Книга Исчезнувший фрегат - Хэммонд Иннес

— Не было необходимости вам сюда приезжать, — возразил Гомес, глядя на массивные золотые часы на руке.

Эти часы и золотое кольцо с печаткой на его мизинце блеснули на солнце.

— Обычно в это время я объезжаю гасиенду. Мы выращиваем люцерну, рис, крупный рогатый скот, а поскольку работники в основном индейцы, необходимо за всем присматривать.

Уорд ждал, продолжая молчать, и в конце концов Гомес сказал:

— Ну хорошо, проходите в дом.

Тон его был явно негостеприимным.

— Но когда вы примете душ, мне придется попросить вас откланяться.

— Ничего плохого в вашей просьбе я не вижу, дружище.

Они уставились друг на друга, а я стал гадать, зачем Уорд сейчас так усердствовал в своем шотландском выговоре.

— С вашей стороны было бы вежливым заранее позвонить и предупредить о визите.

Уорд кивнул, соглашаясь:

— Конечно, тогда вы могли бы приготовиться. Но раз уж мы здесь, — прибавил он, — может, пошлете кого-нибудь сообщить сеньоре Сандерби?

— Нет, — сказал он ледяным тоном. — Она моя гостья здесь. И сейчас она отдыхает.

Помолчав, он продолжил:

— Я не сомневаюсь, что она примкнет к вам в Пунта-Аренас, как и было условлено, когда будет готова.

Он жестом указал на парадный подъезд дома.

— Гардеробная — первая дверь направо. Вам бы не помешало отоспаться, судя по вашему виду, — продолжал он, направляясь к подъезду, — так что, пока вы будете освежаться, я позвоню в гостиницу в Кахамарке, владелец, мой знакомый, позаботится о вас как следует.

Уорд его поблагодарил, но заверил, что в этом нет никакой нужды.

— Как только я поговорю с Айрис Сандерби, мы уедем.

Он вдруг остановился.

— Чуть не забыл. У меня для вас небольшой презент.

Вернувшись к машине, он залез в заднюю дверь и вытащил оттуда взрыватель.

— Вот, возьмите, это ваше, — сказал он, протягивая его Гомесу.

На мгновенье, как мне показалось, в глазах Гомеса что-то промелькнуло, что-то дикое отразилось на его лице. Но это выражение было настолько мимолетным, что я не уверен, не показалось ли мне это.

— Нет, не мое, — сказал он, пристально глядя на Уорда.

— Нет-нет, конечно не ваше. Это подарок, я же сказал.

Воцарилось долгое неловкое молчание. Наконец Уорд сказал так тихо, что я едва его расслышал:

— Полагаю, теперь мы понимаем друг друга.

Он негромко хохотнул.

— Назовем это сувениром, хорошо?

Всунув взрыватель в руки Гомесу, он прошел мимо него, направляясь к открытым дверям посередине белой галереи, протянувшейся во всю длину фасада здания.

Сказав что-то индейцу, Гомес поспешил следом за Уордом. Вскоре они оба исчезли в доме. Оставшись один на солнцепеке, я вдруг почувствовал слабость в ногах. Боже, как же я устал!

Лошадь увели назад в конюшню, а я пошел к углу дома, где в пятнистой тени какого-то похожего на вишню дерева рядом с огороженной камнями клумбой экзотических цветов стояли садовые кресла с подушками, яркие на лужайке пожелтевшей от зноя грубо скошенной травы. У одного из них я перевел спинку в наклонное положение и, улегшись, закрыл глаза.

Незаметно для себя я уснул, и мне приснилось, что меня целует девушка. Прикосновения ее языка были легки, как бабочка, она ласкала меня рукой, и я внезапно проснулся совершенно возбужденным. На стуле рядом со мной сидела женщина. Против солнца ее лицо было в тени, вокруг него блестели черные волосы.

Я сел, и она убрала свою руку.

Это была Айрис Сандерби. Теперь, когда мои глаза были в тени ветки, я видел ее лицо. Рот ее был приоткрыт, она часто дышала, будто только что бежала. Ее казавшаяся голой под тонким покровом шелка грудь поднималась и опускалась. Однако меня поразили ее глаза. Широко распахнутые, с расширенными зрачками, они смотрели очень сосредоточенно, на ее лице застыло выражение предельно напряженного ожидания. Но этот взгляд был направлен не на меня. Сидя неподвижно, она смотрела мимо, будто ожидая чьего-то появления из дома.

— В чем дело?

Но она, похоже, меня не услышала. Я повторил свой вопрос, на этот раз громче. Она опять не ответила, не изменилось и выражение ее лица. Она будто была погружена в некий транс, ее смуглая кожа приобрела мертвенно-бледный оттенок, ноздри ее правильного носа слегка раздулись, даже линия подбородка казалась не такой решительной, как обычно.

— С вами все в порядке? — спросил я.

— Да, — сказала она с долгим выдохом, продолжая неотрывно глядеть на дом.

Услышав голоса, я обернулся. Сбоку дома были открыты окна, и в полумраке помещения я разглядел две стоящие там фигуры. Уорд что-то говорил о самолете большой дальности полета, ответы Гомеса было слышно лучше.

— Это невозможно. Пока невозможно.

Они подошли ближе к окну.

— Это совсем не то же самое. Я больше не служу в Fuerza Áérea[93]. Почему бы вашим людям…

Теперь я их видел достаточно ясно. Они стояли лицом друг к другу, не глядя на нас.

— У нас нет ничего, на чем можно проделать путь туда и обратно.

— «Геркулес»[94]. У вас на базе в Маунт-Плезант на Мальвинах есть «Геркулес».

На замечание Уорда, что «Геркулес» не обладает нужной дальностью полета, Гомес резко возразил:

— А я полагаю, что обладает. Он регулярно совершает рейсы в Южную Георгию и назад, сбрасывая там почту вашему гарнизону. Это тысяча восемьсот миль полета. Это не намного меньше, чем от Мальвинских островов до того района в море Уэдделла, где этот корабль заперт во льду. Так что в этом нет проблемы. Этот ваш транспортный самолет обладает дальностью полета в три тысячи шестьсот морских миль. Это если с минимальной загрузкой.

— Чтобы организовать поиски там, на краю света, нужен запас побольше. Климат там не совсем как в Средиземноморье.

— Почему бы тогда не дозаправиться в воздухе? Я бы так поступил.

— Конечно.

Уорд замолчал, и мне показалось, что он покачал головой.

— Нет, сделаем так, как я говорю.

Он обернулся к окну и от удивления открыл рот.

— Вы же говорили, что она отдыхает в своей комнате.

— Qué?[95]