Книга За семью печатями-2 - Иоанна Хмелевская

Тадик чувствовал, что заговорился, язык плетёт бог весть что, однако остановиться не мог. Неожиданная болтливость парня оказалась Эльжбете на руку, давая возможность прийти в себя после столь неожиданного объяснения. А что объяснение произошло в такой небанальной форме, так это даже интересно. Нет, она догадывалась… но поскольку сама влюбилась в него по уши с той их первой встречи в кафе на Роздроже, то не была уверена в ответном чувстве. Не такого уж высокого мнения была она о собственной особе, чтобы совсем не сомневаться в отношении к ней Тадика.

А тот вдруг на полуслове замолчал и уставился на неё отчаянным вопрошающим взглядом. Что ж, девушка вполне овладела собой, чтобы хоть что-то сказать. Она и сказала:

— Ты правильно догадался. А насчёт богатства — не бери в голову. Не говоря уже о том, что без тебя только бы мы эти денежки и видели, так что, сам понимаешь, там и твоя часть…

Смятение в глазах Тадика заставило Эльжбету замолчать. Ох, не о том она говорит, надо о главном.

И она твёрдо закончила:

— Не напрягайся, говорю же — я знала. И очень хорошо, потому что я тоже…

Целующиеся в общественных местах молодые пары в наши дни никого не удивляют. И эти тоже не привлекли особого внимания, посетители кафе даже не взглянули на них. А вот проходивший по улице молодой ксёндз, увидев их в окно, почему-то благословил. Вырываясь из объятий любимого, Эльжбета спросила:

— Скажем отцу и Кристине?

— Всем скажем! — пылко воскликнул Тадеуш. — Хоть всему свету!

И он сорвался со стула, видимо намереваясь немедленно сделать это. Пришлось девушке придержать его за рукав.

— Ты что, зачем же всем? Да ещё тут, рядом с домом твоей мегеры. Вот донесут ей, мигом вылетишь из постояльцев. Эх ты, а я-то думала, из нас двоих ты самый… ты самый умный и рассудительный.

Тадик послушно шлёпнулся на место.

— Конечно, рассудительный, просто в данную минуту плохо соображаю. И вообще, пошли отсюда, что-то народу понабилось прорва. Ты нуждаешься в обществе? Я лично нет.

— Я тоже не нуждаюсь. Тогда давай сразу и поедем к нам…

* * *

На сей раз неделя пребывания Клепы у Карпинских не принесла последним особых потерь. Во-первых, потому, что жулик крал обычно перед отъездом, а во-вторых, он был так занят чем-то, что на кражи просто не хватало времени. Вскоре сомнений уже не оставалось: Клепа с головой ушёл в устройство дел пани Хлюповой с учётом её кулинарных талантов.

Хенрик Карпинский вдруг испытал угрызения совести, чем и поделился с женой:

— Крыся, уж и не знаю, может, стоит предупредить бабу? Как-никак вдова моего покойного друга, а ведь этот прощелыга запросто обчистит её или ещё как обманет. А я чувствую себя обязанным перед Севеком…

Кристина успокоила мужа:

— Давай ещё немного подождём, не горит. Да Богуся и не из тех, кто становится жертвой, как бы тут Клепа не оказался пострадавшей стороной.

О том, что делается в доме Хлюпа, теперь узнавали только от Тадика, прежние ежедневные посещения прекратились. Карпинский вышел на работу и уже не мог то и дело навещать пани Богуславу, отпала необходимость ремонтных работ, а тем самым и повод для частых визитов, не говоря уже о том, что обретение клада значительно поуменьшило желание Карпинских встречаться с вдовой. Клепа о своих делах словечка не проронил, Богуся, как всегда, была сдержанна и немногословна. Тадик и сам ничего толком не знал.

А тут ещё неожиданно из Амстердама опять позвонил сообщник Карпинского.

Убедившись, что Хенрик уже обрёл память и с ним все в порядке, он таинственно произнёс:

— Хенек, слушай, тут такое дело. Наклёвывается бизнес — опупеть можно!

Поскольку их прежний бизнес доставил всем Карпинским столько хлопот, что они ещё до сих пор толком не оклемались, Хенрик отнюдь не обрадовался.

— Напротив, насторожённо и даже враждебно поинтересовался:

— Какой бизнес?

Услышав это жуткое словечко, Кристина вздрогнула, сняла с шеи кота, для которого шеи хозяев были излюбленным местом пребывания, и, пройдя в спальню, подняла трубку второго телефона.

Сообщник не стал терять время даром и сразу взял быка за рога:

— Тут один делец, из наших, нотариально оформляет наследство в Польше. Наследство супер, в основном гектары земель, часть участков в пределах Варшавы, остальное под. Земли ему без надобности, нужна наличность, вот ты эту землю и купи. За гроши продаст, лишь бы скорее, время — деньги. Завтра он прилетает в Окенче и прямиком к тебе. Адрес твой и телефон я дал. Наличные у тебя дома?

— Нет. В банках.

— Холера! Так возьми их оттуда. По моим прикидкам, хватит четыреста тысяч, столько у тебя ещё найдётся.

Карпинский уже подумывал о покупке участка под строительство дома, исподволь приценивался к подходящим, изучал не только объявления, но и сами участки осматривал, так что в принципе был в курсе. Но ухватиться за выгодное предложение верного сообщника не спешил. Втянешься в это дело, опять кучу денег огребешь — и вся свистопляска начнётся заново. Клепу остерегаться, тайники в паркете устраивать… нет уж.

— А почём он продаёт? — на всякий случай поинтересовался Хенрик.

— Кусок за метр, все подряд. А какие районы!

Ты слушай: Виланов, Пыры, ближние Ломянки на границе с Млочинами, это вкупе четыре га. Несколько участков под застройку, класс! Да, пока не забыл: на послезавтра договорись о приёме у нотариуса, у него бумаги с собой, купишь легально, никаких махинаций, а зеленые из рук в руки.

— Не хочу! — отрезал Карпинский.

— Да ты что, спятил? — возмутился сообщник. — Или с головкой до сих пор не все в порядке? Такое же раз в тысячелетие подворачивается!

Хенрик Карпинский отнюдь не спятил, и с головкой у него было нормально. Он даже моментально подсчитал, переведя на варшавские цены, и аж взопрел от эмоций. Получилось — заработает на спекуляции грандиозную сумму и (никуда не денешься) снова придётся переживать муки с её сокрытием.

— Вот именно! Потому и не желаю. Пусть теперь кто другой помучается, с меня достаточно.

— Нет, ты определённо тронулся. Когда ещё такой случай выпадет! И нечего выкобениваться, когда друг тебе такой верняк обеспечил. Можно сказать, озолотил тебя, денежки сами в руки идут, а он..

Слово «озолотил» подхлестнуло молча слушавшую Кристину, и она энергично подключилась к разговору:

— Добрый день, это я. Послушайте, а наличные обязательно… э-э… зеленые? Можно твёрдыми?

— Крыся! — в ужасе воскликнул Карпинский.

— А, моё почтение! — обрадовался сообщник. — Здорово, что пани все слышала, с Хенеком, видно, каши не сваришь. Ясно, можно, даже ещё лучше. Зовут его Адам Вольняк, будет у вас завтра вечером, около семи. У него всего один день, послезавтра должен быть здесь уже с наличными, для него это вопрос большого бизнеса. Хенек, принимайся за нотариуса и кончай мне голову морочить!