Книга Лоуни - Эндрю Майкл Херли

— Но вы определили, что он был встревожен.

— Он был настолько погружен в себя, преподобный отец… Как будто его что-то преследовало.

— Продолжайте.

— Ну, он спросил меня, поеду ли я с ним снова в Иерусалим. В более длительную поездку. Он сказал, что там он чувствует себя в безопасности.

— В безопасности?

— Именно это слово он употребил, преподобный отец.

— Так.

— А я ему сказала, что не смогу. Я не хотела расставаться с Дэвидом так надолго, ведь надо готовить свадьбу и все такое.

— И что было дальше?

— Ну, мы повздорили.

— С трудом могу представить, чтобы вы с кем-то могли повздорить, — заметил отец Бернард, — и уж тем более с отцом Уилфридом.

— Ну, это была не столько ссора, мм… скорее отец Уилфрид мне выговаривал. Он не одобрял мой выбор. Сказал, что я должна перестать встречаться с Дэвидом. Что я должна разорвать помолвку. Не понимаю почему. У Дэвида хорошая работа. Он ходит в церковь по воскресеньям. Он добрый и внимательный. Что тут можно не одобрять?

Отец Бернард тихонько засмеялся:

— Думаю, у отца Уилфрида были свои резоны, но, должен признаться, хоть убейте, я не могу представить какие именно. Дэвид — отличный парень.

— Отец Уилфрид сказал, что ему в нем что-то не нравится. Я спросила что именно, но он не ответил. Я думала, что, может быть, он знает о Дэвиде что-то такое, чего я не знаю, но скорее он был недоволен тем, что я после свадьбы уеду отсюда. У Дэвида работа связана с Сент-Олбанс, как вы знаете.

— Да, может быть, дело в этом. У него отличная повариха, и он не хотел, чтобы она уехала. Это мне понятно, я и сам не рад.

— Как, по-вашему, преподобный отец, почему он так рассердился на меня?

— Думаю, вам нужно учитывать, мисс Банс, что отец Уилфрид был старый человек. Я не хочу сказать, что вы должны простить его дурной характер, но, когда вся ваша жизнь прошла на службе Церкви, вы прочно втягиваетесь в свою колею, и с нее трудно свернуть. Я уверен, что он не хотел расстроить вас и, скорее всего, потом много раз пенял себе за это, так же как вы расстраивались из-за этой размолвки. — Отец Бернард помолчал, и, поскольку мисс Банс ничего не сказала, а только засопела в носовой платок, он продолжил: — Знаете, мой отец частенько говорил, что смерть, как дурной актер, никогда вовремя не выходит на сцену, и думаю, он был прав. Когда люди умирают, нормально жалеть о том, как мы обращались с ними, когда они были живы. Силы небесные, сколько есть всего, о чем я жалел, что не спросил мать и отца, когда они были здесь, с нами, и сколько всего я хотел бы начисто стереть из памяти. Сколько есть слов, о которых я жалею, что сказал их или, наоборот, не сказал. Это худший вид вины, потому что здесь нельзя ничего исправить.

— О, я знаю, — вздохнула мисс Банс. — Мне так тяжко думать, что отец Уилфрид все еще сердится на меня.

— Благословенные души, когда попадают на небо, свободны от подобного, — утешил девушку отец Бернард. — Отец Уилфрид пребывает в мире теперь. Он не держит на вас зла. Я не сомневаюсь, что он желает вам только счастья. И ваш единственный грех состоит в том, что вы не можете осуществить это его желание, мисс Банс.

Мисс Банс снова разрыдалась:

— Нет, я не все вам сказала, преподобный отец. Не думаю, что вы будете так добры ко мне, когда услышите продолжение.

— А… понимаю. Вот из-за чего вы тогда колебались у исповедальни?

— Да, преподобный отец. — И мисс Банс снова запричитала.

— Что ж, похоже, вам нет покоя. Может быть, лучше вам рассказать мне, чтобы все вышло наружу.

— Да, — сказала мисс Банс таким тоном, будто готовилась к самому худшему. — Вы правы. — Она набрала побольше воздуха, потом выдохнула. — Я напилась, преподобный отец, — наконец проговорила она. — Вот. Так было. Я пришла домой и выпила полбутылки маминого шерри.

— Так, — улыбнулся отец Бернард.

— Я сделала это, чтобы досадить отцу Уилфриду.

— Понятно. А тут я еще вчера подсовывал вам бренди.

— Я не знаю, что на меня нашло. Как будто это вообще была не я. То есть мама держит спиртное, потому что иногда ей нужно расслабиться. Поэтому, думаю, я решила выпить стакан. Но я просто не могла остановиться. Я это делала намеренно. Я так злилась.

— На отца Уилфрида?

— На себя. Я ничего не сказала, чтобы защитить Дэвида. Отец Уилфрид с такой уверенностью говорил о нем, что в какой-то момент я подумала, что он прав и мне нужно свадьбу отменить.

— Но вы ведь этого не сделали?

— Нет, конечно.

— А вы рассказали Дэвиду?

— Я позвонила ему, когда пришла домой, но к тому времени, когда он приехал, я была до того пьяной, что едва могла говорить. Не знаю, что я тогда ему сказала. Наверно, я выглядела полной идиоткой. Удивительно, что Дэвид вообще еще хочет на мне жениться. Но какой же он добрый! Не помню, как все произошло, но он уложил меня в постель и оставался со мной, пока мама не вернулась.

— Понятно. Он хороший человек.

— Да, хороший. — Мисс Банс высморкалась. — Преподобный отец, пьянство — это ужасный грех, ведь правда? Отец Уилфрид всегда так говорил.

— Я думаю, — улыбнулся отец Бернард, — это зависит от человека и от того, к чему приводит пьянство. В большинстве случаев, пожалуй, это не более чем простительный грех, но в вашем случае я бы не назвал это грехом.

— Но я знала, что то, что я делаю, неправильно, и все-таки продолжала, преподобный отец. — Мисс Банс была безутешна. — Разве это не значит, что я в конце концов попаду в Чистилище? То есть, помимо пьянства, гнев — это же один из семи смертных грехов.

Отец Бернард откашлялся. Подумав, он сказал:

— В Католической церкви есть направление, которое учит, мисс Банс, что Чистилище можно испытать на земле. Что вина — сама по себе своего рода чистилище. Мне думается, что именно через это вы прошли уже, а раз это так, то не представляю, чтобы Бог хотел снова вас этому подвергнуть. Вы мучились вопросом, что случилось с отцом Уилфридом, вы обременили себя чувством вины, и я бы сказал, что одно только похмелье было для вас достаточно суровым наказанием.

— Мне в жизни не было так худо, — вздохнула девушка.

— Так что я могу предположить, что вы не собираетесь в ближайшем будущем снова приложиться к бутылке?

— О, никогда больше, преподобный отец!

— Хорошо, тогда слушайте. Бог прощает вам гнев и тот момент слабости. Больше не думайте об этом. Чувства отца Уилфрида вы можете приписать страху старика остаться в одиночестве. Выходите замуж за Дэвида. Я даю вам мое благословение, если оно вам нужно.

— Благодарю вас, преподобный отец.

— Теперь все в порядке?