру.

– Однако это, безусловно, делал столяр, и неплохой.

– Да, но, может быть, не оплачиваемый по ставкам профсоюза.Может, какой-нибудь любитель-энтузиаст. Жилец или друг хозяйки дома.

Делла кивнула головой.

– Отличная идея с парусником. Я никогда ничего подобного невидела. Дети, должно быть, очень довольны, прыгая там и изображая пиратов. О,свет фар. Это, наверное, Пол.

Они вернулись на улицу и увидели Дрейка со спутницей,выходящих из машины. Мейсон подошел и проинформировал вполголоса:

– За домом есть детская площадка с множеством разных чудес,качелями, парусником и прочим. У соседей напротив горит свет. Идите вдвоем ипопытайтесь что-нибудь разузнать. Если миссис Кэннард вела здесь детский садики ни с того ни с сего закрыла его, то скажите, что мисс Дорсет хочет устроитьнечто подобное и ее интересует столяр, который делает все эти штуки.Постарайтесь о чем-нибудь разузнать.

– Зачем, Перри?

– Я думаю, столяр должен знать местонахождение миссисКэннард.

– Проверим, – ответил Дрейк. – Я уже вижу, что ты не дашьнам пообедать до тех пор, пока мы не выкопаем тебе эту старуху хоть из-подземли. Пошли, Анита.

Мейсон и Делла смотрели, как Дрейк с подругой подходят кдому напротив. Через минуту дверь открылась, и в прямоугольнике света появилсямужчина. На этом расстоянии слов было не разобрать, но они услышали, какмужчина, повернувшись, зовет из комнаты жену. Вскоре она появилась рядом с нимв дверях и стала что-то говорить тихим голосом. В результате беседы АнитаДорсет извлекла из сумочки блокнот и что-то записала. Потом дверь закрылась, иДрейк с Анитой вернулись к машине.

– Ну что? – спросил Мейсон.

– Она содержала садик до двадцать пятого числа, после чегонеожиданно закрыла его и исчезла.

– Не оставив никаких сведений?

– Она позвонила к той соседке. Просила ее сообщатьприходящим матерям, что детский сад не работает, потому что там был случай оспыи садик на карантине. Сказала, что она старается избежать огласки, чтобы уматерей не было хлопот с размещением своих детей в других детских садах.Соседке это показалось чересчур подозрительно. Она сделала то, о чем еепросили, но из кожи лезет, чтобы немного посплетничать и самой что-нибудьузнать. Наверное, можно будет вернуться и поговорить с ней еще раз после того…ну, потом.

– После чего? – спросил Мейсон.

– Ничего. Когда-нибудь потом.

Мейсон рассмеялся:

– Ты хотел сказать «после обеда», Пол, но прикусил язык.Хорошо, что ты узнал о столяре?

– Его зовут Тарстон. Он жил здесь какое-то время, но потомполучил работу на фабрике и переехал туда, чтобы быть поближе к месту работы.

– Вы узнали его адрес?

– Еще нет, но это не проблема. Разве что и он захотел бызатереть за собой следы.

– Хорошо, Пол, теперь будь внимателен. Ты быстро найдешь мнеэтого Тарстона. От него узнаешь, где сейчас находится миссис Кэннард. Делобудет нелегким. Ты должен разобраться в обстановке и понять, как с нимразговаривать, чтобы он не набрал в рот воды. Как только узнаешь адрес, тотчасже дай мне знать. Но за Тарстоном присматривай, чтобы он не хватился и непредупредил ее. Что, хороша работка? Придется тебе немного занятьсягимнастикой.

– Где я должен тебя искать?

– В офисе или у Язона Бартслера. Позвони сначала в офис.Если меня там не будет, позвони Бартслеру и скажи, что у тебя ко мне дело, нетерпящее отлагательства. Скажи, что ты мой клиент, что я готовлю для тебякакие-то бумаги и что ты должен передать мне важное сообщение.

– Хорошо. Смотри, Анита, сейчас наступит награда. Когда ядолжен все это для тебя сделать, Перри?

Мейсон весело подмигнул Делле.

– Как успеешь, Пол.

– Что? – недоверчиво переспросил Дрейк.

– Лишь бы до обеда, – закончил Мейсон.

Глава 18

Дверь виллы Бартслера открыл Карл Фрэтч.

– Добрый вечер, – сказал Мейсон.

Молодой человек принял вежливую позу светского человека.

– Добрый вечер, – ответил он, старательно изображаяприветливость. – Мистер Бартслер вас ждет?

– Должен, – ответил Мейсон.

Карл Фрэтч сохранил мину высокомерного равнодушия и полногопрезрения к низменным делам, чего и требовала от него принятая роль. Он яснохотел дать понять, что их неожиданный визит ему совершенно безразличен.