Книга Однажды я тебя найду - Ричард Мэдли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она посмотрела на него так, будто впервые с момента их встречи его как следует разглядела.
– Что ты делаешь здесь, Джеймс? Как тебе удалось выжить в той страшной катастрофе?
Он глубоко вздохнул.
– Ладно, Диана, я расскажу. С чего начать?
Ему было весело.
Отработал как надо.
Сбил троих всего за несколько минут.
Первого атаковал почти сразу. Немецкий истребитель взорвался от очереди Джеймса. Самолет мгновенно превратился в шар из пламени и черного дыма – внезапное пятно в синем, кристально чистом небе.
«Черт. Похоже, я попал ему в бензобак или полную боеприпасов авиапушку», – подумал он, резко накренившись, чтобы самому не уйти вниз.
Второе и третье попадания случились почти одновременно. Его машина и Ме-109 шли в лобовую атаку друг на друга. Он видел, как мигают и дымят небольшими хлопьями орудийные порты немца, скорость обоих самолетов приближалась к 600 милям.
Блестящие снаряды со свистом пролетали с обеих сторон, непостижимым образом не попадая в цель. Его собственные трассирующие пули проходили ровно под брюхом противника. Джеймс слегка изменил наклон и удовлетворенно крякнул, увидев, как очередью прошило вражеский носовой обтекатель.
Им вдруг овладело странное спокойствие. «Кому-то из нас скоро конец», – хладнокровно подумал он.
Большой палец упорно оставался на пламегасителе.
«Если честно, мне в любом случае плевать».
«Мессершмитт» сорвался первым, резко пошел верх, а затем штопором вниз и в сторону. Это был роковой удар: самолет столкнулся с другим немецким истребителем, который, вертикально пикируя, спешил на подмогу. Оба исчезли в гигантском огненном шаре.
«Боже. Несчастные ублюдки».
Он осмотрел небо. В зоне видимости не осталось ни своих, ни врагов. Впервые с начала полета у Джеймса появилась возможность сориентироваться. Он глянул вниз, на побережье.
«Ого!»
Во время боя его занесло далеко в глубь материка. На севере отливал голубым блеском пролив. Под крыльями плыли французские деревни, фермерские угодья.
«Ладно, хватит. Пора возвращаться домой».
Он толкнул ручку от себя, совершил разворот с пикированием в сторону моря. Если не лезть куда не следует и держаться ближе к земле, минут через двадцать он сядет в Апминстере. Он покосился на датчик топлива. Стрелка низко.
Или совершит аварийную посадку в Восточном Суссексе.
«Спитфайр» дернулся, как испуганная лошадь, и, сотрясаясь, пошел вбок. Джеймс резко оглянулся. С тыла, чуть выше и правее, атаковал Ме-109, мотаясь из стороны в сторону, как разъяренная оса.
«Чтоб тебя! Уже отстрелил бо́льшую часть хвостового стабилизатора. Самолет практически не годен к полету».
От этой мысли замерло сердце, тем временем мотор зацепило еще несколькими снарядами. «Мерлин» зашелся кашлем, запнулся и в последний раз отчаянно взревел. Раскуроченные поршни и куски металла летели во все стороны, из моторного отсека било оранжевое пламя.
Огонь перекинулся на кабину, завоняло топливом. Черный дым смешивался с маслом, брызгающим в лобовое стекло из какой-то пробоины, плексигласовый фонарь моментально заволокло. Джеймс был не в состоянии хоть что-то рассмотреть, летел вслепую.
«Поразительно, насколько быстро все произошло – четыре, пять секунд?» Самолет стал круто пикировать вниз. Привязные ремни врезались в плечи, голову прижало к верху фонаря.
«Боже, как ужасно умереть вот так, ничего не видя вокруг».
Джеймс подергал черный фонарь, попытался сдвинуть назад, но тщетно – полозья зажало (еще бы!), тогда он застучал по нему кулаками. Наконец фонарь приподнялся на пару дюймов, в кабину вновь хлынул свет. Джеймс не прекращал попыток, страх придал ему неимоверную силу, чертова штуковина нехотя отъехала назад еще немного. А потом неожиданно поток воздуха сделал остальную работу, полностью оторвал и унес прочь треклятый фонарь. Ветром забило глаза, нос, уши, стало почти невозможно дышать.
«Все как в прошлый раз. Только сегодня, господа, мы разобьемся».
Джеймс высунул голову и посмотрел вниз. Черт! До земли не больше трехсот футов, он несется вниз с бешеной скоростью. Через несколько секунд наступит конец.
Прямо под ним ряд высоких тополей, и инстинктивно он с силой оттянул ручку управления, сработали закрылки. Невероятно, но самолет откликнулся, хоть и немного. Нос приподнялся, и каким-то непостижимым образом ему удалось уйти от деревьев. Самолет закачался, завибрировал и ушел в прощальное пике.
«Вот и все. Маленький самолет примет смерть вон на том лугу.
Только без меня».
Одним резким движением Джеймс отстегнул ремни и перевалился через борт, дергая за вытяжной трос парашюта. До земли не оставалось и ста футов.
«Проклятье!»
Внизу на поле точками алели маки среди каких-то желтых цветов. Что это? Лютики? Одуванчики?
Он крепко зажмурился, чтобы не видеть собственную смерть.
Вдруг над ним с треском раскрылся купол, рывком врезались между ног ремни. Он распахнул глаза. В тридцати ярдах от него горящий самолет тоже приближался к земле. Джеймс со всего маху ударился ступнями. Одновременно прозвучал страшный взрыв, тело обдало жаром. Череп жгло так, будто голову окунули в кислоту.
Через мгновение он сообразил, что горят волосы, стал исступленно лупить по голове затянутыми в перчатки руками и вдруг увидел, что куртку тоже охватило огнем. Он попытался лечь на землю, чтобы сбить пламя, но что-то удерживало его в вертикальном положении. Оказалось, парашют зацепился за верхушку тополя на краю луга. Стропы туго натянулись, и он танцевал на цыпочках, как горящая марионетка.
«Да что такое!»
Джеймс ударил по металлическому замку на груди. Щелчок – и стропы ослабли, он осел на землю как мешок с углем.
Все еще охваченный огнем, он катался по траве и лихорадочно молотил руками по голове. Наконец пламя удалось сбить.
От самолета, все еще объятого огнем, валил едкий дым, громко хлопая, взрывались боеприпасы.
«Быстрее бежать отсюда!»
С трудом встав на ноги, он тотчас истошно закричал, едва не упав снова. Позвоночник будто прошило электричеством. Боль была невыносимой.
Пули с треском летели во все стороны; нужно срочно убираться прочь от останков «Спитфайра».
Сделав несколько нетвердых шагов, он вдруг почувствовал страшный удар. Левая нога подлетела вверх, как у танцовщицы кордебалета, за ней последовало все тело, изогнулось в воздухе и рухнуло на землю. С минуту он лежал, переводя дух. Затем наконец сел и расшнуровал сапог. Так и есть, ранен. На задней поверхности голени зияла ровная дыра, спереди же все выглядело куда отвратительнее: пуля прошла навылет рядом с берцовой костью. Более того, кость белела, как тычинка посреди кроваво-красных лепестков, распустившихся симметрично вокруг нее.
