Книга Последний пророк - Барбара Вуд

— А что за открытия?

— Вы слышали разговоры о благородных дикарях. Дикари — да, но они не были благородными. Не эти. — Он резко махнул рукой в сторону руин. — Говорят, что там жили каннибалы.

Фарадей пристально посмотрел на него:

— Почему вы думаете, что речь идет о каннибализме?

— У скелетов нет рук и ног. Внизу каньона найдена целая куча таких костей, они такие же чистые и гладкие, как вареные говяжьи кости. Их концы отполированы, как края кастрюли.

Он затянулся и выдохнул дым.

— Мы нашли древние захоронения, что-то странное было в них, что-то не так. Скелеты в неестественном положении. Явно людей не похоронили должным образом, кажется, их убили и оставили там, где они упали. Скелеты покрылись вековой пылью. Убитые были со стрелами в спине и томагавками в черепах. У многих не было ни рук, ни ног, будто их унесли победители.

Фарадею не хотелось больше ничего слышать. Он пришел сюда, чтобы найти людей, которые знали ответы на его духовные вопросы, могли пролить бальзам на его измученную душу. А он нашел каннибалов, которые практиковали отвратительные ритуалы.

Когда он решил перевести разговор на другую тему, что-то неожиданно промелькнуло в уголке его глаза. Он повернулся в сторону руин, призрачно возвышавшихся в лунном свете. Они казались тихими, но все же…

— Что это было? — спросил он.

— Было что?

— Там, прямо сейчас, на развалинах. Я думал, что я видел…

— Лучше всего не смотреть на развалины слишком долго. Можно увидеть то, что вам не следует видеть.

— Но я могу поклясться… — начал Фарадей, но не закончил предложения, не зная, что он видел и в чем теперь клялся. Это был человек? Движение? Тень? Скольжение. Что-то нереальное. Что-то, чего не должно видеть.

— Слышали что-нибудь о призраках-оборотнях? — тихим голосом спросил Уилер и взглянул на братьев Пинто, зная, что разговоры о потустороннем мире могут расстроить их. — Навахи даже не произносят это слово вслух, потому что боятся, что эта тварь может материализоваться. Призрак-оборотень — это человек из племени навахо, который может причинить боль, страдание и даже вызвать смерть. Призрак может трансформироваться во все, что движется. Он также способен управлять человеческим умом, овладевает душами, проникая во сны спящих людей. Призрак-оборотень всегда приходит, когда ты один.

Если Джон Уилер хотел напутать Фарадея, то ему это удалось. Фарадей с трудом отвел глаза от развалин — было ли это игрой его воображения, или они действительно подверглись слабым изменениям? И тогда он решил поговорить об их проводниках. Они суетились возле горшка с кипящей кукурузной кашей, приправленной луком и специями, а их красные лица казались пылающими в свете костра. Ему стало так страшно, что по его спине даже побежали мурашки, и тогда он заговорил громко.

— Кажется, они приветливые парни, — сказал Фарадей о братьях Пинто.

— Сорок лет назад, — рассказывал Уилер, — навахов окружили американские солдаты и закрыли в лагере. Их погнали по так называемому «Длинному пути». Что-то наподобие «Тропы слез». Вы слышали о такой? Многие из них погибли во время пути.

— Я могу понять, почему они ненавидят нас.

Уилер потер нос:

— Позвольте мне сказать вам кое-что, мой друг. Образ жизни навахов строится на том убеждении, что людям дарована жизнь некими священными созданиями, а если ты не живешь так, как было тебе указано, то неминуемо последуют наказания. Неудачи, болезни, неурожай — всему виной то, что ты не живешь так, как предписано навахам. Я бы не удивился, если бы узнал, что Джимми и его братья винят самих себя в «Длинном пути».

— И все же, — возразил Фарадей, как он сам почувствовал, покровительственным и великодушным тоном белого человека, движимого чувством вины, — мы обращались с ними плохо и должны исправить наши ошибки.

Но седой старик Уилер лишь пожал плечами, пустил клубы едкого дыма и заметил:

— Думаю, сделка была честной. Они дали нам табак, а мы им — лошадей.

Раздираемый любопытством, Фарадей решил поговорить об их душах. На протяжении всей дороги от Альбукерке им встречались миссионерские школы и миссионерские церкви.

— Они крещеные? — спросил он, имея в виду братьев Пинто.

— Иногда они ходят в церковь. Им нравится вино. Если Сэм добирается до него первым, он выпивает целую чашу.

Фарадей бросил на Уилера тревожный взгляд:

— Это не смешно.

— Послушайте, мой друг, у индейцев нет понятия личных отношений с Богом. Они верят в Великий Дух, будь то отец или мать, который создал все на земле. Индейцы уважают Великого Духа и оказывают ему почести. Но они не думают, что Великому Духу нет дела до ежедневных забот простых смертных. Люди сами должны поддерживать равновесие в мире, сохранять мир, не вмешиваться в проблемы. Люди наказывают грешников, а Бог нет.

— А они осознают, что есть грех и наказание?

— Они слышали много проповедей. Спросите их сами, что они знают.

Фарадей услышал вызов в голосе Уилера, встал и подошел к братьям Пинто, спросил их, что они слышали о грехе и наказании, понимают ли они, что грешники не попадают туда же, куда праведные люди.

Они энергично закивали головами.

И все же он не был удовлетворен, пояснил им:

— Под грешниками я понимаю тех, кто ворует, лжет и спит с чужими женами. И женщин, которые раскрашивают свои лица и торгуют своим телом. Людей, которые пьют и играют в азартные игры и не заботятся о своей душе.

Они снова закивали головами.

Фарадей решил проверить их еще раз.

— Так куда же попадают грешники? — спросил он.

Усмехнувшись, они ответили:

— В Альбукерке!

Вернувшись на свою скамеечку, Фарадей хмуро посмотрел на Уилера.

— Это тоже было не смешно, — проговорил он.

— Знаете, — Уилер помешал палкой обуглившиеся дрова, — люди думают, что у индейцев нет чувства юмора. Но он у них есть. Чертовски хороший юмор. Им приходится его иметь, если они хотят выжить. Ужин готов!

Когда Беттина поняла, что им придется ужинать по-походному, с тарелками на коленях, она запротестовала и тут же велела установить раскладной столик. На это могло бы уйти десять дней, но, к счастью, братья Пинто были знатоками по части изобретения разных приспособлений из подручных средств, поэтому скоро на камнях прочно стоял бревенчатый обеденный столик для Беттины и Морганы. Свояченица Фарадея даже накрыла этот столик белой скатертью! А потом Беттина обратила внимание на то, что их проводник, чья густая борода цепляла кусочки еды, расчесывал ее вилкой. Он считал эту привычку вполне целесообразной и продуманной. Кому понравится во время еды смотреть на человека, у которого вся борода в объедках? Но эта привычка вызвала сильное отвращение у Беттины, потом они с Морганой ели отдельно от мужчин.