Книга Книга судеб - Александр Харламов

— Меня зовут Саша, — лишь бы не молчать, начал я нести полную околесицу, — фамилия Дворкин, а это моя жена — Светлана, — Светка довольно ловко сделала книксен, — Яна Красовская— моя подруга. Она журналистка из газеты «Вечерний Харьков». Может слышали?

— Дворкин, перестань нести бред… — зло прошипела за моей спиной жена, легонько подтолкнув меня в спину, не стирая с лица приветливую улыбку, словно она всю жизнь мечтала поговорить о том о сем с каменными истуканами.

— Отстань!

— Здрав будь, Искатель, вместе со своими женами! — атлант медленно и величественно водрузил свои огромные руки, сжатые в кулаки, на подлокотники.

— Женами? — возмутилась Светка, округлив глаза. Я пожал плечами, опасаясь сейчас только одно, сделать чего-то не то, что разозлит малость подоуспокоившихся великанов.

— Ты — Искатель! Путешествие между мирами — твое наказание, но и твоя награда…Ты предсказан был много лет тому назад! — пока говорил только лишь бородатый. Остальные, вперив в нас тяжелый взгляд, соблюдали субординацию. — Потому мы не станем тебя убивать…

— Уже лучше… — выдохнула жена.

— Но и книгу отдать мы можем только Хранителю! Лишь он один может изменить прошлое, лишь ему предсказано сделать мир лучше! — пробасил истукан.

— Это же отлично! — обрадовался я. — А может я и есть Хранитель, а? Одновременно с Искателем? Совмещаю так сказать…

— В тебе нет светлой крови! — взревел самый маленький из стражей. Больше похожий на статую гнома, выпиленную кое-как из гранита.

— Такая кровь есть у нее! — палец старшего из каменных братьев неожиданно повернулся к Светке. Глаза ее расширились. Она испуганно спряталась за моей спиной.

— Ой, мамочки…

— Но она не может быть Хранителем Книги Судеб! — прогремел старший так, что с потолка посыпался камень.

— Ущемление прав женщин какое-то… — фыркнула Красовская.

— Ее душа испытала боль предательства, жгучую ненависть, горькую обиду и всепоглощающую любовь, — пояснил еще один из атлантов, сидящий чуть поодаль, но имеющий какие-то адекватные, умные что ли, черты лица. Греческий нос, узкое породистое лицо, тонкие губы и большие глаза. — Она грешна, как и все люди. Если доверить ей переписать Книгу, то она изменит наш мир, исходя из своих личных переживаний и страданий…

— Класс! — улыбнулся я. — но светлая кровь у нее есть?

— Именно! — один из атлантов неожиданно встал со своего огромного стула и сделал несколько шагов по направлению к моей жене. Из-под его ног-столбов вылетали при каждом шаге целые облака пыли, в замкнутом пространстве создавая ощущение мини-землетрясения. Как сильно я не боялся, ноги предательски тряслись, но я загородил своих девчонок от каменного истукана, но тот шевельнув рукой быстро отодвинул меня в сторону. Его прикосновение оказалось холодным и неприятным, будто к мокрой стене голой спиной прикоснулся.

Перед женой он опустился на одно колено. Аккуратно взял ее тонкую маленькую ладошку в свою огромную лапищу. Все это очень напоминало то, что истукан собрался делать ей предложение руки и сердца. Все было настолько реалистично, что я даже уточнил на всякий случай:

— Она жената, парень…

Но истукан не обращал на меня никакого внимания. С тихим скрипом он повертел головой, рассматривая Светку со всех сторон, будто оценивая ее. Потом прислонился каменными грубо вытесанными губами к ее руке. Прикрыл глаза, словно обнюхивая.

И тут по нем словно прошел разряд тока. Истукан вздрогнул всем телом. Его каменные, гранитно-глинянные сочленения затряслись. С них посыпалась пыль. По руке и лицу вдруг голубоватыми огнями загорелись какие-то непонятные символы, больше напоминающие руны. Перебираясь с руки на плечо и грудь, распространяясь по всему телу, они горели повсюду. Истукан теперь напоминал новогоднюю елку.

Я боялся вмешиваться. Тем более Светка не кричала, не вырывалась. Счастливая Янка снимала все на свой айфон. Тускло горел огонек видеокамеры. Да и истукан был похоже доволен.

Через минуту свечение погасло. Казалось бы полностью удовлетворенный атлант занял свое место на одном из двенадцати стульях.

— Она голубой крови! — провозгласил старший из стражей подземелья.

— Это мы и так знали, — буркнул я, вспомнив еврейскую родню своей Светланы, где числились ювелиры.

— Она мать Хранителя! — торжественно объявил истукан.

— Что?! — поперхнулся я.

Каменный совет зашевелился. Они один за другим вставали, преклоняя перед женой колени, низко склонив головы, прижав правую руку к левой половине груди. Это было настолько нереально, чудовищной и удивительно, что я только мог молча наблюдать за происходящим и нелепо открывать рот, будто рыба выброшенная на берег. Моя жена — мать Хранителя Книги Судеб! Офигеть…Значит…Мишка?! Или не Мишка? Что они там говорили про Хранителя? Чист душой и с добрым сердцем? Значит все-таки он…такого доверчивого человека, еще надо поискать…Хранитель! Надо же…

— Ты привела в этот мир Хранителя, чтобы спасти его! Мы вечно будем служить тебе и твоему сыну! — от удара грудь истукана пошла мелкими трещинками.

— Я могу забрать Книгу? — Светлана соорентировалась быстрее всех и выступила вперед. — Или Хранитель сам должен придти за ней?

— Матерь Хранителя должна передать ему ее, — самый маленький из истуканов быстро вскочил с колен и прошел к столбу, где в переплете из человеческой кожи лежала Книга Судеб. Почтительно взял ее и преподнес Светке, которая, кажется, даже покраснела от смущения.

— Спасибочки, — она улыбнулась, смахнув со лба волнистую прядь волос.

— Если в течении суток Книга Судеб не окажется у Хранителя, — ну конечно же! Атланты обязаны были подстраховаться. Что-то подобное я и предполагал… — то все ее страницы станут девственно чисты…

— И что это значит? — из-за наших спин высунулась любопытная Красовская.

— Если страницы в Книге будут пусты, то и мира нашего не будет, — хмуро ответил я, понимая в какую ерунду мы только что влезли. Если в течении суток мы не найдем Мишку, а тот не впишет что-то в этот талмут, известное только лишь ему, то мир просто исчезнет, вернется к стадии, когда в огромном океане не было даже амеб и инфузорий туфелек.

— Благодарю вас! — снова поклонилась Света, крепко прижимая к себе тяжелую книгу.

— Январь вас проводит… — напоследок буркнул самый старший из двенадцати атлантов.

Странное имя, мелькнула в голове мысль. Знакомое…Я обернулся назад, где по своим местам вокруг уже теперь пустого столба рассаживались каменные истуканы. Ну конечно! Как я сразу не догадался!

— А Декабрь всегда такой суровый? — спросил я у маленького аталанта.

— Нет, только когда дело касается книги, а так он хорошийи добрый, — беспечно махнул рукой истукан, чуть не обрушив свод пещеры.