Книга Музыка, магия, мистика - Фриц Штеге

Но в конце концов означенный паучок стал лишь предлогом для проведения народных праздников, получивших название «небольшой женский карнавал» (il carnevaletto delle donne). Летом через всю страну тянулись толпы музыкантов, чтобы при стечении большого народа заняться излечением тарантизма. В текстах распеваемых тарантелл часто выражалась странная любовь к воде. Танцоры в экстазе несли стаканы с водой, погружали части тела в сосуды с водой или устремлялись к морю, чтобы броситься в волны, распевая песню «Allu mari mi portati, so voleti ehe mi sanatati» («К морю несите меня, если хотите меня излечить»). В истории тарантеллы также прослеживается пристрастие к определенным цветам. Отдельные танцевальные мелодии назывались panno rosa («красный платок»), panno verde («зеленый платок»), cinque temp («пять темпов»), moresca (также популярный при дворах танец мавританских невольников), catena («цепочка»), spallata («удар плечом») и т. д. Некоторые из этих старинных тарантелл, которые, по достоверным источникам, исполнялись с целью лечения, нам передал Атанасиус Кирхер. Они короткие и простые, нисколько не выдают пульсирующую за этими звуками страсть:

Классическая тарантелла (Primus modus Tarantellae), 1654

Исцеляющая тарантелла (Antidotum Tarantulae)

В тесной психологической связи с тарантизмом находится другое танцевальное явление – психическое заболевание, поразившее людей в немецкое Средневековье. Оно, как и тарантизм, основано на массовом внушении. По подробным описаниям Геккера [95] и по данным в Лимбургской хронике, пожалуй, будет нетрудно составить наглядную картину столь же загадочных, как и ужасных событий.

Перенесемся мысленно в XIX в.! Это время, когда ужасная эпидемия уносит жизни миллионов людей. Тысячи деревень вымерли, азиатская холера вторглась в страну. Угрожающая опасность спутала разум – похоже на то, что сам дьявол вселился в суеверных людей, которые при моральной деградации исполняют свой долг лишь механически – живут – сегодняшним днем – завтра, возможно, будет уже слишком поздно…

Тишину деревни нарушает странный звук. Необъяснимый шум – нет, определенный мрачный ритм – снова – снова и снова – над ним, как яркий сигнальный огонь, парит звонкий крик, вой сотен людей. В равномерной поступи они топчут ногами землю – они покачиваются, неуклюже пошатываются и связаны друг с другом в бесконечной цепи, демоническом хороводе – пена на губах, тела вздуты – кто падает, тот остается лежать – у кого есть силы, тот поддерживает волынщиков – а впереди незримо шествует дьявол…

Женщина у плиты – в конюшне – она хочет воспротивиться диким ритмам, она закрывает уши – тщетно – она подергивает головой, плечами, телом – теперь вздрагивают ноги – бедный, измученный мозг не может уже уловить ни одной мысли – ритм жадно впивается когтями в сердце и кости – теперь словно сама собой распахивается входная дверь – и вот уже женщина стоит на улице – ноги поднимаются – и вливаются в дьявольскую процессию…

Мужчины, возвращающиеся с далеких полей, застают свои дома опустошенными – жалобно мычит в хлеву скот – дети ревут – требуют мать… Мужчины смотрят, опускают голову: «Танцоры Иоанна!» – и где-то вдали замирают зловещие звуки…

Чуть ли не пагубнее и опаснее, чем холера, была душевная болезнь, поразившая человечество, – хорея. Уже в 1237 г. безумие постигло более ста детей. Они вприпрыжку прошли путь от Эрфурта до Арнштадта. Многие умерли, у других на всю жизнь осталось неизлечимое дрожание конечностей. В другом случае двести человек, танцуя, переходили по мосту через Мозель и бросились с него в воду. В 1374 г. весь Аахен охватила хорея – пока конец помешательству не положило полное физическое истощение, сопровождавшееся эпилептическими судорогами. Больные, по их собственным высказываниям, считали себя одержимыми демонами. Хорея распространялась как эпидемия, ею были охвачены Кёльн и Метц – врачи и священники противостояли танцорам – тщетно! Никаких моральных границ больше не существовало. Об этом сообщает Лимбургская хроника – т. е. дошедший до нас голос очевидца тех событий, городского писаря Тилемана Эльхена (1336–1398) из Вольфсхагена (приводится в сокращении):

«Год 1374, середина лета, на земле стали твориться странные вещи, и особенно в немецких странах, на Рейне и на Мозеле, – люди начали танцевать и безумствовать, и стояли по двое против одного, и танцевали в городе полдня, и в танце падали они навзничь, а на их тела ступали ногами другие. И дошло до того, что в городе Кёльне было больше пяти сотен танцоров. На Маасе сочли, что это ересь и что случилось это из-за денег, из-за того, что часть женщин и мужчин распутничали. Знатоки Священного Писания произнесли заклятия для части танцоров, которые думали, что одержимы злым духом. Так в этих землях продолжалось шестнадцать недель. Кроме того, вышеупомянутые танцоры вообразили себе, что не хотят видеть красный цвет. И было это сплошным обманом, и это предвестие христианам, по моему разумению».

Скудные остатки этих танцев, от которых, к сожалению, не сохранились мелодии, все еще присутствуют в европейской жизни, хотя смысл самого действа изменился – в процессии, шествующей к роднику, в Эхтернахе и в танце мюнхенских бочаров, напоминающем о покаянных танцах и процессиях флагеллантов[85] во времена чумы. А еще в названии «пляска святого Витта». Связь между средневековой хореей и святым чудотворцем Виттом полностью не выяснена. Согласно старинной Базельской хронике, отец святого Витта тщетно пытался его склонить музыкой и танцем к идолопоклонству. Согласно «Немецким изречениям» Агриколы, перед своей смертью святой мученик попросил о том, чтобы день его смерти поминали танцем. А в старинном словаре Менделя-Райссманна существует интересная версия, согласно которой Sanctus Vitus – видоизмененное Swante-wit, имя славянского бога солнца, и проводится параллель с танцами небесных тел у друидов и буйными плясками в Праздник солнца в старой Богемии. Распространенное же название «Иоанновы танцоры», должно быть, происходит от праздника Иоанна и обращений к святому Иоанну, считавшемуся покровителем танцоров.

В истории культуры эта средневековая одержимость плясками отнюдь не стоит особняком. Она находится между празднествами в честь Диониса в Древней Греции и помешательством на рок-н-ролле в Германии после Второй мировой войны, когда магическая власть ритма становилась причиной бессмысленных бесчинств и погромов концертных залов. Здесь имеет место все то же умопомрачение незрелых подростков, которое можно расценивать как патологическое. А что говорить о современных рекордах по продолжительности танцев?