Книга Краткая история Ближнего Востока. Мост трех континентов - Филип Хитти

Глава 17.

КУЛЬТУРА

Как уже было сказано ранее, предками жителей Османской империи были кочевые племена, пришедшие с востока. По пути на запад, в Персии, они приняли ислам. Алфавит, который они переняли у арабов, плохо подходил для их языка алтайского происхождения. Вместе с исламом и арабским алфавитом они переняли бесчисленные термины: религиозные, политические, юридические, научные и философские, — которые отсутствовали в их языке. Смешавшись с племенем сельджуков и вытеснив византийцев, они обрели новые источники знаний. Из них они заимствовали военные и государственные модели, которым следовали в основном в Анатолии и европейской Турции. Когда Мехмед Завоеватель в 1453 г. осадил Константинополь, он уговорил греков-ученых не покидать город и принудил остаться местных зодчих, ремесленников и ткачей, собиравшихся бежать. Византийские художественные мотивы хорошо заметны в украшениях Османского дворца и мечетей, они также отчетливо прослеживаются в орнаментах турецких тканей из шелка и хлопка. Генуэзские и венецианские купцы, привозившие византийский текстиль в Италию и далее в страны Западной Европы, постоянно закупали новые товары в Константинополе и Бурсе.

Персидское влияние заметно проявилось в турецких коврах, которые в XVI в. обрели популярность благодаря своему высокому качеству. В равной степени персидское влияние заметно и в архитектуре и искусстве. Необычайно зримо оно отразилось в миниатюрах, мозаике и прочих декоративных деталях. С особой силой проявилось влияние традиций Персии в турецкой литературе, главным образом в поэзии. Принятый далекими предками турок ислам был в значительной степени пронизан персидским мистицизмом.

Более мощным источником влияния, нежели Византия или Персия, стали арабские государства, воздействие которых осуществлялось по двум каналам: религии и языка. Рука об руку с религией шли юриспруденция, хадисы, лингвистика и сопутствующие науки. Из арабского языка, общего для многих мусульманских стран, была заимствована масса слов, которые позднее стали неотъемлемой частью турецкого языка. Попытки Мустафы Кемаля очистить турецкий язык от таких заимствований были удачны лишь отчасти, но замена арабского алфавита на латынь увенчалась полным успехом. Арабские исторические, литературные и научные труды послужили образцами для ранних османских авторов, часть которых считала предпочтительным писать их на арабском языке. К примеру, Хаджи Калиф (ум. 1657) создал большую часть своих наиболее ценных библиографических и энциклопедических трудов на арабском. Вместе с заимствованиями и имитированием делались и переводы. В частности, переводы с персидского и арабского языков были типичны для турецкой литературной деятельности XV—XVI вв.

До этого турецкие авторы в основном зависели от иностранных образцов. В середине XVI в. начался классический период собственно турецкой литературы. Турецкий поэт, создатель любовной лирики Мухаммед Физули (ум. 1562) был одним из первых, кто писал оригинально, независимо и отличался индивидуальным стилем. Любовь, которую он воспевал, была пронизана мистическими мотивами, характерными для поздней турецкой лирики, особенно в ее фольклорной форме. Физули был предположительно курдского происхождения и писал на азербайджанском, персидском и арабском языках. Среди прозаических произведений этого исторического периода выделяется многотомный труд Эвлии Челеби (ум. 1679). В течение сорока странствий по землям империи Челеби накопил огромное количество знаний исторического и географического характера, собрал настоящее богатство фольклора, к которым добавил свой личный жизненный опыт и наблюдения. Все это он изложил в десятитомной «Книге путешествия». Хотя в этой эпопее Челеби немало преувеличений и легенд, она до сих пор не утратила своей значимости. Классический период продолжался до XIX в., когда на культуру Турции существенно повлиял Запад. Суфийская литература была главным образом представлена произведениями авторов, относившихся к ордену бекташи. Это был самый популярный религиозный орден в стране. Бекташи практиковали тайные ритуалы и отдавали предпочтение турецкому языку, тогда как другие, не менее распространенные в империи религиозные ордена вроде мавлави (танцующие дервиши) и рифаи (воющие дервиши), предпочитали ритуалы и язык Персии. В типичном для всех суфийских орденов духе бекташи трактовали любовь как главное средство единения человека и Бога. Любовь отражает ностальгическое стремление человека вернуться к Всевышнему, поскольку как существо смертное он, однако, следует Божьему подобию. Среди ему подобных этот орден выделялся тем, что впоследствии заимствовал у христиан отдельные ритуалы, такие как признание в грехах (исповедь) и причащения хлебом, вином и сыром. До известной степени практиковалось и безбрачие. Аллах, Мухаммед и Али составляли троицу, в которой имам Али занимал то же место, что и Христос.

Согласно легенде, основатель секты, Хаджи Бекташи, живший в середине XIV в. в персидском Хорасане, был наделен магическими способностями, коими он благословлял янычар. Однако в ту эпоху янычар не существовало, а название секты в письменных источниках можно встретить лишь начиная с XVI в. Орден был тесно связан с янычарской армией и предоставлял ей военных священников, которые, как и воины, жили в казармах. Бекташи имели непосредственное отношение и к мятежам янычар. Роковой удар по корпусу янычар нанес в 1826 г. султан Махмуд. Однако орден бекташи не прекращал существования еще в течение века. Окончательно с суфийскими братствами разделался в ходе осуществления своих многочисленных реформ знаменитый Мустафа Кемаль.

До XVIII в. заимствования с Запада носили в основном материально-технический характер, обусловленный военными соображениями. Порох появился в Турции в XIV в., за ним были освоены судостроение и навигация, а также военно-инженерное дело. Принявший ислам венгр Ибрагим в 1728 г. познакомил турок с работой печатного станка. Первой отпечатанной им книгой был перевод арабского словаря. Вплоть до начала правления Махмуда II (1808—1839) в культуре Турции сохранялось влияние персидского и арабского языков. Лишь в начале XIX в. в империи начали прилежно изучать другой иностранный язык — французский. Впрочем, в начальной и средней школе по-прежнему монопольное место занимали религиозные наставления, основанные на Коране. В 1861 г. в Константинополе открылась первая школа для девочек. Через восемь лет был создан Константинопольский университет. Его первыми преподавателями стали молодые турки, получившие образование на Западе.

Одним из первых турецких студентов, обучавшихся в Париже, был Ибрагим Шинази, чьи научные интересы лежали в области лингвистики. Он опубликовал в 1859 г. небольшой томик переводов стихотворений французских поэтов. В 1860 г. он был назначен редактором первой правительственной газеты. На ее страницах публиковались его статьи на турецком языке, который хотя и был менее изящен, нежели переводы поэзии, однако более понятен широкой читательской аудитории. Дело Шинази продолжила плеяда его учеников. На турецком языке появились переводы таких французских авторов, как Мольер, Виктор Гюго, Руссо и Ламартин. Турецкие писатели в ту пору обнаружили, что их родной язык вполне пригоден для создания современных прозаических произведений и научных трудов, а их читатель может черпать мудрость из сокровищницы зарубежной философской мысли.