Книга Мое время - ночная пора - Мэри Хиггинс Кларк

— Стюарт сказал мистеру Дигану, что он согласился взглянуть на сценарии нового телесериала Робби Брента. Потом они говорили о мобильном телефоне. Я не все расслышала, так как мистер Диган говорил тихо. Мистер Стюарт тоже не кричал, но голос у него звучный, а у меня хороший слух. Знаешь, Джейк, говорят, моя бабушка даже в девяносто могла услышать червяка, ползущего в траве.

— А моя бабушка всегда говорила мне, что я мямлю, — сказал Джейк.

— Так ведь ты и правда мямлишь, — прошептала Эми Сакс. — Так или иначе, Джейк, раз уж мистер Диган спросил Стюарта, не думает ли тот, что все это рекламный трюк Лауры Уилкокс и Робби Брента, получается, мистер Стюарт именно так и думает. Я, наверное, что-то пропустила, но разве Лаура Уилкокс не звонила доктору Шеридан прошлым вечером?

У Джейка слюнки потекли от избытка неожиданной информации. Весь день он ощущал себя зрителем на сеансе немого кино. Он сидел в вестибюле отеля, наблюдал за суетой, но не осмеливался крутиться вблизи конторки и беззастенчиво подслушивать разговоры.

— Да, доктор Шеридан действительно говорила по телефону с Лаурой. Я случайно оказался поблизости, когда они обсуждали этот звонок в малом обеденном зале.

— Джейк, может, я что-то не так поняла... Ты ведь знаешь, как это бывает — уловишь обрывок того, обрывок сего... Нельзя слишком близко подбираться к людям, а то еще скажут, что ты стоишь над душой. Однако у меня сложилось впечатление, что вчера вечером звонил Робби Брент, выдавая себя за Лауру Уилкокс.

Рука Джейка с крепко зажатым в ней недоеденным гамбургером застыла на полпути ко рту, потом он медленно положил бутерброд на тарелку. Он явно обдумывал сказанное.

— Значит, звонил Робби Брент, а теперь он куда-то исчез и считается, будто вся суматоха — рекламный трюк для раскрутки какого-то нового телесериала?

Большие очки Эми снова сползли на кончик носа — она закивала.

— Как в настоящем сериале, правда? — спросила она. — Как ты думаешь, может, в отеле сейчас снимают скрытые камеры?

— Да, что-то в этом есть, — согласился Джейк. — Ты очень наблюдательна, Эми. Когда у меня будет своя газета, возьму тебя обозревателем. Еще что-нибудь заметила?

Она поджала губы.

— Есть кое-что. Марк Флейшман... знаешь, интересный такой, из выдающихся выпускников, психиатр...

— Да, я его знаю... Так что он?

— Я тебе клянусь, он влюбился в доктора Шеридан. Он ушел рано утром, а когда вернулся, первым делом бросился к конторке и позвонил доктору Шеридан. Я случайно услышала.

— Конечно, — сказал Джейк, ухмыляясь.

— Я сказала ему, что она в кафе. Он поблагодарил меня, но прежде чем помчаться в кафе, спросил, не получала ли сегодня доктор Шеридан факсов. Кажется, он расстроился, когда я сказала «нет» и спросил меня, уверена ли я, что она не получила хоть один. Даже если он правда влюбился в нее, мне кажется, это слишком, интересоваться ее почтой, как ты считаешь?

— В общем, да.

— Но он славный, так что я спросила его, из вежливости, хорошо ли он провел день. Он сказал, что встречался со старыми друзьями в Вест-Пойнте.

58

После ухода Сэма Дигана Джин Шеридан и Марк Флейшман просидели в кафе почти целый час. Он накрыл ее руку своей, слушая рассказ о ее встрече с Крэйгом Майклсоном, о растущей уверенности, что Майклсон оформлял удочерение Лили, о том, как она накричала на него, поняв, что он отказывается понимать, что Лили может угрожать опасность.

— Я позвонила, чтобы извиниться, — объясняла она. — Заодно подсказала ему, что, возможно, Лили могла бы вспомнить, где находилась, когда пропала ее расческа. Это могло бы вывести нас на того, кто все это затеял, если, конечно, за этим не стоят ее приемные родители.

— Такая возможность не исключена, — согласился Марк. — А ты последовала совету Майклсона насчет ходатайства о раскрытии записей?

— Конечно. Завтра утром я встречаюсь с Сэмом Диганом в прокуратуре.

— Это разумно. Джин, а что насчет Лауры? Ты ведь не веришь, что это рекламный трюк?

— Не верю. — Джин колебалась. Было около половины пятого, и заходящее солнца бросало косые лучи на пол и стены полупустого кафе. Она посмотрела на сидящего напротив Марка, одетого в тенниску и темно-зеленый свитер. Он из тех мужчин, которые до старости сохраняют мальчишескую внешность, думала она, но к его глазам это не относится.

— Кто же это был... Из наших учителей, он еще называл тебя «древней душой»?

— Мистер Хастингс. А почему ты вдруг вспомнила?

— Он говорил, что ты мудр не по годам.

— Не уверен, что это была похвала. Ты к чему-то клонишь, Джинни.

— Да, клоню. В моем понимании, «древние души» — это люди, склонные к озарениям. Из конторы Майклсона я уехала расстроенная. Я тебе говорила. Но знаешь, Марк, даже если бы Лаура сидела в машине рядом со мной, вряд ли я слышала бы ее отчетливей. Я слышала ее голос: «Джин, помоги мне. Пожалуйста, Джин, помоги мне».

Она пристально смотрела на Марка.

— Ты или не веришь мне, или считаешь, что я сошла с ума.

— Неправда, Джинни. Если кто и верит в возможность мысленного общения, то это я. Но если Лаура действительно в беде, то при чем здесь Робби Брент?

— Не знаю, — развела руками Джин и огляделась. — Нам пора уходить отсюда. Уже накрывают столы к ужину.

Марк попросил официанта принести счет.

— Я хотел бы пригласить тебя на ужин, но сегодня вечером я удостоен чести разделить трапезу с отцом.

Джин, не зная, что на это сказать, молча смотрела на него. Лицо Марка было непроницаемым. Наконец, она сказала:

— Я знаю, что ты отдалился от него. Он позвонил тебе?

— Сегодня я проходил мимо дома. Там стояла его машина. Повинуясь какому-то внезапному порыву, я позвонил в дверь. Мы долго говорили... Не так долго, чтобы все обсудить, но он настойчиво просил меня поужинать с ним. Я сказал, что приду при условии, что он ответит на накопившиеся у меня к нему вопросы.

— И он согласился?

— Да, согласился. Посмотрим, как он сдержит слово.

— Надеюсь, все, что ты хочешь, получится.

— Я тоже надеюсь, Джинни, хотя и не рассчитываю на это.

В лифт они зашли вместе. Марк нажал кнопки четвертого и шестого этажей.

— Надеюсь, из твоего окна вид получше. У меня окно выходит на автостоянку.

— Значит, лучше, — согласился он. — У меня окно на фасаде. Если я в нужное время в номере, то могу наблюдать закат.

— А я, если не удается заснуть, могу видеть, кто приехал на рассвете, — сказала Джин, когда лифт остановился на четвертом этаже. — Увидимся, Марк.