Книга Эдинбург. История города - Майкл Фрай

* * *

На уровне страны Эдинбург, который уже более ста лет был местопребыванием королей Шотландии, все еще не имел других атрибутов столицы. Здесь никогда не заседали главы церкви, с 1472 года постоянно находившиеся в Сент-Эндрюсе. Не было до недавнего времени и главного суда страны, поскольку его в Шотландии не существовало вообще. Три шотландских средневековых университета также находились в других городах.

Теперь, с отменой католицизма, Эдинбург по сути мог стать религиозной столицей Шотландии. Предзнаменованием этого был тот факт, что всего через десять дней после пленения Марии Стюарт в 1567 году именно здесь была созвана генеральная ассамблея, испытывавшая непреодолимое желание приступить ко второму, еще более радикальному этапу Реформации. Первый этап также принял в свое время форму борьбы против королевской власти; поскольку ныне этой властью был облечен младенец, у него, как и в других странах, имелось совсем мало возможностей противостоять. Церковь обладала практически полной свободой реализовывать свой идеал апостольской чистоты христианства.

Генеральная ассамблея этого созыва продолжила отменять и уничтожать все, что в средневековой традиции не было санкционировано Писанием. Она избавилась от прежней иерархической системы, верхушка которой была непропорционально многочисленна. Однако честолюбивые устремления кальвинистов также не обещали, что новая иерархия будет простой. Их целью было пробудить веру в душе народа, а не просто спускать сверху распоряжения, санкционированные Божественной властью. Таким образом, полностью сложившись, новая иерархия представляла собой следующую структуру: на низшем уровне стояли приходские церковные сессии, затем — суперинтенданты, находившиеся в крупных городах по всей стране, затем — синоды провинций, собиравшиеся дважды в год, и, наконец, генеральная ассамблея, собиравшаяся ежегодно и управлявшая всем. Сложность и некоторая неуклюжесть этого устройства являлась платой за пресловутую евангелическую чистоту. С самого начала генеральная ассамблея обычно собиралась в Эдинбурге; священники Эдинбурга также обладали особой властью созывать ее в случае опасности. Эдинбург стал Римом шотландской церкви.[124]

* * *

Что до отсутствия в Шотландии верховного суда, эта проблема была решена Яковом V, который учредил в 1532 году в Эдинбурге сессионный суд в качестве верховного гражданского суда страны. Так был подведен итог процессу развития шотландской юриспруденции, продолжавшемуся целое столетие. Большинство актуальных для обычных людей юридических вопросов находилось в ведении церкви — подобными вопросами занимался когда-то Джон Нокс в качестве чиновника от церкви, ведавшего семейными и имущественными делами. Подобно Ноксу, молодым людям, желавшим стать адвокатами, обычно было выгодно вначале становиться священниками. Духовенству, пусть и белому (к которому принадлежали многие из них), лучше было изучать юриспруденцию, нежели теологию.

Тем не менее всегда имелись и более важные вопросы, решения относительно которых принимали парламент или королевский совет. Количество таких дел росло по мере того, как шотландцы несколько успокоились и стали чаще обращаться за разрешением разногласий в суд. С тем, чтобы разбирать эти дела, Яков I учредил сессионный суд. Затем Яков III поставил лордов-членов совета во главе суда. Поскольку король теперь обычно пребывал в Эдинбурге, то и лорды-члены совета и сессионный суд стали собираться здесь же, в ратуше: семя было брошено в землю. Наконец, Яков V дал сессионному суду судей на королевском жаловании, посвящавших судейству все время полностью, и присвоил ему название Коллегии правосудия. Все же чаще это учреждение называлось сессионным судом. Вначале в нем заседали семь священнослужителей и семь мирян под началом священнослужителя. Присутствие такого числа священников казалось естественным, поскольку большей частью светское право имело своим истоком право церковное. Секулярная система законов, за соблюдением которой бдили профессионалы-миряне, сформировалась далеко не сразу.

Одним из следствий Реформации было то, что шотландская правовая система освободилась от оков Средневековья и пошла по мирскому, прежде всего собственному, шотландскому пути развития. Юристы-священнослужители больше не имели права заниматься гражданскими делами. Также и за тонкостями в толковании законов нельзя было обращаться в Рим; таким образом, единственными высшими инстанциями становились сессионный суд или Тайный совет. Протестанты-радикалы, во всяком случае, стремились еще четче разграничить мирское и церковное. С точки зрения юриспруденции это означало, что церковь не имеет права вмешиваться в гражданские дела, хотя магистраты и должны руководствоваться при принятии решений богоугодными принципами. Как бы то ни было, юристов-священнослужителей сменили миряне. Каноническое право было обречено на упадок, в то время как гражданское право, наоборот, расцвело. Все это пошло на пользу Эдинбургу. Поскольку регулярные собрания парламента и Тайного совета, а теперь и сессионного суда проходили именно здесь, не говоря уже о собственно городских судах, Эдинбург стал крупнейшим центром юриспруденции в Шотландии — и остается им и поныне.

Чтобы быть юристом, надо было учиться. Подобное обучение всегда лучше было получать на континенте, в учебных заведениях Франции и Нидерландов, обеспечивавших юристами всю Европу. Во времена Реформации эти учебные заведения также перенацелили с канонического на гражданское право, воскресив право римское, богатый источник вдохновения и дискуссий, который продолжал таковым оставаться до эпохи Просвещения включительно. В течение следующих двух столетий шотландские студенты продолжали с успехом учиться во Франции и Голландии. Не все, однако, следовали этим путем. Еще можно было поступить в подмастерья к практикующему адвокату прямо в Эдинбурге. Молодой человек, желавший заниматься юриспруденцией, мог начать с присутствия на судебных заседаниях в ратуше. Там он мог завязать знакомства с адвокатами, которые, после исполнения служебных обязанностей, давали ему частные консультации. Со временем он мог и сам попытаться выступить в роли адвоката в каком-нибудь суде низшей инстанции. Накопив опыт, такой молодой человек подавал отчет о проведенных им делах (возможно, вместе с образцом теоретических рассуждений) судьям сессионного суда, которые, если были удовлетворены представленными им материалами, могли разрешить ему участвовать в заседаниях сессионного суда. Таким образом появился на свет класс эдинбургских юристов, которому суждено было впоследствии сыграть огромную роль в истории города.[125]

* * *

Образование в других отраслях знания следовало подобным же путем. Благотворное влияние секуляризации науки распространялось все шире. Мы уже встречались с теми, кто посещал частные проповеди Джона Нокса в Эдинбурге — с начитанными и эрудированными вольными горожанами. Теперь город предоставил им новые возможности таковыми оставаться. В 1509 году в Эдинбурге появился печатный пресс. Позднее Яков IV выдал Уолтеру Чепмену и купцу, торговавшему книгами, Эндрю Миллару, соответствующий патент, разрешив «привезти домой одну печатную машину» из Руана во Франции, где они работали до того. Они открыли свою лавку в Каугейте. Среди первых изданий, частью сохранившихся до сегодняшнего дня, были сочинения Макаров. Если иметь в виду, что они могли печатать служебники и хроники, издательская политика выглядит весьма прогрессивной. И все же больше всего доходов они получили благодаря монополии на издания учебников по юриспруденции и актов парламента.[126] Как часто случалось с другими начинаниями в такой маленькой и бедной стране, как Шотландия, традиция книгопечатания здесь то и дело прерывалась. Однако Реформации было суждено изменить и книгопечатание. Новый порядок опирался не только на образованных священнослужителей (а не все священники раньше были таковыми), но и на образованных мирян (это было уже совсем в новинку).