Книга Универсальный саквояж миссис Фокс - М. Р. Маллоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несколько дней гоняли в хвост и в гриву – мистер Саммерс чуть от гордости не лопнул, все уши некоторым прожужжал.
В общем, представляете, туча брызг – и мимо вас проплывает такая здоровенная серая штука, вся в светлых наростах, – то ли кораллы, то ли не кораллы. Кажется, что кит ушел, но тут под водой как перевернется: живот белый, зеленоватый от воды, а горло полосатое. Видно даже, что это не полоски, а складки такие. И тут опять кульбит! Вельбот качает и подбрасывает, того гляди, потонет ко всем чертям, а над водой вновь поднимается громадная спина. Гулкий всплеск, из глубины утробно стонет, потом, что ли, фыркает, и темная громадина скрывается из вида.
Ну и вот, «Матильда» медленно следует за вельботами. Юнга Маллоу не успевает подумать, где кит, потому что серое, размером и очертаниями напоминающее дирижабль, с шумом вылетает из глубины, переворачивается в воздухе кверху животом, падает плашмя в воду, и уходит опять в глубину.
А когда оседают брызги, слышно приглушенное буханье – выстрелила гарпунная пушка. Оказывается, она все-таки есть!
Что у гребцов происходит – с такого расстояния попробуй, пойми.
А происходит вот что:
Кит бьется и рвется, вздымая волны, хлещет хвостом, обдавая вельбот красной водой. Гарпун раздирает ему мясо.
Даже на палубе слышны короткие утробные вздохи – как будто охает сам океан.
Эти звуки – из дыхал, отверстий на голове кита. Фонтан теперь уже кровавый, короткий и кривой. Но признаться честно, в такой момент как-то больше думается о собственной заднице. Он от этих маневров вельбот ходуном ходит – так и ждешь, что этот раз – последний! И дух захватывает, и смотреть на это нет сил, и не смотреть тоже нет.
А кричат как – вон даже с борта слышно!
А в вельботе-то как слышно – в ушах полдня звенит!
– Табань! – орет Хэннен.
Дрожит и звенит на ветру натянутый линь.
– Выбирай!
По бокам кита струятся красные потоки, из дыхал уже только пар.
– Подгребай, ближе! Да ближе, мать твоя каракатица!
К этому времени «Матильда» подошла ближе, выбирают тали, цепляя кита. В его коже вырезают букву «Q», цепляют за нее гак талей, а вот из хвостика «Q» вытягивают длинную полоску. Тали выбирают, кит вращается в воде, а полоску подрезают с боков и чистят кита, как какую-нибудь картофелину, пока хватит длины талей. Куски отправляются в котел, а вырубку повторяют, пока не срежут весь жир.
Китобой кренится, скрипит, кряхтит и стонет.
Искатели приключений тоже кряхтят и стонут: их поставили на голову. Нет, не в смысле, вверх ногами, а в смысле, вырубать ус, отрезать язык и что там осталось на вытопку. Чертовски плохо слышать все то, что говорят в адрес новичка, нечаянно хлопнувшегося в обморок от одного только запаха этой головы с раскрытой пастью и сощуренными припухшими веками. За всю свою жизнь М.Р. Маллоу не встречал более лицемерной рожи, чем у Д.Э., этак благородно убеждавшего компаньона, что, дескать, ерунда, бывает.
Тоже еще, Ахав нашелся!
Отдают тали, гремят цепи. Китобой отдаляется все дальше и дальше. Он оставляет за собой пару изуродованную тушу: пару тонн кровавого мяса. Здесь начинают ходить острые плавники: касаткам повезло сегодня с обедом.
Тем временем на китобое ворвань разливают в бочки, чистят котлы салотопки, скребут рангоут и палубу. Еще и отскреби ее, палубу эту! Джейк зажимает нос и выдыхает изо всей силы – унять дрожь в коленках. Когда уже почти кажется, что все в порядке, налетает порыв ветра и охотник на китов сперва опирается о швабру, затем роняет ее и складывается пополам.
Атлантический океан. Бескрайнее небо. Зюйд-зюйд-вест.
«Пейте свой чай, юный искатель приключений. Пейте, пока приключения не нашли вас».
– Сэр! Поднимайтесь, сэр! Нечего тут любоваться пейза…
Снова порыв ветра. М.Р. Маллоу не договаривает и сам перегибается через борт.
Было утро. С ночи штормило, судно раскачивало не на шутку и на палубе поэтому было пусто. Капитан и офицеры пили чай в кают-компании, матросы отлеживались на койках. В полумраке тусклый, закопченный табачным дымом иллюминатор кубрика то погружался в пенящуюся зеленоватую воду, то вдруг являл кусочек серого утреннего света. Переборка скрипела, матросские сундуки, составленные вдоль стены, глухо стукались друг о друга, лампа раскачивалась.
– Эх, как штормит! – крякнул Коуэн.
– Ничего себе погодка, – вежливо отозвался Джейк.
Ему было не до разговоров: он сочинял письмо компаньону, а то, что он собирался сказать, нужно было сказать как-нибудь… правильно. Люк задраили наглухо, духота усилилась, виски давило, приутихшая было морская болезнь разыгралась снова, – в общем, это утро выдалось еще менее веселым, чем всегда.
– К вечеру стихнет, – бормотал Коуэн. – Как не стихнуть.
Д.Э. нашарил спрятанную под матрасом половину блокнота. Шелковистая бумага отсырела и пропиталась запахом кубрика. Пора было на вахту: колокол отбил восемь склянок. Джейк неохотно поднялся с койки. Взмахивая руками, приседая, наклоняясь вперед, откидываясь назад, на полусогнутых ногах выбрался он на палубу.
Океан бушевал. Лицо обдало водяной пылью. Ударивший ветер швырнул в глаза волосы, влез под штормовку. Паруса хлопали, в снастях завывало Волны, приобретя совсем уже угрожающие размеры, вздымались, кипя пеной, накрывали друг друга и тут же разбивались в брызги. «Матильда» ныряла между валами, зачерпывая бортами воду, качаясь во всех мыслимых направлениях. Корма судна задралась в воздух, заставив Джейка броситься в сторону и схватиться за гик.
– Марсели убрать! – рявнул Хэннен.
Промокшие до костей матросы, цепляясь руками и ногами за реи, выполняли приказание.
– Фор-стеньги стаксель долой!
Старший помощник морщил лоб и шмыгал носом, поправляя вязаный шарф в вырезе бушлата.
– Марсовые, вниз!
На палубе появился капитан. Лицо его было спокойно, но покрасневшие глаза выдавали: спать в эту ночь ему не пришлось. Крикнув в рулевое отделение, чтобы не зевали, он прошелся туда-сюда, задрал голову, обозревая мачты, глянул за борт. Бросил на струсившего палубного беглый взгляд, остановился.
Молчание было страшным.
– Убрать все паруса! Живо, живо, сучьи дети!
Капитан Бабридж прибавил сквозь зубы длинное ругательство, которых матрос Саммерс от него еще никогда не слышал, и покинул палубу, кивнув старшему помощнику, который тотчас поспешил за ним.
По спине хлопнули: Дюк, пряча нос в ворот своего толстого свитера, источавшего запах козла (точно такой же был надет под штормовкой у Д.Э.), бежал за офицерским обедом. Джейк наскоро пожал задубевшие пальцы компаньона в промокшем рукаве и вернулся к работе.
